Я приглушила эмоции в голосе, чтобы звучало достовернее.
– Вы так его ненавидите?
– На то у меня есть личные причины. Мой отец был убит в результате покушения на императорскую семью. Папа случайно оказался рядом с Берганом и закрыл девятилетнего наследника своим телом. По политическим соображениям происшествие не предали огласке, смерть оформили как несчастный случай. Отец остался неизвестным героем: никаких наград, выплат вдове – ничего. Когда мама обратилась за пенсией, ей отказали – отцу только исполнилось пятьдесят четыре года, пенсию он не выслужил.
– Сколько вам тогда было? – тихо спросил Шен.
– Двенадцать лет.
– Откуда вы узнали правду?
– Нашлись те, кто меня просветил. Я не верила, мне показали запись с визокамеры – как папа спасает жизнь наследника престола. Счастье, что мама не дожила до этого момента. Ей было бы тяжело поверить в человеческую подлость.
– Она?..
– Пережила отца на неделю. Сердце отказало.
– Великие духи, – Шен содрогнулся. – На что же вы жили?
– После смерти мамы мне стали платить небольшое пособие. У меня были дом и Зея. Зея умела экономно расходовать деньги – сама готовила, шила, вязала. А в университете я получала стипендию.
Ни слова лжи. «Никогда не врать» – первое и основное правило агента. Факты всегда можно перепроверить, найти свидетелей, документы, записи. Но мне стало неловко от того, как потеплел взгляд Шена.
– Почему вы не рассказали это сразу, льена Юлика?
– Не была уверена, что получится вас освободить. И не особо доверяла. Мне ещё жить в империи, Шен.
Он с совсем иным чувством взял билеты.
– То есть всё взаправду? Вы переправите меня на архипелаг и отпустите?
– Клянусь памятью отца. Информация о секретном оружии Сайо в обмен на свободу.
– Секретное оружие… – Шен озорно улыбнулся. – Льена Юлика, у вас крепкие нервы?
– Не жаловалась, – скромно потупилась я.
– Тогда выйдем во двор.
Я оглядела его домашнюю рубашку из тонкой ткани.
– Там мороз.
– Мы ненадолго. Мне хватит пары минут. Правда, я не в лучшей форме, но мы всё равно не успеем замёрзнуть.
– Нет уж, – запротестовала я. – Подождите, принесу тёплые кофты. Не хочу завтра на теплоходе хлюпать носом.
В смешной полосатой кофте, которую когда-то связала Зея, Шен казался мальчиком-подростком – с тощей шеей, торчащей из пышного воротника, и худыми запястьями. Подозреваю, я выглядела так же нелепо. Хорошо, что двор окружали лишь глухие стены соседних домов и нас никто не видел. Шен смело вышел вперёд, задрал голову, поднял руки и уставился на низкие, плотные тучи, из которых сыпался снег. Его волосы вдруг засветились – неярким синеватым светом, напоминающим фосфоресцирующее свечение глубоководных рыб. Невероятно, но снегопад сначала поредел, а затем и вовсе прекратился. Высоко вверху облака начали расходиться. Возник просвет, сначала светло-серый, затем белёсый, бледно-голубой… Через минуту над моим двором сиял кусочек чистого неба – такого же яркого, как глаза Шена.
Мне стало страшно. Островитянин в дурацкой кофте и был той могущественной силой, что топила корабли и заносила снегом империю. Он управлял огромными рассеянными массами воды: мог ли он с той же лёгкостью расправиться со мной? Кровь ведь тоже жидкость.
– Всё, предел, – выдохнул Шен и уронил руки. – Я ещё не поправился толком, и волосы слишком короткие.
Он покачнулся и еле устоял на ногах. Свечение угасло. Тучи тут же сомкнулись, словно ясное небо мне почудилось. Вьюга набросилась с новой яростью. Я подставила Шену плечо, за которое он с радостью ухватился, и мы вернулись в дом.
Глава 11
– Острова всегда зависели от океана, – Шен доел куриный окорочок и алчно покосился на сковородку. – Наша жизнь очень тесно связана с водой: приливы, отливы, течения, тайфуны, ураганы… В какой момент появились водники, никто не знает. Первые упоминания о Повелителях волн встречаются на каменных стелах трёхтысячелетней давности.
Я подложила ему последний окорочок и подлила соку.
– После выброса силы страшно хочется есть, – повинился Шен. – Поэтому никак и не наберу массу – всё уходит в энергию. Я довольно сильный водник, но не с этими огрызками, – он взлохматил волосы. – Отрастут хотя бы до лопаток, станет проще.
Дождалась, пока он справится с курицей, и лишь потом спросила:
– Волосы аккумулируют энергию?
– Преобразовывают. Сила рождается здесь, – он приложил ладонь к солнечному сплетению. – Это сложно объяснить, надо чувствовать.
– Вы в одиночку поднимаете волны, способные потопить боевой корабль?
– Нет, конечно, – рассмеялся он. – Для подобного нужны совместные действия десятков водников. Тучи для империи создавала сотня человек.
– И много водников на островах?
– У Сайо около двухсот, про Майу и Койу не знаю. Такие тайны не открывают даже союзникам.
– А если собрать всех водников, они могут представлять угрозу самому существованию Кергара? Направить волну такой чудовищной силы, что империю попросту смоет?
– Никто из нас на это не пойдёт, – лицо Шена ожесточилось. – Есть разница между защитой своих интересов и убийством миллионов ни в чём не повинных людей.
– Почему вы не предъявили Бергану ультиматум? Так и так, не сдвинете торговые пути – получите природный катаклизм.
– Вначале император не пожелал нас выслушать. Затем князь принял решение вначале продемонстрировать наши возможности, чтобы Берган стал сговорчивее. Отсюда и снегопады. Что случилось после, я не знаю. О волнах я узнал из новостей одновременно с вами.
Шен вертел в пальцах пустую чашку. Поразительно, насколько изменилось его поведение. Оказывается, он может быть очень даже милым, а улыбка, лишённая сарказма, превращала непривлекательное лицо в симпатичное.
– Льена Юлика, сока больше нет?
Громкий звонок заставил его дёрнуться.
– Допивайте, – протянула ему упаковку и пошла открывать дверь.
Курьер передал мне два огромных пакета, я оценила их габариты и предложила молодому человеку самому занести их в гостиную. На всякий случай я приобрела для Шена полный гардероб, благо расходы оплачивал дядя Бриш. Как мы и договаривались, вместе с одеждой Нарита прислала прочную цепочку с креплением для знака инго. Первой из всего вороха Шен вытащил именно эту коробочку, открыл и вопросительно поглядел на меня.
– Не хочу дырявить вашу кожу, – пояснила я. – Наденете на шею, потом утопите в океане вместе со знаком. На пунктах контроля сканеры считают информацию, этого достаточно.
– Вопросов не возникнет?
– Если не вздумаете щеголять цепочкой поверх рубашки – нет. Забирайте одежду, она ваша. Там ещё должны быть дорожная сумка и мелочи – расчёска, зубная щётка, паста, бритва и тому подобное.
Он хмыкнул.
– Бритва мне не нужна.
– Я заметила. Но её отсутствие в багаже покажется подозрительным. Для всех вы раскенец, а они довольно волосаты.
– Ваша предусмотрительность одновременно и пугает, и восхищает, – Шен вынул из кипы вещей тёплую куртку, прикинул на себя и удивился. – Льена Юлика, вы обмеряли меня, пока я был без сознания? Ладно, свободные домашние вещи, но как вы угадали размер остального?
– Уверяю, до вас дотрагивался только доктор. Размер я определяла на глазок.
– Брезговали? – усмехнулся он.
– Никогда не прикасалась к мужчинам без их ведома и согласия и намерена поступать так и впредь. Шен, в порту нужно быть за час до отплытия, выезжаем в половине девятого, подъём в семь тридцать. Соберите сумку заранее и скажите мне, если я что-то забыла. От Скирона до Бару плыть день, от Бару до архипелага – шесть, и за эту неделю нам не попадётся ни одного торгового пункта.
Шен не стал спорить. Забрал вещи и понёс в комнату. Я же прошла в кабинет, достала два листа особой бумаги и дважды кратко изложила всё, что узнала про «климатические установки» Сайо. По мере написания бумага поглощала текст: теперь, чтобы его прочитать, следовало окунуть лист в специальный проявитель. Предосторожности на этом не закончились. Один экземпляр я спрятала в сейф, о котором из ныне живущих знал лишь дядя Бриш. Второй лист запечатала в конверт, оделась и добежала до магазинчика сувениров. Конверт отправился в тайник, взамен я забрала вифон, но звонить Бришу не спешила. Сначала пусть «Литавика» выйдет