Сколько ни подбрасывай монетку или кубик, я не стану достойным того, чтобы называть Майю Ливингстон своей девушкой. Если магия исчезнет завтра, будет ли Майя по-прежнему видеть во мне парня, который мог бы ей понравиться? Парня, в которого она могла бы влюбиться?
Я не успокоюсь, пока не буду уверен, что ответ на этот вопрос – «да».
* * *
—О, новичкам везет!– восклицает Майя, когда мой мяч для гольфа пролетает через пасть акулы, спускается по трубе на нижний уровень паттинг-грина [62] и попадает прямо в пластиковый стаканчик.
Мяч в лунку одним ударом.
Именно в этот момент я начинаю сомневаться в том, что мини-гольф был хорошей идеей. Я нервно улыбаюсь, когда мы спускаемся вниз, чтобы забрать наши неоновые мячи. Майя выступала первой, и ей потребовалось шесть бросков, чтобы попасть в лунку, но она настойчиво уверяет, что просто разогревается.
Хотелось бы мне придумать какое-нибудь остроумное замечание, но я занят тем, что пытаюсь сообразить, как мне продержаться до конца игры и не предстать в глазах Майи этаким супергольфистом.
Или жуликом.
Не знаю, что хуже.
–Я не совсем новичок, – говорю я, когда мы направляемся к следующей лунке, где мяч должен пролететь над маленьким пиратским кораблем. – Я раньше играл в мини-гольф.
Ей необязательно знать, что в последний раз я играл со своей семьей, и Элли тогда, по-моему, еще даже не родилась.
– Ты разбираешься в гольфе? – Майя помещает оранжевый мяч на стартовый мат и подставляет клюшку. – Потому что, хоть я и облажалась на первой лунке, на самом деле я довольно хорошо играю и не позволю тебе запугать меня, Джуд Барнетт.
Мне почему-то нравится, когда она называет меня полным именем, и я чувствую, что расслабляюсь.
– Я уверен, что в тот раз мне просто повезло.
Майя замахивается, и мяч летит прямо вверх по рампе, мимо деревянных мачт, и падает с другой стороны, останавливаясь примерно в шаге от лунки.
– В гольфе нет места везению. – Она бросает на меня строгий взгляд. – Это серьезная игра, требующая мастерства и стратегии.
Майя загоняет мяч в лунку еще одним ударом и записывает результат, пока я выставляю клюшку. На этот раз я намеренно пытаюсь ударить криво, и…
Мяч врезается в борт корабля и отскакивает назад, возвращаясь почти в то же место, откуда я его запустил.
Майя издает горлом довольный звук, и я облегченно выдыхаю. После фиаско с двадцатигранником в прошлые выходные я почти ожидал увидеть, как магия Ландинтона бросает вызов самим законам физики, чтобы обеспечить мне победу. Кто бы мог подумать, что бывают моменты, когда человек просто не хочет быть везучим? Оказывается, иногда лучше оставаться середнячком.
Я продолжаю нарочно промахиваться, и мне требуется четыре попытки, чтобы перебраться через пиратский корабль. Ту же стратегию я применяю на следующих лунках, из-за чего один раз забрасываю мяч в воду и дважды загоняю его в песчаную ловушку.
Мы находим подходящий ритм. К моему удивлению, Майя почти все время говорит о нашей недавней кампании в «Подземельях и драконах». Она даже начала записывать предысторию своего персонажа, полагая, что было бы забавно превратить ее в небольшой рассказ или что-то в этом роде. Не то чтобы она собиралась кому-то его показывать. По ее словам, друзья не поймут, и к тому же она никогда ничего не публиковала в интернете, да и сама история, вероятно, не так уж хороша – это ее мнение, не мое, – но все равно ей нравится этим заниматься. Майя рассказывает, как в детстве придумывала истории с собой в главной роли, представляя себя ниндзя или палеонтологом. Иногда она записывала свои фантазии, но с тех пор прошло так много времени, и все как будто забылось. В ее интонациях сквозит ностальгия, как будто она обращается к любимой части своего существа, которой слишком долго пренебрегала.
Если вам интересно, много ли комментариев мне удается вставить в этот монолог откровений… На самом деле нет. Но я не возражаю. Если Майя хочет доверить мне свои давно похороненные мечты о фантастических приключениях, кто я такой, чтобы ее останавливать?
Майя фонтанирует идеями о том, как дальше могла бы развиваться кампания. Признаюсь, некоторые из них довольно удачные. Может быть, даже лучше, чем те, что придумал я.
– Знаешь, – говорю я, – из тебя получился бы неплохой Мастер подземелий.
Ее глаза широко распахиваются.
– Ты шутишь? Я даже не знаю, с чего начать.
– Когда играешь достаточно долго, начинаешь понимать, как это работает. Придумывать кампанию – все равно что писать историю без персонажей. Отчасти роль Мастера подземелий заключается в том, чтобы поддерживать игру в нужном русле, но в большей степени это импровизация, и главное, чтобы всем было весело. Честно говоря, я думаю, у тебя бы отлично получилось.
Она загорается энтузиазмом, но все-таки скромно пожимает плечами.
– Похоже, это большая работа.
– Так и есть. Но и увлекательная.
Майя задумчиво напевает, пока я примериваюсь, чтобы нанести очередной удар клюшкой.
– Может быть, – говорит она, когда мой мяч рикошетит от стенок внутри миниатюрной мельницы, а затем вылетает с другой стороны и попадает прямо в лунку.
Майя хмурится.
– А вот этот удар определенно был удачным.
– Извини.
– За что? Я все равно выигрываю. – Она записывает счет.
В конце концов она все-таки побеждает. Не то чтобы я намеренно позволяю ей выиграть, просто мне приходится сосредоточиться на том, чтобы каждый раз не попадать в лунку с одной попытки, а Майя играет действительно неплохо. Когда мы возвращаем клюшки, служащий вручает ей стикер победителя, который она гордо приклеивает на рубашку, будто медаль.
– Проигравший платит за ужин? – спрашиваю я, засовывая руки в карманы. Сжимаю кубик.
Майя улыбается мне, почти кокетливо. Но вместо того чтобы воспрянуть духом от этой улыбки, я тут же задаюсь вопросом, не слишком ли она слащава, фальшива, не слишком ли… не для меня.
– Я бы перекусила, – соглашается Майя.
Я киваю, внезапно не в силах выдержать ее взгляд.
– Я знаю одно местечко.
Глава двадцать вторая
Мы идем в «Энканто», мой любимый ресторан. Мы с Прю и Ари проводим здесь так много времени, занимаясь после школы, что хозяин, Карлос, теперь даже не спрашивает, что