Она улыбается, и я понимаю — она всё чувствует.
— Ты хоть представляешь, как сильно я тебя люблю?
— Такая ты глупая, мам, — она смеётся.
За забором тут же откликается смех Грейсона и Матео. Майя бежит по двору, волосы сияют в закатном солнце, как хвост кометы.
— Передай Эйдену привет! — кричит она.
* * *
Я слышу его раньше, чем вижу — низкий голос катится по пустому коридору станции. Сегодня я предлагала его подвезти — его «Бронко» всё ещё стоит в дальнем углу мастерской, — но он сказал, что его заберёт Джексон. Оказывается, по последним средам месяца у них всегда общее собрание. Видимо, оно всё ещё в силе.
Я направляюсь в комнату отдыха, надеясь обнаружить тайник с его кофе, как вдруг слышу своё имя. Замираю, переминаюсь с ноги на ногу. Слышу снова — откуда-то с конца коридора, неподалёку от кабинета Мэгги, дверь которого распахнута настежь. Откладываю банку с печеньем и кофе, прикидываю варианты. Подслушивать — глупо, но любопытство сильнее. Я же всего на секунду… Имя назвали дважды, это не случайность.
Я подкрадываюсь ближе.
— Ты так ей и не сказал, — вздыхает Мэгги. — Эйден, мы же говорили об этом неделю назад.
— Знаю, — в его голосе слышится неохота.
Я скольжу взглядом по тёмному стеклу аппаратной, в котором волнами отражаются они вдвоём. Значит, никакого собрания… Эйден проводит рукой по волосам, затем опускает её к затылку.
— Просто не было подходящего момента.
— Не было момента? — сухо переспрашивает Мэгги.
— Нет.
— И когда он появится?
Эйден молчит.
Мэгги снова тяжело выдыхает, но смягчается:
— Ты не можешь просто захотеть, чтобы она ушла, и выгнать её из шоу без предупреждения. Я так не работаю, Эйден.
В животе неприятно скручивается. Он хочет, чтобы я ушла? Со «Струн сердца»? И сколько он это обсуждает? Неделю? Дольше?
До того, как я осталась у него ночевать?
До того, как мы были в баре?
Я заставляю плечи расслабиться. Нет. Не стану делать выводы по обрывку чужого разговора. Эйден никогда не давал повода не доверять ему.
— Мог бы просто спросить, — говорю я, входя в поле зрения.
Эйден резко поднимает голову.
Я улыбаюсь натянуто:
— Говорят, она вполне разумная. Эта Люси.
Он тяжело сглатывает:
— Люси… — и всё. Смотрит на меня с лёгкой паникой в глазах.
Мэгги встаёт из-за стола:
— Пойду сделаю кофе.
Она выходит, на ходу сжимает мне руку, каблуки стучат по полу. Мы с Эйденом сверлим друг друга взглядом. Его лицо — как у человека, пойманного с рукой в банке печенья.
— Она ведь кофе не пьёт, — говорю я, надеясь разрушить это странное напряжение.
Он кивает, но молчит. Я не могу его прочитать. Мы переписывались и разговаривали последние два дня, и всё казалось нормальным… а вдруг нет? Может, я что-то сделала не так.
Я отталкиваюсь от дверного косяка и плюхаюсь в мешок-кресло в углу комнаты. Оно издаёт подо мной лёгкий писк, словно я уселась на животное, а Эйден впервые за время разговора чуть теплеет в лице.
— Ты хочешь, чтобы я ушла с шоу?
— Нет.
— Но Мэгги сказала…
— Потому что… — он снова трёт шею, большой палец упирается в ямочку под ухом.
Выдыхает, опускает руку. Он выглядит вымотанным. Вся его поза — усталое, мятежное, сутулое равновесие. И, кажется, футболка надета наизнанку.
— Это всегда должно было быть временно, Люси. И у меня с этим проблема.
— С временным? — хмурюсь я.
Он кивает.
— Мэгги сказала, что ты хочешь, чтобы я ушла из шоу. Так я и поняла.
— Она ошибается.
— Вот как…
Он подаётся вперёд, локти на коленях, пальцы переплетены.
— Может, в начале так и было. Но сейчас всё иначе.
Облегчение накрывает резко и неожиданно.
— Надеюсь.
Он качает головой. Его нога выдвигается вперёд, наши ботинки касаются друг друга. В полумраке кабинета его глаза сверкают, волосы взъерошены от постоянных прикосновений пальцев.
— Мне трудно тебя отпустить.
— Это нормально, — мой голос срывается. — Я не хочу, чтобы ты отпускал.
— Но должен, — он смотрит на наши ботинки, и мне хочется вцепиться в его волосы, снять с него эту усталость. — Должен, — повторяет тише, словно убеждает самого себя.
— Мы знали, что шоу — временное. Но остальное таким быть не обязано. Я ухожу из «Струн сердца», Эйден. Но я не ухожу… — я почти произношу «от тебя», но стеснительность сжимает горло. Сглатываю. — Так что придётся терпеть меня дальше, — пытаюсь пошутить.
Он всё так же не смотрит на меня. В коридоре хлопает дверь.
— Что думаешь? — спрашивает он, глядя куда-то в район наших ног. — На следующей неделе?
Я едва касаюсь носком его ботинка.
— Для чего?
Наконец он поднимает глаза — и снова это… дымка, иллюзия, лёгкий отстранённый взгляд. Как в самом начале, и я понятия не имею, отчего.
— Твоё последнее шоу, — поясняет он.
— А… — я прикусываю губу. — Да, конечно. Подходит.
— Ладно.
— Хорошо.
— Отлично, — он кивает, ещё пару секунд удерживая мой взгляд, а затем снова опускает его туда, где переплетаются наши ноги. — Это… хорошо.
— Эйден, — шепчу я, ненавидя это странное напряжение между нами, — что происходит?
— Ничего, — он берёт мои руки, большими пальцами мягко проводя по костяшкам. — Просто… слишком привык к тебе рядом. Но я отвыкну. Обещаю.
Я сжимаю его пальцы:
— А мне нравится быть рядом с тобой.
Он улыбается краешком губ:
— Да… мне тоже.
* * *
К моменту начала эфира «Струн сердца» его настроение не улучшается — напротив, становится ещё мрачнее. Он несколько раз выпадает из разговора, забывает привычное вступление, сбивается на рекламе и, не дождавшись окончания, просто отключает эфир, вдавливая большой палец в центр лба. Я слегка толкаю его коленом, и его ладонь резко ныряет под стол, цепко сжимая моё бедро, словно боится, что я исчезну.
— Эйден, — тихо спрашиваю я, прикрывая микрофон ладонью, — ты в порядке?
— Всё нормально, — бормочет он, не открывая глаз. — Просто… голова болит.
Я хмурюсь:
— Тебе что-нибудь принести?
Он что-то невнятно шепчет. За стеклом появляется Джексон Кларк, руки скрещены, лицо — тревожное. Я пожимаю плечами, и он хмурится ещё сильнее.
— Эйден, — повторяю я, — может, таблетку?
— Не надо, — он, не глядя, возится с клавиатурой и отмахивается от Джексона. — Давай просто… закончим шоу.
— Если ты уверен…
— Уверен.
По плану после рекламы должны идти звонки, и я намекаю, что лучше поставить музыку. Но он упрям, как всегда, и сразу включает линию.
— В эфире «Струн сердца» с вами Эйден и Лю… — он спотыкается на моём имени, бросает быстрый, непонятный взгляд. — Люси Стоун. Чем мы можем вам