На предприятии я пробыл два часа. За это время бегло ознакомился с финансовым отчётом за квартал и провёл совещание с руководством завода в лице Румянцева, Куликова и моего отца. В процессе узнал, что мы уже заключили три договора с Министерством обороны и ещё четыре находятся на стадии согласования.
Такие новости не могли не радовать. Ещё бы быть уверенным, что главным выгодоприобретателем от всех этих контрактов буду я. Но такой уверенности пока не было. И это, конечно, напрягало.
Закончив дела на заводе, я выехал на телеканал. Прибыл туда в начале первого и застал Гришу, Влада и Нику в кабинете у Орешкина. Они с жаром что-то обсуждали — их громкий разговор было слышно через дверь из приёмной, но, едва я вошёл в кабинет, резко замолчали.
— Не помешал? — поинтересовался я, проходя к столу, за которым сидели друзья и журналистка.
— Скажешь тоже, — ответил Влад.
— А чего тогда притихли?
— Так, ты зашёл, вот и притихли, — произнёс Орешкин, протягивая мне ладонь.
Я пожал руки Грише и Владу, кивнул Нике, уселся за стол и сказал:
— Жалуйтесь, господа!
— Тебе уже доложили? — удивился Влад. — Но кто?
— Вообще-то, это просто такое расхожее выражение, — пояснил я. — Но ты меня заинтриговал. Что случилось?
— Нике угрожают, — ответил вместо Влада Гриша. — После вчерашней программы.
— Быстро однако. Но ожидаемо. И кто?
— Неустановленные лица.
— По предварительному сговору, — передразнил я Орешкина. — Давай без протокольных терминов. Нормально поясни, кто звонил? Что говорили? Как себя вели?
— Да, хрен их знает, кто. Не представились. Вели себя нагло, пугали. Угрожали убить.
— Никто просто так убить не угрожает. В этом просто нет смысла.
— Ну ещё требовали, чтобы Ника в течение трёх дней вернулась в Москву и никогда больше не приезжала в Екатеринбург.
— Вот! Это уже совсем другое дело. Но всё же как-то очень уж быстро. Видимо, вчерашний репортаж кого-то сильно зацепил.
— Ну а чего медлить? — как-то совершенно спокойно сказала Ника, будто речь шла не о ней. — Выборы скоро. Ты же сам говорил, что каждый день на счету. Твои враги это тоже понимают.
— Мне жаль, что так получилось, — произнёс я и развёл руками. — Но мы тебя в обиду не дадим.
— Да ладно, ерунда, — отмахнулась Острова, улыбнувшись. — Не в первый раз. Я уже привыкла.
Она это произнесла таким тоном, будто речь действительно шла о какой-то ерунде, о чём-то незначительном. Девчонка действительно или очень смелая, или просто отмороженная. И Влад с Орешкиным тоже улыбались. И это было ненормально.
— Вы чего такие весёлые? С вами всё нормально? — я просто не мог не выразить своего искреннего удивления и возмущения. — Это не игрушки. Мы задели сильных и безжалостных людей. Такие не просто угрожают, они, как правило, готовы привести все свои угрозы в действие. Да, паниковать не стоит, но надо к этому относиться серьёзно, а не вот так — с улыбочкой.
— Да нормально всё будет, не переживай, — снова отмахнулась Острова. — Я же не дура, понимаю все риски.
— Глядя на твоё улыбающееся лицо, я бы этого не сказал.
— Ну а что мне, плакать, что ли?
— Не нагнетай, Гарик, — снова вступил в разговор Влад. — Мы Нике хорошую охрану обеспечим. Я вообще сам могу побыть её телохранителем, пока угрозы поступают. Чтобы уж наверняка.
— И я могу, — сказал Орешкин. — Реально, Гарик, не нагнетай почём зря. Мы оба, если надо, будем телохранителями Ники.
Два телохранителя для телезвезды. Эффектно звучит — прям название для дамского эротического романа. И как мне было на это реагировать? Не доверять парням я не мог, учитывая, что они вполне могли защитить Острову. Но при этом идея не казалась мне удачной. Я бы с большей радостью пристроил к нашей звезде Артёма Ивановича.
Потому как не хватало ещё, чтобы эти два героя не передрались, выясняя, кто будет охранять нашу звезду. Девка-то хороша, как ни крути. Сам бы приударил, если бы не Настя и не мозги взрослого человека.
— Я не нагнетаю, — произнёс я примирительно. — Я всего лишь хочу вам напомнить, что мы имеем дело с жестокими и дерзкими бандитами, которых крышует сам Сибирский князь и которые в связи с этим вообще ничего не боятся. Поэтому мы должны быть не просто осторожны, мы должны быть предельно, максимально осторожны.
— Да понимаем мы всё, не переживай, — сказал Орешкин.
Я хотел сказать Грише, что просто понимать мало, но в этот момент зазвонил мой телефон. Увидев на экране номер Коростылёва, я извинился и вышел в приёмную. Секретаря в комнате не было, и я решил поговорить с губернатором здесь.
— Слушаю вас, Андрей Андреевич! — произнёс я, приняв звонок.
— Ну что, Воронов, поздравляю! — сказал в ответ Коростылёв, даже не поздоровавшись.
— С чем? — поинтересовался я, по тону губернатора поняв, что речь сейчас пойдёт о чём-то не очень приятном.
— С тем, что довы… — Коростылёв прервался, пару секунд посопел в трубку, видимо, успокаиваясь, после чего, ни капли не успокоившись, продолжил: — Завтра нас с тобой ждёт разговор с Сибирским князем! И есть у меня нехорошее предчувствие, что разговор этот будет очень непростым.
Тон губернатора мне не понравился, и я решил немного охладить его пыл — нечего на меня голос повышать.
— Завтра не получится, — спокойно сказал я. — Мне не до поездок в Новосибирск. У меня на заводе дел по горло. Но если князю так хочется поговорить, он может сам…
— Ты охренел, что ли? — взревел губернатор. — Ты думаешь, это шутки?
— Но я действительно не могу покинуть Екатеринбург.
— Завтра в два часа дня Сибирский князь будет у меня. И ты должен прибыть за час до этого! Будем думать, как защищаться. Это не шутки, Воронов!
То, что это не шутки, я понял сразу, но теперь стало примерно понятно, до какой степени это не шутки. Похоже, Ника переборщила в своей программе. И я только что — тоже.
— Ровно в час буду у вас, Андрей Андреевич, — пообещал я.
— И без сюрпризов!
— Вы о чём?