– Здравствуй, мой милый, – произнесла я, подойдя ближе. Я прикоснулась к его холодной кисти, затем поднесла руку к гладкой щеке и погладила. – Вот мы и свиделись снова. – Я провела рукой по аккуратно уложенным волосам. – Какой ты у меня красивый, нарядный, какие шикарные букеты тебя окружают. – Я посмотрела вокруг: вся зала была украшена корзинами цветов и большими букетами, телевизор показывал серию его фотографий из юности. – Знал ли ты, что когда-то я буду стоять над твоим гробом и прощаться с тобой? Знал ли ты, что покинешь меня так рано? Никогда в жизни, даже в страшном кошмаре, мы не представляли с тобой такого. Ты же должен был жить дольше меня. Помнишь, мы с тобой мечтали, что я уйду раньше, и ты меня будешь хоронить, помнишь? А как же на деле получилось, на деле я хороню тебя? Почему же так, дорогой?
Я обращалась к Дину и чувствовала, что он слышит: он стоял рядом и обнимал за плечи, как обычно делал при жизни. Никто его не видел, но я знала, что стою не одна. На душе наступило подобие покоя, которого не испытывала со дня смерти.
Глава 11. Похороны
Прямо в день церемонии, в пятницу утром, позвонил Коротышка Джо.
“Что опять ему нужно? – обеспокоенно подумала я, видя входящий звонок. Его имя на экране телефона не сулило ничего хорошего.
Я взяла трубку:
– Алло?
– Это Таня? – спросил он.
– Да.
– Я Джо, – обронил он.
– Я слушаю.
– Я слышал, вы посещали Похоронный дом?
– Да, – сдержанно ответила я.
– Ничего страшного, это допустимо, я понимаю, – разрешил Коротышка, как будто я спрашивала его позволения на встречу с мужем. Затем продолжил: – Я, наконец, подготовил документы для подписи, вам нужно будет приехать в адвокатскую контору сегодня до 4 часов дня, – торопливо начал мужчина, – так как сегодня церемония прощания, а завтра выходной, контора не будет работать. Нужно их подписать до похорон, иначе я не смогу оплатить, а это 12 тысяч долларов, и тогда их придется оплачивать тебе. – Здесь он сделал паузу, чтобы я почувствовала масштаб катастрофы и успела испугаться. Коротышка умел надавить на больное. – И да, тогда и долг в 200 тысяч тоже придется выплачивать тебе. Бумаги нужно подписать до начала церемонии, – он еще раз сделал упор на “до”.
Я заметила, что сумма долга падала с каждым звонком: если в день смерти она составляла 500 тысяч долларов, то в день похорон уменьшилась до 200 тысяч.
– Поверьте, так будет лучше для вас, – убеждал Джо. Его голос вибрировал то высоко, то низко: наверное, ему самому было любопытно, через какой промежуток времени цель будет достигнута, и “эта овечка сама издохнет”. Играя голосом, он изображал небрежное равнодушие к тому, что говорил, что тоже должно было возыметь эффект на слушателя. – Это, конечно, ваше дело: можете и не подписывать, мне-то что. Но тогда за последствия я не ручаюсь. Мой адвокат все подготовил, – продолжил он, – я бы сам привез договор к вам в дом, но это запрещено законом, поэтому вам нужно явиться в офис. Но я могу лично отвезти вас туда, вы только скажите.
– Я подумаю, – пообещала я, чтобы прервать беседу. – Продиктуй его имя и адрес.
Джо с готовностью продиктовал адрес и, судя по голосу, был очень рад и потирал руки. Сделка, как он думал, состоялась (похоже, он совершал сделки только по самым “торжественным” дням: в день смерти и в день похорон).
Я была в настоящем смятении: “Что делать? Подписывать документ и освободиться от огромного долга мужа или не торопиться и все обдумать? Но ведь он ясно дал понять, что если сегодня не подпишу, то оплату похорон тоже повесит на меня. Хоть бы у меня было больше времени все обдумать, с кем-то надо посоветоваться”.
Я ощутила себя зверем, загнанным в угол. Впереди – тупик и никакого просвета, позади – смерть мужа и кромешный ад. “Неужели это и есть конец моей жизни?” – невольно промелькнула мысль.
Я снова зашла в спальню и села на то место, где спал муж, погладила стеганое одеяло, которым он укрывался, уперлась обеими руками в кровать, посмотрела перед собой на наш бельевой шкаф, где недавно грязными ручонками рылись в вещах представители семейства Адамс, и закрыла глаза.
– Дорогой мой, что же мне делать? Джо хочет, чтобы я подписала документы, говорит, что так будет лучше для нас. Мне подписывать их? – вслух задала вопрос мужу. – Подскажи, милый, помоги мне, я запуталась, я ничего не пойму. А вдруг он действительно хочет помочь, а я отказываюсь? Вдруг правда для нас будет лучше, если все подпишем, тогда не надо платить твои медицинские счета и другие долги? Скажи мне, пожалуйста, что делать? – Без всякой надежды произнесла я и осталась сидеть, прислушиваясь к себе. Я отключила сознание и ждала озарения.
Прошла минута. Вдруг что-то изменилось в пространстве: я заметила, что в комнате посветлело, будто ангел спустился с неба и озарил все вокруг. Знакомое невидимое облако вновь плотно окутало со всех сторон, и блаженное тепло разлилось по телу… Еще через несколько мгновений меня, словно луч света через тьму, озарила ясная мысль: “Не подписывай!” Следом еще яснее: “У тебя все будет хорошо!”
Я почувствовала, что в очередной раз получила весточку от мужа – и тучи разошлись над головой, появилась уверенность в правильном выборе.
Разумеется, ни к какому адвокату дьявола мы не поехали. Если до этого момента я все еще сомневалась в решении, то после “общения” с мужем я твердо знала, что не видать Коротышке моей подписи, как своих упырских ушей. И еще долго ему придется отчитываться и оправдываться перед бывшей за то, что не смог добиться цели, и что ситуация вышла из-под их контроля. А она, я знала, съест его живьем.
Удовлетворенная, я махнула рукой на угрозы и шантаж семейки и решила: “Будь что будет, поплывем по течению. Посмотрим, что жизнь нам уготовит”.
Сразу после звонка Джонсона нас приехал навестить еще один друг мужа – Ричард, давний школьный друг, пилот “Боинга”. Пол приехал с ним. За время нашего с Дином брака я встречала пилота около двух-трех раз: стройный блондин среднего роста с зелеными глазами.
Ричард выразил соболезнования, обнял меня и дочь и попросил рассказать все, что с нами происходит. Я