Что-то в том, как она…
– Уж под эту мелодию ты со мной потанцуешь, – говорит она. – Ты обязан.
Меня охватывает паника.
–Почему это я обязан? – Я стараюсь, чтобы голос звучал непринужденно.
– Потому что если ты поведешь Майю на выпускной, тебе придется исполнить с ней медленный танец.
Мои губы приоткрываются от удивления. Неужели Ари не знает?
Но нет – откуда ей знать? Я ничего ей не говорил.
– Давай, слабак. – Она берет мою руку и кладет себе на талию. Все происходит так быстро и по-деловому, что я не успеваю опомниться. Я ощущаю мягкую ткань ее рубашки, крошечный кусочек обнаженной кожи в том месте, где рубашка задралась, и у меня перехватывает дыхание. Ари кладет одну руку мне на плечо, а другой подхватывает мою ладонь, как для старомодного бального танца. – Всего одна песня!
Мое сердце бешено колотится, словно пытается вырваться наружу. Чувствует ли Ари, как дрожит моя рука? Как потеет ладонь?
Все инстинкты подсказывают, что нужно бежать отсюда, и как можно скорее, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля.
Прежде чем Ари поймет…
– Джуд, – строго произносит она. – Не загоняйся.
– Уже загнался, – тут же отвечаю я.
Она вздыхает, и я чувствую, что ее разочаровал.
– Ты безнадежен.
– Извини.
– Все, что тебе нужно делать, – это слегка покачиваться.
– Ага. Покачиваться. Понял.
Но я не покачиваюсь, и Ари тоже, поскольку она, очевидно, ждет, что я начну первым. Мы так и стоим на месте, взгляд Ари прикован к моей рубашке, а мой – к непокорной пряди темных волос, выбившейся у нее из прически.
Пять секунд.
Десять.
Мы встречаемся взглядами.
И в унисон прыскаем со смеху.
Смеемся громко, заливисто, задыхаясь. Ари так заходится, что наклоняется вперед и ударяется лбом мне в грудь. Она прикрывает рот рукой, как будто пытается сдержать хохот, отчего я смеюсь еще сильнее.
Я притягиваю ее ближе и обнимаю за плечи. Просто обнимаю. Просто двое друзей разделяют момент кратковременного безумия, вызванного неловкостью.
Когда мы наконец переводим дыхание, Ари оказывается в моих объятиях и вытирает слезы, уткнувшись мне под подбородок.
– Все-таки ты безнадежен, – повторяет она.
И тогда я выпаливаю:
– Я не поведу Майю на выпускной.
Ари замирает на мгновение.
Она отстраняется, и я с сожалением выпускаю ее из объятий, хотя моя рука неуверенно задерживается у нее на талии.
– Что?
– На выпускной бал. На какой бы то ни было бал, – добавляю я. – Мы решили остаться просто друзьями.
– О, Джуд. Мне так жаль. Ты расстроен? – Ари кладет руку мне на плечо, и по какой-то причине это побуждает меня снова придвинуться к ней. Совсем чуть-чуть. Ровно настолько, чтобы быть с ней рядом.
Я не должен хотеть этой близости.
Но я хочу.
В том-то и проблема, что хочу.
– Вообще-то, я в порядке. – Я сглатываю. – Оказывается, Майя нравится мне не так сильно, как мне казалось. По крайней мере… не в этом смысле. Я много думал об этом, и… – Я замолкаю, не зная, как закончить фразу.
Нас обволакивает тихая музыка, но мы не танцуем. И, поскольку просто стоять столбом, наполовину обнявшись, совсем уж неуютно, я делаю вдох и беру Ари за руку. Она вздрагивает от неожиданности, но как только я начинаю двигаться, слегка покачиваясь взад-вперед, Ари повторяет за мной. Она позволяет мне медленно, но верно вести ее по кругу. Наши ноги скользят дюйм за дюймом, шаркая по полу в такт музыке.
– Наверное, это прозвучит странно, – начинаю я, собираясь с мыслями, – но думаю, что, возможно, моя влюбленность в Майю была чем-то вроде… защитного механизма.
Ари не сводит с меня глаз, но что-то в ней изменилось. Еще недавно, призывая меня потанцевать с ней, она была беззаботной и энергичной. Однако теперь в выражении ее лица появилась настороженность.
– Что ты имеешь в виду?
–Я заранее не планировал приглашать ее на свидание. На концерт я повел ее по чистой случайности, просто потому, что выиграл те билеты. До того дня моя безумная влюбленность в Майю была безопасной. От меня ничего не требовалось. Потому что когда чувства настоящие, риски больше, и… это намного страшнее.
Ари выглядит так, словно пытается разобраться в моих словах, разгадать шифр. Пожалуй, в некотором смысле так оно и есть.
Потому что говорить на зашифрованном языке тоже безопасно.
– Но когда я пригласил ее на свидание, – продолжаю я, – и мы познакомились поближе, она перестала быть несбыточной мечтой. Майя настоящая, и она замечательная, но… мы не подходим друг другу. И меня это устраивает.
Ари не отвечает. Кончики ее волос задевают мою руку, лежащую у нее на пояснице, и только сила воли удерживает меня от того, чтобы намотать прядь этих волос на палец. Ощутить их мягкость. Провести рукой по всей их длине.
Я бы отдал свой конструктор лего «Тысячелетний сокол», чтобы узнать, о чем Ари думает в этот момент, но она никак не комментирует мое признание. Она вообще ничего не говорит.
– Ты была права, – говорю я, когда молчание затягивается слишком надолго. – Этот пол просто создан для танцев.
Она издает звук, похожий на смешок, но тихий и рассеянный.
Мы останавливаемся, и Ари поднимает ко мне лицо.
Мы близко друг к другу. По-настоящему близко. От ее красоты захватывает дух, и я не понимаю, как мне удавалось так долго притворяться, что я ее не замечаю. Почему я никогда не обращал внимания, как сжимается мое сердце, когда Ари прикасается ко мне? И это покалывание на губах – это что-то новое или просто сейчас я впервые его заметил?
– Ари, – бормочу я, хотя и не знаю, что именно хочу сказать. Мне просто хочется произнести ее имя. Просто хочется слышать его и знать, что она здесь, и все происходит наяву, и…
Мои пальцы сжимают ткань ее рубашки.
Ари делает быстрый, прерывистый вдох, но не отстраняется, а смотрит на мои губы, и я…
Я поскальзываюсь.
Я даже не двигаюсь с места, но все же каким-то образом чиркаю каблуком по мокрому пятну на полу и лечу навзничь, увлекая Ари за собой. Мы оба вскрикиваем, падая как попало; Ари оказывается на мне сверху, полулежа и упираясь локтем мне в живот. От удара о твердый пол боль в ягодице рикошетом отдает в позвоночник.
У меня вырывается стон.
– Что произошло? – спрашивает Ари. – Ты в порядке?
– Да. Я поскользнулся. А ты как, жива?
– Ага. Просто это было внезапно.
Я встречаюсь