А Павел находился в расстроенных чувствах. Тот образ, который он создал, немного покосился, потерял яркость и даже видоизменился. То, в чём полиция обвиняла Риту, не укладывалось в голове адвоката, и в то же время являлось правдоподобной версией. Павел рассматривал преступление с различных точек зрения, из разных углов и ракурсов, но как не вертел ситуацию, вся выгода от смерти Новоскворецкого доставалась его жене Маргарите.
«Ещё этот Коровин, чёрт бы его побрал»!
Синицын с чувством ударил кулаком по столу так, что подпрыгнул стакан, расплескав виски. Потом глубоко вздохнул и решил исходить из того, что Рита говорит правду, то есть она ничего не знала, Коровина нарядила, чтобы забрать деньги, а Новоскворецкий скончался по чьей-то, пока никому не ведомой воле. Что остаётся после кончины Станислава Алексеевича? Ну, конечно, деньги! Большие деньги, и где они пока никто не знает. Что если взять за основу то, что и Маргарита не в курсе, куда их припрятал муж? Стоп! А ведь кто-то сначала пытался проникнуть в дом, потом шарахнул Риту по голове, опять же пытаясь что-то найти. Или Рита настолько хитра, что выдумала эти истории с таинственным воришкой, который шарил в тёмном доме с фонарём! Но это не выдумка, тоже видела Катерина!
– Всё время забываю, что у неё есть сообщник – Денис Коровин, – Паша не заметил, как начал рассуждать вслух. – Ну что она и кирпичом себя огрела? Или этого качка попросила? А я выступаю в роли идиота, который всегда случайно оказывается рядом. Этакий ненамеренный свидетель.
Паша закурил. Фуся уже уснула, так и не дождавшись разлюбимого хозяина для традиционного ежевечернего чёса. Синицын ещё выпил, затянулся ароматной сигарой и принял решение для начала вытащить Новоскворецкую под подписку о невыезде, а там разберётся, что происходит на самом деле. Документы, которые он видел сегодня не содержат никаких улик и доказательств против Маргариты, а намерения и фантазии к делу не пришьёшь. А вот Коровин пусть выпутывается сам, он ему в адвокаты не нанимался. Павел уснул тяжёлым сном, как только голова коснулась подушки и, как показалось, через минуту проснулся. За окном щебетало весёлое утро. Синицын не шевелился, только открыл глаза. Он понял, что проснулся именно в той позе, в которой силы покинули его.
«Хорошо, хоть успел раздеться, – подумал мужчина, прорываясь сквозь дрёму. Ему вдруг стало беспричинно радостно, и он, рывком поднимаясь с кровати, мурлыкнул себе под нос. – И если есть в кармане пачка сигарет, значит всё не так уж плохо на сегодняшний день!»
Уже стоя под душем и напевая всё тот же припев, он понял, что причина хорошего настроения есть, это то, что он встретится сегодня с Маргаритой.
– Да, выглядишь ты, прямо скажу, не важно, – разглядывая Риту, озабоченно произнёс адвокат. – Голова не болит?
– Посмотрела бы я на тебя, после ночи в камере с тремя пьяными проститутками. Голова не болит, но очень хочется какой-нибудь еды, а больше всё-таки помыться.
– Что первое есть или мыться?
– И то и другое, – криво улыбнулась сухими губами Рита. – Поехали ко мне. Дом то пока ещё мой. В банке сказали, что есть ещё пара месяцев.
– Хорошо. Еду купим по дороге.
– Я так понимаю, что ты в курсе происходящего? – женщина смотрела не мигая.
– Что ты имеешь в виду? – свалял дурака адвокат и понял, что выглядит немного глупо. Он поправил себя. – Конечно, я видел все материалы дела, и знаю об истории с рестораном и переодеванием.
– Надо помочь Коровину, – Рита не трогалась с места. – Это же я втравила его в эту историю.
– Ничего пусть посидит, полиция разберётся и отпустит, если он не виновен, – Паша упрямо тянул Маргариту к машине. – Во всяком случае, адвокат я у тебя, а не у него.
«Да ты ревнуешь?» – подумала Рита и засмеялась одними глазами. Настаивать на своём она не стала, уж если отпустили её, то Коровин вообще не представляет никакого интереса. Она не знала тогда, как глубоко заблуждалась по поводу своего бывшего, а то, что он уже бывший любовник, она знала точно.
В домашней, привычной обстановке, после душа, в уютном халате и домашних тапочках Рита расслабилась, а в голову к Павлу полезли непозволительные мысли. Фантазии и желания он посчитал, нормальной реакцией на женщину, которая очень нравится, но он осадил себя – не время и не место, надо покончить с этой грязной историей, чтобы начать новую с чистого листа. Синицын поднялся из-за стола и неловко крякнул:
– Мне пора, – у порога он остановился. – Так ты всё-таки была в курсе дел, которые происходили на фирме?
– Частично. Я не хотела Новоскворецкого открыто контролировать, и не могла всё пустить на самотёк, насторожилась примерно месяц назад. Мне было неизвестно, куда уходят деньги, и предъявлять претензии и обвинения не имела права. Он мог сказать, что рассчитывается с поставщиками, что партнёры задерживают выплаты, да всё, что угодно. Тогда я решила обратиться к адвокату.
– Кто тебе порекомендовал меня?
– Никто. Я хотела, чтобы это был человек совершенно независимый от сплетен, интриг и ситуации. Уже не помню, кажется, я нашла тебя по рекламе в газете, или интернете.
– Было бы лучше, чтобы я всё знал с самого начала.
Маргарита задумалась на пару секунд, потом что-то про себя решила и подняла на него глаза:
– Я приглашаю тебя на ужин. Сегодня торжественный день, но об этом я расскажу тебе позже. Только заберём кое-кого и кое-откуда. Ты составишь мне компанию?
– С удовольствием, – адвокат возликовал, но овладел голосом. – Я освобожусь около четырёх.
– Прекрасно, я заеду за тобой без пятнадцати четыре.
У Павла из головы моментально выветрились все правильные мысли и снова, немедленно змейкой поползли крамольные. Крамольные, но такие приятные, и он наслаждался этими смелыми фантазиями. Паша мечтал об этой женщине. Постепенно он уговорил мысли правильные, которые вещали ему о том, что надо подождать и разрешить криминальный вопрос, изменить строгую и серую окраску на цвета пастельные, как розочки на простынях в спальне Маргариты. Когда время подходило к четырём, Павел Валентинович отдал распоряжения секретарше Светочке не беспокоить его звонками, отменить вечерних клиентов и перенести встречи на другое время. Адвокат легко подскочил, собрал в портфель бумаги, телефон, снял с вешалки зонт и, прыгая через три ступеньки, припустил вниз. Маргарита забрала Павла возле офиса почти промокшего – сеял мелкий дождь, но он то ли ленился открыть зонт, то ли не обращал внимание на сырые мелочи. Вечерело, городские улицы забились