— Хорошо! — одобрительно кивнул я.
Отправил Колю умываться, а сам взял всё, что он принёс, и аккуратно переместил в пространственное кольцо. Тихим шёпотом позвал Лахтину и сосредоточился, переключаясь на восприятие того, что происходит внутри кольца.
За время заточения бывшая королева скорпикозов успела обустроить пространство по своему вкусу. На стенах появились какие-то рисунки, в углу — самодельный алтарь из предметов, о значении которых я мог только догадываться.
Сама Лахтина сидела на кровати в позе лотоса. Её тёмные волосы спадали на плечи, контрастируя с бледной кожей. В человеческом обличье она была хрупкой, почти болезненно тонкой. Только глаза выдавали её истинную сущность — чёрные, без белков, они глядели на мир с плохо скрываемой ненавистью.
Рядом с ней сидел Ам. Водяной медведь за последние недели снова изменился. Его тело стало крупнее, а глаза… выглядят ещё более человеческими и осознанными.
Я попытался говорить, и что-то… Мои слова стали слышны в этом пространстве, а не просто передавались через ментальное общение.
— Вот, — произнёс, когда еда материализовалась в комнате Лахтины.
— И всё? — ответила девушка возмущённо, окидывая презрительным взглядом принесённую пищу. — Эти жалкие крохи ты называешь едой?
— Следующего раза может и не быть, — хмыкнул, наблюдая, как она, несмотря на недовольство, тянется к антрекоту.
— Выпусти меня, — Лахтина внезапно сменила тактику, её голос стал почти умоляющим. — Я устала тут быть.
— Папа, хочу гулять! — вдруг заявил Ам, удивив меня своей чёткой артикуляцией.
— И ты туда же? — я даже не знал, что ответить.
— Нам с тётей Королевой тут скучно, — продолжил вполне осознанно говорить монстр, переступая с лапы на лапу.
— Лахтина! — поправил я его. — Возможно, когда-то она и была королевой, но из-за своего характера и попытки меня убить несколько раз лишилась своего титула.
— Это ты виноват! — включилась в беседу жующая девушка. — Должен был отпустить меня, как только я приказала!
— Лапочка… Я тебе ничего не должен и приказы твои выполнять не собираюсь, — попытался её отрезвить. — Ты пришла в мои земли и застряла.
— Могла бы и убить тебя… — скучающе протянула королева, словно говорила о чём-то обыденном.
— Ошибаешься, — мой голос звучал спокойно. — Кристалл не позволил тебе это сделать в первый раз, а после я дал тебе отпор.
— Ты наглец! Требовал у меня яд! — вскинула она голову. — А вообще, хоть знаешь, что это значит? Наш яд важен и сакрален, только при спаривании мы им обмениваемся, чтобы стать сильнее.
От неожиданности едва не поперхнулся.
— И в какой момент это должно было меня волновать? — уже начиная терять терпение, ответил я. — Могла сразу нормально объяснить, без всего этого пафоса и бреда, но ты же упрямая, высокомерная дура.
— Сам меня сделал человеком! — вставила свои пять копеек Лахтина, ткнув пальцем.
— Поверь, очень об этом жалею… — хмыкнул я. — У меня изначально на тебя были другие планы. Осталась бы в своей форме, но ведь нужно было напасть на меня, и я случайно ударил мечом некроманта, а его проклятие сделало из королевы скорпикозов плоскую бабу…
Я выдохнул. Хорошо поговорили. «Интересно, а у всех видов женский пол умеет всё валить на мужиков?» — мысленно задался я философским вопросом. Ведь в её претензиях она красавица и умница, а монстр — я. Мило…
Разорвав связь с пространственным кольцом, вернулся в реальность. В нашу комнату зашёл Коля и завалился на кровать, прикрыв глаза тыльной стороной ладони.
— Спасибо вам, Павел Александрович, за возможность, — тихо произнёс Костёв. — Буду стараться, из кожи вон вылезу, но не подведу вас.
Ничего не ответил и последовал его примеру — тоже лёг, погружаясь в размышления. В голове крутились обрывки разговоров, лица, странные совпадения. Что-то ускользало от меня, какая-то важная деталь, связывающая все эти события воедино.
Солнце уже село за горизонт, и в комнате стало темно. Сквозь неплотно задёрнутые шторы пробивался лишь тусклый свет фонарей с плаца. Где-то вдалеке слышались приглушённые голоса — наверное, караульная смена.
Я не заметил, как начал засыпать. Сон обрушился на меня тяжёлой волной, утаскивая в глубину. В нём я снова был в своём прежнем теле — короля-двойника, отражающего одно из многочисленных покушений. Кровь, крики, клинки, скрещивающиеся в смертельном танце…
Внезапно по сигнальной сети пришло оповещение о вторжении. Я мгновенно проснулся, рука автоматически потянулась к ножу под подушкой. Окно нашей комнаты медленно открывалось, и какая-то фигура протискивалась внутрь.
Решил пока подождать. Кто же к нам заглянул на огонёк? Человек двигался грубо, отсутствовали все навыки убийцы. Другое дело тени императора — те умели скользить бесшумно, словно сам воздух. У них хоть какая-то грация была.
Гость остановился рядом с моей кроватью, нависая тёмным силуэтом. Так, пространства для манёвра достаточно. Коля дышал ровно, явно не замечая опасности. Я мысленно отдал приказ паучку, и морозная паутина тут же сковала ноги гостя.
Вскочил, как пружина. Удар в лицо. Что-то хрустнуло под моими костяшками — наверное, нос. Влезший к нам замычал, словно от неожиданности. Ещё удар — в живот. Мягковато, странно. Ещё — в грудь. Определённо мягкая. Наш визитёр начал издавать странные стоны — слишком высокие.
Я схватил с пола грязную портянку Коли и запихнул в рот незваному, чтобы не орал. В этот момент проснулся и Костёв. Он мгновенно сориентировался и с разворота пнул чужака в голову. Тело с глухим стуком упало на деревянный пол.
Коля метнулся к лампе, повернул рычажок, и комнату залил тусклый желтоватый свет. Гость лежал лицом вниз, без сознания, но всё ещё тихо постанывал. Я перевернул тело, и… Твою мать!
— Барон Кирилл? — произнёс удивлённо, узнав в ночном визитёре ту самую Екатерину Рудневу, которую встретил в карцере.
* * *
P. S По просьбам тех, кто ответил в комментах. Продолжаю впахивать и выкладывать большие главы. Ваши лайки, комменты и награды мотивирую. Всех благодарю.
* * *
Глава 17
Она-то тут что делает⁈
— Павел Александрович, это что, баба? — удивился Коля, часто моргая и вглядываясь в темноту.
— А у тебя глаз-алмаз, не думал в следователи пойти? — улыбнулся я, держа нож у горла незваной гостьи.
Полумрак комнаты скрадывал черты лица лежащей без сознания фигуры, но даже в тусклом свете, падающем из окна, было заметно, что перед нами девушка. Её короткие волосы и мужская форма не могли полностью скрыть женственность очертаний. Грудь хоть и небольшая, но всё же явно выдавала в ней представительницу прекрасного пола.
— Я, получается, женщину ударил? — напрягся всем телом Костёв, словно его только что ужалила змея. — Отец же