– Аскарда?
– Твердыни Ледяных Драконов. Иномиряне. Из Асэта – мира Драконов. Слышал про такой? Юный Виктор и твой друг-Дракон Кай Райдос оттуда родом.
– Не скажи, – ухмыльнулся, пропустив шпильку, – Виктор как будто бы скорее отсюда, чем из Асэта.
– С Виктором вообще интереснее, чем может показаться. Но это мы через полгодика обсудим… сейчас на повестке только нота из Аскарда. Наука. Лекции. Почему бы не согласовать визит светил из Аскарда… с учебными целями?.. Разберись с этим.
Я оскалился и коротко кивнул. Мне бы тогда слушать Серебряного Змея повнимательнее… Но я пропустил фразу о Викторе мимо ушей. Решил это – "общее место". За что пять месяцев спустя меня ожидал "сюрприз". Правда, тогда я этого не знал.
– Я ушёл, Гидеон. На ближайшие два месяца, считай, ты – Ректор. Займись учебным планом. И пригляди за порядком,– подытожил Серебряный Змей.
***
пять месяцев спустя
Эстер
Гидеон вёл лекцию по искусству Чёрной магии.
Мне нравилось, как он говорит.
Я до сих пор грешила тем, что иногда переставала его слушать – слышала лишь приятный звук голоса, и теряла нить: о чём же лекция?
И неумолимо “отрабатывала” за свою невнимательность этому беспощадному Декану уже вечером этого же дня. Или ночью. А иногда – Гидеон и вовсе не дождался ночи. Отработка настигала нас где-то в большом перерыве.
Так и в этот раз – я потеряла нить.
Про что там у нас лекция? Без понятия.
Услышала только, как один недальновидный адепт – из новеньких, переведённых в Белый Стан из другой магической академии – о, ужас: фыркнул в ответ на жёсткое наставление моего грозного декана-Дракона.
И тут же за это поплатился.
Я любила смотреть, как злится мой муж.
Мне нравилось, как за окном начинают бить молнии прямо в землю, во дворе Академии. Как разражается лютейшая буря… И это несмотря на то, что способности мужа так полностью и не восстановились после путешествия по миру Бездны. Но это всё – в будущем. И я была спокойна. И наслаждалась каждым днём вместе!
И мне нравилось сейчас – каждое его грозное слово.
Нравилось, как Гидеон с рыком велел всем “убираться к демонам из аудитории”.
Нравился терпкий запах грозовой свежести, заполнивший комнату…
И как все немедленно удирали.
Оставалась лишь я.
Несколько шагов по ступеням на возвышение лекторской кафедры.
Я вот уже я в жёстких руках мужа, в очередной раз – переживаю обращение его почти-божественного гнева в сладкую штормовую страсть.
Я быстро сбрасываю одежду – потому что он – непременно её порвал бы. Я с жаром отвечаю на его требовательные ласки.
Отдаюсь ему прямо в аудитории на ближайшем столе.
Принимаю в себя, чувствую его…На каждый жёсткий толчок – вторжение его мужской плоти глубоко в меня – мир немного меняется.
И когда в этот раз муж горячо изливается в меня – мы валимся в деревянную щепу. Очередной стол “сгорел в пламени нашей страсти”.
Я смотрю в потолок аудитории, пытаясь выровнять дыхание. Прижимаюсь к обнажённому телу мужа.
Гидеон ласково целует меня в висок
Что-то произошло, – вдруг понимаю я. Что-то очень важное. Чувствую, что судьба только что изменилась.
“Эстер”, – безмолвно обращается ко мне мой любимый Штормовой Дракон.
“Что, любимый?..”
“Твой отец зовёт нас. Срочно”.
Мы быстро одеваемся.
Гидеон небрежным магическим пассом пальцами восстанавливает разрушенный стол. И мы уже быстрым шагом выходим из аудитории, держась за руки.
О, я знала, зачем отец зовёт нас.
Вчера вечером пропала Диара – моя двоюродная сестра. Дочь правителя Моравии – великого чёрного Змея Арона и маминой старшей сестры – Алисы.
Диара не просто пропала.
Её как в сказке… унёс Дракон!
Я улыбнулась. Потому что знала: история, которая сейчас началась у сестры – закончится сказочно. Прекрасно. Сча́стливо!..
Но я также знала, что отец, Правитель и ещё много кто – не разделяют моей лояльности к драконьему племени.
Так что зачем отец вызывал нас в свой кабинет – не было сюрпризом. Наверняка там сейчас разгневанный Правитель, потребует у Гидеона построить портал в далёкий мир – где теперь оказалась Диара.
Гидеон будет уклоняться – по убеждениям и из братско-драконьей солидарности. Я буду поддерживать мужа… ведь это именно из-за него тот Дракон пришёл к нам и забрал мою сестру.
Так что мы сейчас спешим навстречу грандиозному скандалу.
***
– Где моя дочь? – пугающе ровно шипит Арон, как будто ко всем нам, а не только к отцу, – я прекрасно осведомлен, что здесь сейчас все причастные к её зачислению. И исчезновению…
– Арон… – отец медленно поднялся из-за стола и поднял руки ладони вверх в примирительном жесте, – мы с этим разберёмся… Давай составим план. Обсудим по существу.
В ректорском кабинете сейчас были не только мы с Гидеоном. Ещё мой друг – юный огненный Дракон Виктор – наверно, потому, что он единственный в Академии родом из того самого драконьего мира, где терялся след Диары.
Я держала Гидеона за руку, сплетя пальцы. Меня переполняла нежность. Я всё ещё тонула в чувственных воспоминаниях о том, что между нами так недавно произошло.
У меня вдруг закружилась голова – от гнева Правителя в просторном кабинете словно кончился воздух. Магические потоки бурлили. Магия сходила с ума. Гидеон положил мне руку на центр спины, чтобы привычно вытянуть из меня дискомфорт. Он часто так делал… а сейчас – это вдруг не сработало.
Наоборот – стало хуже.
Во рту появился железный привкус.
Отец уже не был поглощён Правителем. Кобальтовые глаза, такие же, как мои смотрели цепко. Очень внимательно. У отца мелко дёрнулось нижнее веко.
“Демонова Бездна!”, – прочитала я по губам отца.
Чего это он?
Даже Правитель Арон перестал расплёскивать яд и угрозы. В комнате пахнуло грозовой свежестью, и я с облегчением сделала глубокий вдох. Но меня вдруг качнуло – Гидеон придержал меня за талию.
– Я бы вас поздравил, – прошипел Арон, и снова перевёл взгляд бездонных чёрных глаз на моего отца – и тебя тоже, Алик. Но у меня пропала дочь!!!! Свяжись с сильнейшими артефакторами и порталистами. Куда бы это… существо… её ни унесло, я иду за ней. А наши Драконы меня проводят!..
Я перевела взгляд на юного Виктора. Черноволосый огненный дракон стоял перед разгневанным Правителем с ровной спиной. В своём мире он наследовал престол огненной державы, и его было не впечатлить гневом Правителя. Отец Виктора и сам любил “погневаться” громко,