– Все нормально, Билли. Ты молодец и хорошо поработала сегодня, – как можно мягче сказа Миддлтон, добавив про себя: «И, надеюсь, теперь ты покончишь с этой историей».
– Хорошо поработала, – усмехнулась она. – Если бы это было так, мы бы сейчас не сидели здесь, обсуждая разговор с семьей, которая потеряла дочь и сестру. – С каждой секундой ее голос звучал все резче.
– Ты не виновата в смерти тех девушек.
– Я знаю. Я виновата в том, что дала Робу такую возможность.
– Билли…
– Ты просил меня подумать, и я подумала. – Она повернулась к нему вполоборота. – Я в деле.
Адам решил, что ослышался, но Билли продолжила:
– Если предложение сотрудничества еще в силе, я согласна.
«Черт!» Не на такую реакцию он рассчитывал после всего.
– А ты не подумала, что следующей, кто окажется на месте Анны Дженнингс, будет твоя мать?
– Это может произойти при любом раскладе, вмешаюсь я во что-то или нет.
– Билли, да послушай же ты…
– Адам, нет, я все решила. Я найду его. Где бы он ни сидел и как бы прекрасно ни прятался. И я сделаю это не ради своей ущемленной гордости. Я знаю его лучше вас с Лео. И если он настолько опасен, его необходимо остановить, и лучше всего – общими силами. – Билли с трудом верила в то, что говорит. – Там, где у вас связаны руки, буду действовать я – и наоборот.
Адам должен был остановить ее в самом начале, но этот поезд уже набрал полную скорость, и встать у него на пути – все равно что добровольно лишиться жизни. С другой стороны, в словах Билли была логика, и, если бы не возможная цена расплаты, Миддлтон бы и не подумал спорить и сопротивляться.
– Ты сказал, я смогу выйти в любой момент, – напомнила она ему.
Адам кивнул.
– Тогда так и поступим, – заключила Билли и улыбнулась. – Какой дальше план… напарник?
Он посмотрел на нее, словно что-то решал, а затем завел БМВ.
– Завезем ноутбук и телефоны в техотдел, а после этого я подброшу тебя домой. Если, конечно, ты не хочешь оказаться там раньше.
– Ну что ты, я с удовольствием посмотрю на процесс изнутри и заодно познакомлюсь с твоей работой.
– В таком случае, пристегнитесь, мисс Сэлинджер. Мы едем в ФБР.
Глава 22
«Ирма всегда была очень осторожной девочкой. Я не знаю, как так вышло…»
Лео с раздражением вдавил педаль газа «шевроле тахо» и резко вошел в поворот под недовольное завывание сигналов других водителей. Мимо проносились здания, огни фонарей, яркие вывески и витрины, сливаясь в одно разноцветное пятно, но Холден видел перед собой лишь высокомерные лица семейства Кох, представители которого успели обвинить в смерти Ирмы Лео и все Бюро целиком.
«Во время своего последнего звонка она упоминала какого-то богача, но мне неизвестны подробности их знакомства, агент Холден».
Объезжая соседние машины, Лео зажал ногой педаль газа, подгоняя «шевроле» проскочить перекресток до того, как загорится красный свет. Стрелка спидометра плавно поднималась все выше, приближаясь к запретной отметке, после которой Холден неизбежно получит на дом несколько выписок со штрафами.
«Ирма описала его как высокого, симпатичного, представительного мужчину… лет сорока, безумно обаятельного… и, когда он говорил с ней…»
Холден ослабил давление, сбавляя скорость, и вновь вошел в поворот.
«…она не видела в нем угрозы».
Вот так все и начинается. Красивый, обаятельный, богатый, с виду абсолютно надежный. Чертов сукин сын, не вызывающий чувства опасности.
Когда до здания ФБР оставалось всего три квартала, Лео разогнался по прямой, выжимая из «тахо» последние дозволенные цифры.
«Вы обязаны искать убийцу нашей дочери, а не сидеть здесь и заваливать нас бесполезными вопросами. В конце концов, это ваша работа, агент Холден! Мы не потерпим к себе такого отношения. Если вы не найдете убийцу в ближайшее время, ждите международного скандала».
Резко нажав на тормоз, Холден налетел грудью на руль.
«Она не видела в нем угрозы».
Лео глубоко выдохнул, откинулся на сиденье и выругался под нос.
Чтоб это все.
Люди по-разному справляются с горем, но сегодня страдания семьи Кох перешли черту: Холдену пришлось выдержать серьезный напор встречных вопросов относительно деталей и хода расследования, а также о том, насколько тщательно Бюро занято поисками убийцы и «как они вообще допустили подобное в своем городе?». Вдобавок к натиску трижды за беседу был упомянут и тот самый международный скандал: оказалось, родители погибшей Ирмы довольно влиятельные люди в Кельне, они привыкли к особому к себе отношению и не признают существование неразрешимых вопросов. Холден был вынужден сильно постараться, чтобы собрать очарование, терпение и выдержку и успокоить чету Кох, не позволив им, ослепленным горем в своей особой манере, рубить головы направо и налево.
Ослабив захват руля, Лео теперь уже осторожно надавил на педаль газа и медленно, будто был новичком в вождении, повел крупногабаритную машину на подземную парковку, стараясь не задеть ограждения. Можно было оставить «шевроле» снаружи, но, когда в офисе появился внутренний уровень, Холдена и остальных старших агентов, а также руководство, призвали парковать свой транспорт только там.
Когда он вышел из лифта на этаже своего отдела, стрелка на часах перешагнула отметку в девять вечера. Не теряя времени, Холден прошел по опустевшему коридору в свой кабинет, чтобы по горячим следам воспоминаний подготовить отчет о допросе (вот только неизвестно, кто кого допрашивал на самом деле) и постараться при этом не добавить к фактам ничего излишне эмоционального.
Скинув пиджак, Лео упал в кресло за рабочим столом и, широко зевнув во весь рот, вывел компьютер из спящего режима. Учитывая объем информации, который необходимо собрать и систематизировать, Холден вполне серьезно задумался о том, что проведет ночь в офисе, заняв диван в кабинете Адама – друг наверняка повез мисс Сэлинджер к ней домой, после чего направился к себе, так что не появится здесь до утра.
Не самая радостная перспектива, но выбирать не приходится.
Взгляд Лео метнулся к сувенирному шару, внутри которого находилась миниатюрная копия статуи Свободы, а деревянный поддон надежно прятал запасной ключ от кабинета Миддлтона.
Да, пожалуй, именно так и надо поступить.
Но не успел Лео составить и половину отчета, как из коридора послышались знакомые голоса.
Так-так. Адама он узнал сразу,