— Мы искатели. Вот направление от наместника на ведение раскопок в этих местах. Ночью на нас напали наемники, посланные отступниками. У нас есть тяжело раненный и убитые, — было бы неплохо отдать их вместе с Алией под защиту родного руководства и направиться уже по своим делам.
— Мы не получали никаких известий о делах в этих краях с тех пор, как отряды Олафа были разбиты сурийцами. А ты хочешь сказать, что кроме наемников никого не видели? И что еще за отступники в этих местах? Отвечать! — где же вы, позвольте узнать, были все это время, пока мы с Олафом выбирались из темницы?
— Но граф находится в верхнем форте, он… — Утур запнулся, понимая, что ему придется рассказать о чудесном спасении Олафа и прочих подвигах неведомого существа, в которые сам едва бы поверил несколько дней назад. — Это все наемники, они убили гонца и наместника.
— А может это вы, всех убили и выкрали бумаги, а теперь хотите завести нас в ловушку в верхнем форте? Довольно! Всех под стражу и отвести для допроса! — как же меня это бесит! Лучше перебдеть, чем недобдеть, и вся эта муть вышестоящих, не желающих долгих разборок и вникания в происходящее. Правильно, на замену люди всегда найдутся, а для разбирательств нужно время и ресурсы. А что потом делать пострадавшим? Сопутствующие потери? От такого появлялось огромное желание, чтобы те, кто перебдел, оказались на месте этих жертв.
— Я думаю, эти люди достаточно натерпелись, чтобы еще получать по заднице от собственных невежественных правителей! — катушки у меня были уже давно на взводе, еще до тюремного заключения, и теперь я становился ненормальным от любой неудобной мелочи. Жить так, конечно, нельзя, и большинство современников записывали таких людей с перегретым чувством справедливости в шизофреники, но что делать. Надеюсь, хоть какой-то бог видит, что я держался, сколько мог.
Увиденная картина мне конечно не понравилась, после того как я решил обнаглеть и выйти на свет. День был в самом разгаре, основная часть каравана все еще двигалась в нашу сторону, и здесь присутствовало не больше десяти солдат. Казалось, что все трое искателей так и стояли на коленях в течение всего разговора, под окружившими их оголенными орудиями. Нужно ли говорить, что от такого мои ладони начали пылать, чуть ли не синим пламенем. Еще чуть-чуть и я бы подумал, что теперь могу извергать огонь прямо из рук.
— Безбожная тварь! Схватите ее! — наверное, я встретил знатока мифологии. В принципе любой знающий библию человек не думал бы долго, увидев мой образ. Разве что рогов не хватало, но железяка, обрамляющая мой затылок от виска к виску, прекрасно их заменяла.
— Божий придурок! Ты будешь в ответе за то, что твои люди пострадали напрасно, в то время как надвигалась опасность сурийского нападения! — солдаты стояли наготове и не торопились выполнять приказ, пока я медленно подходил к окруженным, переключая их внимание на себя. Мне было видно только одно выражение лица этого командира. Остальные физиономии скрывали железные забрала. Но даже без этого наблюдалось замешательство в отряде.
— Ослушники, вы будете преданы суду божьему! — сказав это, командир выхватил свой меч и направился ко мне, а я краем глаза наблюдал за отползающей троицей. — Силой Всевышнего и его вечно сияющей истиной я изгоняю тебя в глубины бездны, окружающей этот освещенный мир! — слова звучали пафосно и поэтично. А еще я заметил, как на его шее загорелся кулон, похожий на тот, что носила за пазухой Алия. Затем и его меч приобрел странный оттенок.
Вот только магии мне тут не хватало. Его замах я довольно просто отбил левой рукой, получая ясные образы о том, куда будет нанесен удар, после которого выскочили искры, оставляя заметный порез на ороговелости предплечья. Это было грозное оружие, и испытывать его на своих внутренностях, демонстрируя всем превосходство, мне не хотелось. Поэтому как можно скорее я ухватился за лезвие голой рукой, при этом чуть не потеряв пальцы. К моему удивлению, оружие не торопилось нагреваться, из-за чего командир легко вырвал его у меня из рук, оставив неприятное жжение на ладонях.
Бросившаяся в мою сторону подмога, отошедшая от замешательства, была снова ошарашена видом расправленных крыльев и моим демонстративным негромким рычанием. Тем не менее, нашлась пара отчаянных, которые попытались воткнуть мне в тело свои зубочистки и быстро отправились корчиться от ожогов среди сугробов и снега. Мне было интересно, что будет дальше, а главному явно что-то мешало нормально двигаться, и я надеялся, что это не что-то четвертое в штанах.
Эта потасовка походила на встречу двух друзей, пытающихся научиться драться, которые неловко обменивались ударами. Время от времени кто-то из его осмелевших подчиненных мешал мне сосредоточиться на главном противнике, но это ни к чему не приводило. Еще несколько ударов откололи чешуйки на моих руках, а порезы вместо того, чтобы быстро затянуться, долго лавоточили. Я закончил этот цирк, схватив нападающего за лицо и сорвав с шеи кулон. Некоторое время я разглядывал его, замечая странные и едва заметные усики, расползающиеся по моей коже в сторону брошенного в снег меча. Пока командир страдал вместе с остальными на грязной от возни земле, перемешанной с мокрым снегом.
Воспользовавшись моментом, я подобрал лежавшее оружие, и это заставило мои нервные клетки немного оцепенеть. Стало понятно, что оно не давало мобильного преимущества, и только за счет своей мощи позволяло получить превосходство над врагом. Еще через несколько мгновений меч перестал отливать синими оттенками и загорелся. Мне даже показалось, что моя собственная жидкость просачивается сквозь него прямо из ладони через рукоять, но это были всего лишь щекочущие усики, прорастающие как мох между поверхностями рукояти и ладонью.
— Заберите ваше недоразумение и отправляйтесь к Олафу, если не хотите расстаться с жизнями раньше, чем это требуется! — я указал пылающим клинком в направлении севера. — Эти люди находятся под моей защитой! И если вашему богу угодно их забрать, то пусть обращается лично ко мне!
После этих слов командир начал еще больше сыпать в своих подчиненных проклятиями. Пришлось успокоить неугомонного, пнув его как следует по голове. Надеясь, что с ним все будет в порядке, я дожидался, когда остальные придут в себя и перестанут страдать. В это время основная группа всадников приближающегося каравана решила прибавить в темпе. Еще до