Являлась ли «кремация» вплоть до конца языческого периода единственным погребальным обрядом у славян (в том числе и на Руси) – это старая проблема славянской истории, которой занимались многие исследователи (Л. Нидерле приводит одного лишь Добровского [169]).
Как только в западной Европе появились первые работы по доисторической археологии, сразу же возник вопрос, относящийся к этнографии: что именно среди находок является славянским?
Ответ на этот вопрос Нидерле предлагает искать в особенностях и погребальных обрядов, и складывавшихся вокруг них мифов и легенд.
Много споров вызывал и вызывает до сих пор вопрос о том, сжигали ли вообще славяне своих покойников и почему. Причем спор шел главным образом уже вокруг аспекта – от кого пошел данный обычай: от германских или славянских племен. В XIX столетии немецкий естествоиспытатель Рудольф Вирхов [170] авторитетно выступил в пользу германской принадлежности древних погребений с кремацией в восточных районах Германии: он признал за славянами только позднюю, так называемую культуру городищ, которая представлена культурными слоями древних городищ или современными им могилами с «трупоположением».
Нидерле же считал, что для XX столетия вопрос славянского погребального обряда совершенно ясен. Основу его в дохристианский период, «во всяком случае, до той поры, пока мы можем бесспорно или по крайней мере документированно, проследить древнюю историю славян, составляла повсюду кремация», так же как это было и у других соседних народов: литовцев, германцев и галлов. Иностранные влияния на культуру и обычаи погребения покойников, имевшие место в различных землях и у различных племен – в частности, это влияние римское и восточное – сказывались лишь в том, что наряду с основным обрядом местами появлялись отклонения от него, а именно – наряду с кремацией рано появляются и обыкновенные захоронения (но со всевозможным устройством могил). А так как с приходом на Русь христианства изменение основного погребального обряда произошло не сразу, а постепенно, исподволь, растянуто во времени, то, особенно в течение первого тысячелетия нашей эры, отмечался период, когда оба погребальных обряда – сожжение и захоронение – существовали у славян одновременно.
Исходя из этого, можно с полной уверенностью утверждать, что в то время у древних славян-язычников практиковались оба обряда, однако кремация в языческий период преобладала в подавляющих случаях и была для него типичной.
О том, что славяне до принятия христианства сжигали своих умерших, свидетельствуют данные как археологии, так и истории. Этнография сохранила следы кремации во множестве разноплановых источников.
Археологическим подтверждением этого обряда является существование у древних западных и восточных славян многочисленных погребений с кремацией, на которых стоит остановиться подробнее. Многочисленны и исторические свидетельства, относящиеся ко всем славянским землям.
Например, о полабских славянах святой Бонифаций [171] свидетельствует (744 год), что они сжигали на кострах умерших мужчин вместе с их женами; тем не менее обряд этот на Лабе вскоре исчез, так как позднейшие источники подобных сведений о полабских славянах не содержат. О кремации умерших у чехов в древнейших источниках свидетельств почти нет. Но, например, поляки, по свидетельству Титмара [172], сжигали умерших еще в XI веке, а у южных славян кремация существовала уже в VII веке (при взятии Царьграда в 626 году), и в X веке ее засвидетельствовал и Масуди [173].
У восточных славян кремация в X и XI веках подтверждается работами ряда восточных писателей, а также Львом Диаконом при описании битвы у Доростола в 971 году [174] и, наконец, автором древнейшей части Киевской летописи, который прямо говорил, что раньше и даже в его время, то есть в конце XI века, отдельные русские племена сжигали своих покойников на кострах, пепел собирали в сосуды, которые ставили затем на столбах при дорогах. В скором времени сосуды эти превратились в предметы поклонения и оберегались от вандализма.
У пруссов обряд сожжения умерших существовал даже в XIII веке. В Литве, Латвии и Эстонии еще и в XIV—XVI веках. Если сопоставить результаты археологических исследований с этими данными, то станет очевидным, что славяне практиковали сожжение умерших даже в то время, когда в Германии под влиянием христианства и в результате запрещения Карла Великого оно прекратилось.
В Чехии умерших сжигали еще в X веке, а местами, вероятно, и в XI веке; в Лужицах – так же; у полабских славян – в VIII–IX веках; на юге – примерно в IX—Х веках; у поляков – в XI веке; на Руси некоторые племена сжигали умерших еще в XII веке, а местами даже в XIII веке.
Таким образом, погребения с кремациями, относящиеся к христианскому периоду, всегда являются языческими, однако нельзя утверждать, что любое погребение с кремацией в Х—XII веках обязательно является христианским. В ряде регионов обряд кремации под внешним, скорее всего, римским, влиянием сменился захоронением умерших еще до того, как сменилась религия. Однако и при захоронениях трупов в могилах, несомненно, сохранилось множество древних языческих обычаев.
В основном славянский языческий обряд заключался в том, что тело умершего с плачем и пением доставлялось на кладбище, скорее всего, к общему, заранее подготовленному кострищу или к отдельной могиле. На костер укладывали покойника в одежде, а иногда и в вооружении, которые он обычно носил при жизни, – непосредственно на костер или на доске или в ладье. После этого ближайшие родственники поджигали костер. Тотчас же по сожжении покойника или на следующий день пепел с обгоревшими остатками костей, оружия и украшений собирали в кучу или складывали в урну, которую зарывали в могилу или ставили, наконец, на могилу сверху на камень или на столб в зависимости от того, какие могилы были в обычае данной местности и рода. В урну вкладывались также и дары, которые должны были служить умершему в загробной жизни (как правило, еда, орудия труда и боевое оружие). Если покойник был похоронен без сожжения, тело его вместе с принесенными дарами опускали в могилу и здесь же поджигали жертвенный костер, у которого свершалось и первое погребальное пиршество.
Славянские погребения, как правило, очень бедны. С этой стороны