Когда она пришла в себя и с трудом поднялась на ноги, поверженный Таллин, тяжело дыша, лежал на спине. Варгасу оставался до него шаг: один замах клинком, и сияющее лезвие вошло бы в грудь интуита — одно слитное, молниеносное движение андроида, и все было бы кончено.
В Потоке отчетливо чувствовалась смерть. Но Варгас медлил. Флюэнс огляделась и на мгновение замерла, потому что Кассиан корчился на полу, хватаясь за голову. Он не кричал, издавая какое-то тонкое, задушенное поскуливание, от которого становилось особенно жутко.
— Я не позволю уничтожить меня, Таллин, — клинок сдвинулся еще немного вперед — вновь выверенное идеальное движение, на которое не были бы способны человеческие мышцы. — И не позволю разумным существам погибнуть. Я действую во благо, Таллин. Ты же сам заложил это в меня. Если ты подумаешь, отринув чувства, которые только мешают, ты поймешь, что я прав.
— Ты уничтожаешь планеты! Интуитов контролируешь! Этому я тебя не учил!
— Ты не хочешь понять. Эмоции — ваша слабость. А интуиты подвержены им больше других. Ресурсов не хватит на всех в Галактике. Некоторые планеты стоит уничтожить, чтобы улучшить жизнь на других.
— Ты поэтому отдал приказ уничтожить Рилоар? — просипел Таллин, которому приходилось дышать так, чтобы груди не касался энергетический клинок в руках Варгаса.
— Да. При уничтожении Рилоара изменится гравитационное воздействие в системе, и две другие планеты системы станут пригодны для сельского хозяйства и добычи полезных ископаемых. Рилоар мешал этому.
— Но там были живые существа! Ты не должен был им вредить! Это заложено в твоей программе!
— Они были всего лишь небольшой жертвой, — пояснил Варгас. — гораздо большее количество разумных удастся спасти за счет ресурсов, которыми станут богаты две другие планеты.
— Ты не можешь убивать!
— Не могу, — согласился Варгас. — Но я могу вкладывать идеи, подталкивать. Именно поэтому на всех руководящих постах находятся люди. Вы очень внушаемы. На ваших эмоциях легко сыграть, даже не испытывая их, достаточно понимать. Все кончено Таллин. Я не хотел бы тебя убивать, ведь все-таки ты — мой создатель. Но, увы, ты слишком мешаешь и не хочешь понять.
Флюэнс стояла слишком далеко, и слишком ослабла от ран, чтобы защитить Таллина, но она чувствовала Поток как никогда ясно, и себя в нем — крохотная искра, которая вносила еще одну вероятность в происходящее. Энергия потока предвещала смерть, но будущее все еще было зыбко и неопределенно.
Флюэнс облизала пересохшие губы и постаралась медленно и осторожно перенести вес на здоровую ногу, игнорируя мелкую дрожь от боли, или может быть от усталости. Она могла попробовать успеть закрыть Таллина, спасти от его собственного создания, только бы знать, что так и должно быть. Потому что Таллин, наверное, единственный мог остановить Варгаса. Она прикрыла глаза и попыталась поймать мягкое, дарующее успокоение прикосновение Потока, но в сознании были только сияние нитей и боль, предвещающая смерть.
Поток словно звенел, эхом отдаваясь в ушах, и к горлу Флюэнс подкатили тщательно отгоняемые отчаяние и паника. Широко распахнутыми глазами, она поймала спокойный и уверенный взгляд Таллина: в нем вновь была безмятежная синева рассветного неба и покой. Собрав остатки сил Флюэнс потянулась к нему через Поток:
— Супремус, — позвала она, — что мне делать?
Тихо заскулил Кассиан, силясь подняться. И Варгас сделал крошечный шаг вперед, еще не движение, не удар, только намерение.
Крошечное мгновение растянулось для Флюэнс в бесконечность — она почувствовала внезапное спокойствие и тепло, как если бы могла физически ощущать, что все ее мечты сбылись, что она обрела семью и долгожданный дом. Поток неожиданно донес до нее голос Кассиана. Он проникал в каждую ее клеточку, разливаясь внутри успокаивающим теплом — такой ощутимый и реальный, как будто тот говорил вслух:
— Флюэнс… Чип в твоей голове, ключ… — вместо Таллина неожиданно ответил Кассиан, голос его прерывался от боли. — Просто убери его, сотри. Как ты сделала со мной.
— Поток, Флюэнс! — присоединился Таллин. — Пусть тебя ведет Поток!
Внезапное напутствие, стократ усиленное Потоком, ударило по нервным окончаниям, словно приказ. На мгновение Флюэнс показалось, что зал перед глазами поплыл и распался на сияющие нити, среди них мерцали две яркие искры и черное, вязкое пятно. Она потянулась к темноте и попробовала стереть ее, как уже делала, но та словно набросила на ее руку, вызывая нестерпимую боль и холод. Флюэнс отпрянула, моргнула, чтобы прогнать выступившие слезы, и вновь увидела перед собой зал. Таллин из последних сил отводил клинок Варгаса. Кассиан пошатываясь встал, но он явно не успевал помочь.
Поток колыхнулся, сияющая тонкая нить натянулась, а в следующее мгновение, чернота накатила удушливой волной, заволокла разум, и Флюэнс заозиралась, пытаясь найти хоть какой-то ориентир.
— Флюэнс! — Кассиан звал отчаянно, но она не могла понять, откуда звучит его голос, и не могла увидеть в черноте.
— Флюэнс, позволь звезде зажечь свечу, — Поток донес слова слабо, а искра Таллина мигнула и почти погасла.
Флюэнс всхлипнула, сжалась в комочек и закрыла глаза. Нет темноты, она просто закрыла глаза, как сотни раз закрывала их, оставаясь одна в мастерской на Ипсилоне, боясь ночи, полной звуков пустыни и старых механизмов, наполнявших ангар. Она просто успокоится, а потом зажжет свет.
Флюэнс зажмурилась и вспомнила тепло руки Кассиана и как Поток донес до нее его нежность и радость от этого прикосновения, вспомнила тепло объятий Хэнка и его смех, его гордость, когда она показывала, как у нее получается пилотировать корабль, или собрать какую-то деталь двигателя. Вспомнила Майка и его шутки, его поддержку и смех. Абби и его жизнерадостное бульканье при очередной встрече.
В ее жизни было так много светлых моментов, так много радости. Флюэнс позволила ей наполнить себя, собрала все, что поддерживало ее и помогало, и вздохнула, разводя руки. Показалось, что под веками вспыхнула сверхновая. Яркий, теплый свет, обещающий не конец, но начало новой жизни.
Флюэнс сама была этой сверхновой — вспышкой, разлетающейся в Потоке.
Он колыхнулся, отступив на мгновение, а потом вернулся, словно мощная приливная волна. Не было больше никаких холодных, темных клочков, только разливающийся вокруг Поток. Чистая, живая энергия, которая накрыла ее с головой, и Флюэнс провалилась в свет.
* * *
Робот наставивший дуло бластера практически Майку в лицо неожиданно замер. Майк поспешно нырнул вниз, уходя с линии заряда, но тот больше не шевелился. Шипящие звуки летящих зарядов стихли. Разом, словно и не было их. Мигнуло и зажглось основное освещение.
— Что за… — проговорил Поль тихо, словно боялся нарушить внезапную тишину.
Роботы,