– Хватит болтать. Перейдём к делу! Выбросьте деньги за стену.
Тьери молчал. Девушка заметила, как он сосредоточился. Она поняла, что он задумал. Лед начал крошиться, вода ручьями стекала по стенам колонны. Он пытался растопить ледяную клетку.
От края колонны откололись большие плиты и рухнули в воду. Тьери вытащил нож и стал рубить стену. Рена помогла ему расширить отверстие. Мгновение они молча смотрели на ошеломлённые лица разбойников. Затем колонна рухнула, и все вокруг пошло кувырком.
Вскоре Рена, Тьери и Руки лежали на маленьком острове, уткнувшись носами в грязь, их руки и лодыжки были связаны верёвками, больно впивавшимися в кожу. Рена стала беднее на восемьдесят тарба, мешочек с водяными алмазами и новенькое складное каноэ. Небольшое пожертвование, хоть плачь, хоть смейся!
– Паршивая это была идея – разрушить колонну, – с горечью сказала Рена. – Мы могли бы просто выбросить деньги, и эти парни оставили бы нас в покое. А теперь я вся в синяках от этих ледяных кирпичей, которыми нас завалило.
Тьери тоже был не в лучшем настроении.
– В который раз убеждаюсь, что ты ничего не знаешь о моей Гильдии, дорогая. Мы люди довольно застенчивые и не считаем нужным опрометчиво вскрывать чужие животы, но несправедливость приводит нас в ярость. Послушно отдать все деньги, как хороший мальчик, – нет уж, спасибо! Если бы кошель был моим, я бы, может, так и поступил, но сегодня…
– Застенчивые? Да уж, заметно! – Рена бросила на него взгляд. – С таким же успехом можно назвать это трусостью, если не способен отвечать за свои поступки.
Он сразу понял, к чему она клонит.
– Трусость в постели? О, совершенно новое преступление, которое наверняка станет очень популярным!
Рена носом наткнулась на травинку. Сердито фыркнув, девушка отвернулась. Но больше не нужно было смотреть на Тьери.
– Как верно сказано. И лучше всего, когда долг и честь стоят на первом месте.
Руки с интересом прислушивался, видимо, пытаясь понять, о чём идёт речь. Но сейчас Рену это совершенно не волновало.
– Так вот что я получаю за извинения. Неужели так плохо просить прощения? Я вообще-то думал, что это вежливо!
– В некоторых случаях извиняться просто некрасиво. – Рена прижалась щекой к песку. Её слезы текли рекой, но песок сразу же впитывал их. – Может, мне тоже стоит за что-то извиниться? Прости, что влюбилась в тебя.
Повисла долгая тишина. Наконец Тьери негромко спросил:
– Ты в меня влюбилась?
«Значит, не заметил», – подумала Рена и спросила:
– Это что-то меняет?
– Да, это меняет всё. Я думал… я… ах, чёрт…
Рена совершенно растерялась. Что это значит? Неужели она смутила его ещё больше? Наверное, сейчас он жалел, что не отказался от поручения Совета.
– Вы сумасшедшие, как перьевые клещи, – выругался Руки. – Что нам теперь делать? Мы в большой беде!
Восклицания мальчика вернули Рену в суровую реальность, где не имело значения, кто с кем целовался, потому что нужно было освободиться. Руки прав.
– Нас ведь скоро найдут, Тьери? – робко спросила Рена.
– Да-да, конечно. Об этом можно не беспокоиться. Мы совсем рядом с Ускали. Здесь постоянно кто-то проходит. Надо подождать.
– Мне страшно! – всхлипнул аистенок.
– Не надо паниковать, Руки, – попытался успокить его Тьери. – Мы даже ужин не пропустим.
Рена снова посмотрела на него.
– О чём думали эти парни, когда оставили нас здесь?
– Наверное, решили, что с такой богатой добычей им лучше уйти подальше, – ответил Тьери.
Мерцающая голубая стрекоза вилась вокруг головы парня, и он следил глазами за её движениями.
– Почему ты не рассказала мне о водных алмазах? – спросил он Рену.
– Мы же не обсуждали мои финансы! Неужели твои животные не могут нам как-то помочь?
– Очень смешно! Хотел бы я посмотреть, как саламандре удастся перерезать путы своими крошечными зубками.
– Я просто спросила, чёрт возьми!
– Понимаю. Ты, наверное, думаешь, что мы в сказке, которую так любят рассказывать в Гильдии Воздуха, и умная рыба сейчас приплывет и спасёт нас. Или что-то в этом роде. Жаль, что я единственный человек в Дареше, который может общаться с животными…
– Может, хватит болтать? Это жестоко, – захныкал Руки.
Они мучились от жары, хотя лежали в тени большого камня. Втроём они звали на помощь, но силы их голосов не хватало. Солнце уже медленно клонилось к закату. В горле Рены пересохло, а верёвки больно впивались в кожу. Пальцы постепенно немели, и шевелить ими становилось всё труднее. Рена беспокоилась, как переносит испытания аистёнок, но не услышала от него ни слова жалобы.
С наступлением сумерек становилось прохладнее. Лёгкий ветер обдувал покрытые испариной лица. Рена повернулась к Тьери. На его лице появилось беспокойство. Рена вспомнила о жалящих тварях – маленьких когтистых существах, гнёздящихся по ночам на суше.
– Что, если к вечеру нас никто не найдёт? – спросила она. – Выйдут стингеры…
– Когда наступит ночь, нас здесь быть не должно, – отрывисто произнёс Тьери. – Иначе к восходу солнца от нас мало что останется.
– Может, мы могли бы скатиться в воду…
– И выйдет ненамного лучше. Тогда мы утонем, – мрачно улыбнулся Тьери. – Для Гильдии Воды это одновременно худший и лучший способ умереть. Лучший, потому что вода – наша стихия, а худший, потому что не смог задержать дыхание и потерпел неудачу, переоценил силы, совершил глупую ошибку…
– Да-да, ничего страшного. Я просто хотела узнать, есть ли у тебя идеи получше.
– Куча идей! Но только эти верёвки чертовски крепкие. – Тьери напряг мускулы и снова попытался освободиться. Безрезультатно. – Готов поспорить, что эти двое не собирались нас убивать. Гильдия Воды так не поступает. Кто же знал, что никто не заглянет сюда именно сегодня?
– Корневая и листовая гниль! Убийство – вот что это, и больше ничего!
Они снова замолчали. Рена почувствовала, как кожа покрывается мурашками, когда ей представилось, что жалящие насекомые вырезают из неё кусочек за кусочком. Ну нет, она не хотела так умирать. Она вообще не хотела умирать! Даже мысль о том, что вместе с ней и Руки, и Тьери закончат свои дни так, ужасала её до глубины души.
– Как вы избавляетесь от мертвецов? – спросила Рена. Уж если всё равно всё так плохо, то еще один неприятный разговор настроения не испортит. – Мы своих хороним в земле. Но здесь это невозможно.
– У нас есть особые озёра, в которых запрещено ловить рыбу и купаться. Там обитает специфический вид рыб, который мы считаем священным. Они забирают тела в себя.
– То есть съедают.
– Можно сказать и так. Ты считаешь, это плохо?
Рене такой обряд показался ужасным. Хотя, вполне возможно, другие Гильдии находили не менее отвратительным, что подобные Рене закапывали трупы в землю или что в Гильдии Огня тела по традиции сжигали.
– Да, но это ваш обычай. Не лучше и не хуже. Просто другой.
– Что ж, будем надеяться, что стингеры оставят от нас достаточно, чтобы отнести на Святые Озёра.
Солнце медленно опускалось за горизонт. Некоторое время небо ещё светилось золотом, а потом его полностью заволокли сумерки.
– У нас остаётся всё меньше времени. – В голосе Тьери прозвучали странные нотки. – Я просто хотел сказать тебе, Рена, что ты тоже очень много для меня значишь. С тех пор как я услышал о тебе и твоём путешествии к Советам Гильдий, я хотел с тобой встретиться. Поэтому и согласился на это задание.
Рену охватило удивительное чувство. Она закрыла глаза, чтобы Тьери не заметил, что она снова плачет.
– Когда ты сказала… что влюбилась в меня… я подумал, это сон.
– Именно так я и думала прошлой ночью, потому что всё получилось так, как я мечтала, – призналась Рена, делясь сокровенным. В густеющей