С трудом проглотив пару, Лес тяжко вздохнул и обратился к Норме:
– Беру свои слова назад. Твоя стряпня куда лучше.
И если бы у нее оставались хоть какие-то крохи сил, она бы даже смутилась от такой похвалы.
Кое-как умостившись на узких лавках, все провалились в глубокий, полный гадких образов сон, надеясь продолжить путь наутро.
* * *
– Да шли бы вы лесом, инквизиторы обосратые, – заявил Игнат, пьяно икнув.
Лес рванулся было, чтоб схватить поганца за грудки и тряхнуть как следует, но Норма с Октавом повисли на нем, останавливая.
Сестра жалобно запричитала:
– Но как так, нас ведь с вами вместе отправили! Вы и за карету отвечаете, и за лошадей…
– Бороздуйте хоть к бесовой матери. Сказал – не поеду, значит, не поеду никуда. Служба собачья – ик! – токмо собакам и годна!
– А как же ваша семья в столице? – не сдавалась сестра, хотя Лес уже понял, что все без толку.
– У меня семья – одна теща, и все. Вот она инквизиторша так инквизиторша. – Игнат заржал, потом как-то сдулся и одновременно с этим сполз под стол затрапезной рюмочной, где они его и обнаружили.
Октав окинул цепким взглядом убогую обстановку, ополовиненную бутыль мутного самогона, храпящих в углу вчерашних кандэлльцев и подслеповатого хозяина сего заведения.
– Судя по всему, это бесполезно, – процедил он наконец и отряхнул от пыли рукав мундира, но грязь въелась еще с вечера, когда они втроем возились у сломанного экипажа.
Норма приуныла. Она и прежде не лучилась надеждой на светлое будущее, но тут и вовсе скуксилась. Немудрено – добрую половину утра они потратили на то, чтобы отыскать загулявшего возницу, вновь выслушивали бессмысленные вопросы в духе: «А вам зачем? А вам куда? А что почем?» и еле нашли Игната здесь, кривого и обозленного. Больше всего на свете Лесу хотелось намять ему бока, скрутить в бараний рог, да и зашвырнуть в карету – пускай таким манером и едет, скуда, пока дурь из башки не выветрится. Но Октав, поймав его кровожадный взгляд, только покачал головой, мол, брат, давай без этого.
Из рюмочной вышли как в воду опущенные.
– Что же нам теперь делать? – Сестра подняла на него синие глаза со слезой наготове и заломила тонкие пальцы. – Нам ведь нужно ехать дальше, к южному хребту Скаловских гор!
Лес потер шею сзади.
– Кстати, что мы в тех горах забыли-то? Все никак не спрошу…
Норма всплеснула руками:
– Ну знаешь!
– То-то и оно, что не знаю, – уперся Лес. – Я человек простой, мне сказали – поезжай, я и поехал. А кто у нас перебирает, так это тот хмырь! – и указал большим пальцем себе за спину.
Октав провел ладонью по лицу и принялся разъяснять:
– За последние двадцать лет у Инквизиции накопилось множество свидетельств о необычной активности на юге Скаловии. Места упоминались разные, включая и Грозовую корону, вблизи от которой неоднократно видели бесов. Супервизор передал нам эти донесения и рапорты, чтобы мы самостоятельно сделали выводы.
Лес повел плечами.
– Словом, ничего нового. Поди туда, раскопай, чего найдешь. Вернешься – молодец.
Сестра поджала губы, но Октав неожиданно улыбнулся уголками рта:
– Вроде того.
– Вот только непонятно, с чего этим должны заниматься мы, полицейские. – Яшма потер подбородок. – Нас же в сыскное управление определили, готовили столько лет…
– Полагаю, это что-то вроде незаконного отъема собственности. Только кто ж обвинит в этом Инквизицию, – буркнула Норма и пошла в сторону центральной площади, равной которой по уродству они еще не видели. – Идемте, надо как-то выбираться отсюда.
Лесу порядком надоел этот серый городишко – ни тебе отдохнуть, ни поработать, ни пожрать, ни поспать. Да и Фундук здесь умудрился изгваздаться так, что непонятно было, как его теперь отмывать. Разве что в реке?
– А что с Игнатом? – встрепенулся он. – Так и оставим его здесь?
Октав проводил удаляющуюся Норму глазами и тяжко вздохнул:
– Пускай отдувается сам, если рискнет вернуться, а мы поедем без него. Каретой… буду править я, – решился Турмалин.
– Тогда вперед, на юг! – провозгласил Лес так бодро, как только смог, и вскинул кулак к небу.
* * *
На юг проехать было нельзя. Вернее, невозможно.
Вся Подрожна стояла на Подъяром тракте, что тянулся вдоль Скаловских гор до самого Адашая, но позже в Министерстве торгов решили, что узел должен находиться ближе к границе, и перенесли его в равняцкий Нев. И вот спустя много лет было трудно представить, что когда-то по этой дороге тянулись в Подрожну пестрые купеческие караваны. Дороги на юг не было видно, она точно обратилась болотом. Но самым ужасным в этом и без того безрадостном зрелище оказались надгробия. Тут и там, погруженные в мутную воду и вязкую грязь, косые и покрытые мхом, они были разбросаны столь хаотично, что в них сложно было угадать бывший погост.
– Это что же, – выдавила Норма, – кладбище затопило, а с ним и дорогу?..
Лес пораженно покачал головой, ощущая, как покрывается мурашками с пшенное зерно величиной. До чего жуткое скудство, это ведь неправильно, это мерзко и опасно.
– Но поблизости нет ни одной реки, – заметил Октав и достал карту, чтобы свериться. Но та была не слишком подробной, и он со вздохом убрал ее обратно.
Никто даже не подумал, что можно пробраться через это болото – оно простиралось до самого горизонта, а потому можно было сбиться с пути, а в воде наверняка таилась зараза.
– Благородные стражи! – раздался вдруг окрик со стороны Подрожны. – Добрые благородные стражи!
Все разом обернулись.
К отряду спешно, придерживая полы узорчатого халата, приближался невысокий и чрезвычайно пухлый адашаец. Хотя даже это было преуменьшением. Этот иноземный гость был завораживающе толстым, каждая часть его тела тяготела к правильной форме круга, будь то лицо со сдобнейшими щеками, подпрыгивающий, точно танцующий на бегу, живот или даже кисти рук. Он походил на сырный колобок, обжаренный на сливочном масле, на который каким-то чудом натянули халат и шаровары, а сверху пристроили маленькую квадратную шапочку. Его облик так контрастировал со здешними землями, что казалось, это он вытянул из них все яркие краски и присвоил себе.
Наконец он добежал. Геммы и не шелохнулись, зачарованно наблюдая, как он размахивает руками, пытаясь одновременно отдышаться и что-то объяснить на чужом ему языке.
– Простите, – решила помочь ему Норма, – но с чего вы взяли, что мы стражи?
– Стражи закона! – выпалил адашаец. – Я видел в Вотре! Я был в Вотре! Все в Вотре знают Хасан Курут, большой купец!
– Это точно, большой… – пробормотал Лес, но Норма пихнула его