Отхожу к окну и ем в полумраке.
Всё та же напольная подсветка, и всё.
Не хочется включать свет. После целого дня, наполненного шумом, эмоциями, разговорами, я просто хочу сидеть в тишине.
Вдруг слышу, как кто-то крадётся в темноте.
Натыкается на столешницу, ругается и по голосу узнаю новую няню.
Она приближается к холодильнику, открывает дверцу, и в свете холодильной камеры я вижу, как Лиза достаёт бутылку молока.
Меня не видно, я стою у окна, всё это время девушка стоит ко мне спиной.
– Можете включить свет, если хотите, – решаю обозначить своё присутствие в кухне.
Девушка ойкает и роняет бутылку на пол, которая тут же раскалывается на мелкие кусочки.
Отставляю контейнер с курицей, подхожу к выходу и щёлкаю тумблером.
По полу кухни растекается молоко среди осколков стекла, а Лиза опускается на четвереньки в очень интересную позу, чтобы собрать их.
Коротенькие шортики натягиваются, облепляя аппетитную задницу новой няни.
Внутренне чертыхаюсь. Эффект от вечерней тренировки тут же сходит на нет, организм напоминает о мужских потребностях. Взять бы сейчас, подойти сзади, обхватить женские бёдра, прижать к себе.
Сглатываю, подхожу и опускаюсь на колени рядом с няней.
9
Лиза
После встречи с Тагировым во внутреннем дворе Эдуард кажется мне грустным.
После ухода отца мальчик продолжает играть, но как будто без энтузиазма.
Я быстренько сворачиваю игру и мысленно ругаю хозяина дома. Мне стоило усилий расшевелить Эдика и заставить его побегать с Рекси, а теперь на ребёнке лица нет. Надеюсь, Эдуард запомнит весёлую часть.
Возвращаемся в комнату, кормим Рекси и садимся играть в настольную игру.
– Здесь нужно три игрока, – мрачно говорит мальчик. – Вдвоём неинтересно.
– Интересно-интересно, – весело говорю я. – Смотри, я буду третьим. Ковбоем по имени Джо!
Комната Эдуарда разделена на три зоны: спальное место, рабочая зона, где стоит письменный стол с ноутбуком, игровая.
Последняя занимает больше всего места. Здесь стоит небольшой, круглый стол для настолок, вдоль стены – стеллаж с игрушками. На открытых полках – разнообразные костюмы. Пожарный, полицейский, супергеройские маски и плащи. Мне приглянулась ковбойская шляпа. Нахлобучиваю её себе на голову.
– Видишь? Я буду играть и за Лизу, и за Джо.
Эдуард начинает улыбаться.
– Ладно, Джо. Пусть ты будешь третьим.
Так у нас и проходит вечер. Сидим, играем.
Я всё жду, что Тагиров поднимется к сыну. Поинтересуется, чем тот занят, но этого не происходит. Странные у них всё-таки отношения. Неужели ребёнок вечно дома один? А если няни нет? Я так поняла, что до моего появления пару недель не было няни.
Согласно расписанию, в девять вечера отправляю Эдика чистить зубы и умываться, после чего наблюдаю, как он укладывается под одеяло.
Рекси пытается пробраться к хозяину, но я строго отправляю пёселя на лежанку. – Не разрешай ему, собака должна знать своё место. Говори: нет, нельзя. Хорошо?
– Ладно.
– Ну, спокойной ночи.
Я направляюсь к выходу. Мой первый рабочий день окончен.
– Лиза, прочитай мне сказку, – глухо доносится из-под одеяла.
– Сказку? – удивляюсь я. Не думала, что такое взрослый парень всё ещё любит сказки перед сном.
– Мне бабушки их читала, когда была жива.
Как тут отказать? Понимаю, что ничего не знаю о семье Тагировых. Была бабушка, а мама у Эдуарда где?
Но я вроде как няня, поэтому сказки как раз по моей части.
– Ладно, слушай…
– И спинку почеши, – просит Эдик и поворачивается ко мне спиной, задирая край пижамной футболки.
Я не успеваю рассказать сказку до конца. Засыпает мальчик довольно быстро. К счастью, для меня. В горле встаёт ком. Пока я поглаживаю худенькую детскую спинку, в голове проносится миллион мыслей о том, что у меня мог быть сын такого же возраста. О том, что я могла быть матерью, а не просто одинокой женщиной с кучей долгов.
Светлые волосики Эдуарда смешно топорщатся на макушке, и пальцы чешутся от желания их погладить. Лицо мальчика расслабляется во сне, хмурая складка между бровей разглаживается, и он выглядит таким маленьким, таким беззащитным…
Смахиваю внезапную слезу. Это всё нервы или женские гормоны. Нереализованный материнские инстинкт. В общем, ерунда. Надо взять свои эмоции под контроль. Я просто няня и сроком всего на год.
Тихонько выхожу из комнаты и понимаю, что не смогу заснуть. Нужно успокоить нервы. Интересно, в кухне миллиардера найдётся молоко и мёд. Или ромашка?
Свет не включаю.
После такого насыщенного дня хочется побыть в полумраке. Он сам по себе уже успокаивает мои нервы. Не было дня, чтобы я не вспоминала о своём погибшем ребёнке, но только с появлением Эдика старая боль всколыхнулась с новой силой.
В доме пусто. Все уже спят. В кухне тоже тишина и полумрак.
Открываю холодильник, достаю молоко…
– Можете включить свет, если хотите, – хрипловатый голос в полумраке звучит так неожиданно, что меня простреливает электрическим разрядом. Ойкаю и роняю бутылку на пол, которая тут же раскалывается на мелкие кусочки.
Щёлкает тумблер, тёплый свет заливает кухню, и я вижу Тагирова собственной персоной.
Мы молча убираем последствия моего испуга. Я собираю молоко бумажными полотенцами – не знаю, где здесь хранятся тряпки и вёдра. Миллиардер осторожно собирает осколки.
Поглядываю на него сквозь ресницы. Надо же… Он так просто начал прибираться вместе со мной. Не знаю, чем я ожидала.
Что он перебудит весь персонал?
Просто уйдёт, оставив меня разбираться в одиночку?
Наконец, последствия устранены.
Мы распрямляемся и смотрим друг на друга.
В воздухе витает напряжение.
Во-первых, я одета довольно откровенно. Очень короткие шортики и маечка на тонких бретельках. Не говоря уж о том, что тонкая ткань облегает мою грудь, обозначая соски.
Тагиров всё это, несомненно, замечает.
Во-вторых, и сам он выглядит…
На миллиардере один только вафельный халат. Узел на поясе ослабился в процессе уборки, края на груди распахнулись, обнажая идеально вылепленное тело мужчины.
Да уж, Тагиров явно не только в офисе штаны просиживает.
Под золотистой кожей прячутся кубики пресса. На гладкой груди перекатываются мышцы.
Я непроизвольно сглатываю. Мужчины у меня не было… очень давно.
Но разве это причина так откровенно разглядывать своего работодателя?
Усилием воли заставляю себя поднять взгляд и посмотреть Тагирову в лицо.
Увы, миллиардер заметил мой взгляд. На чётко очерченных губах гуляет шальная улыбка.
– Неужели я такой страшный, что вы не смогли