– Трофей? – вскинув бровь, поинтересовался дракон.
– Подкуп, – честно ответила я. – Раз уж я осталась в этом мире, буду налаживать отношения с преподавателями. И если с магистром Рипли у меня пока не складывается, то буду искать подход к остальным. Например, к Дроузу…
На это принц тонко усмехнулся, ничего не сказав. Но этого было и не нужно. Потому что случившееся молчание было одним из тех, в которых так уместны паузы. И, прислушиваясь к ним, мы с Ричардом словно узнавали друг о друге все больше и больше. И наше безмолвие, одно на двоих, было таким искренним, объединяющим, проникновенным, что я даже не заметила, как наши пальцы переплелись, моя голова склонилась на мужское плечо, а глаза начали медленно закрываться.
Когда же я распахнула их, то оказалось, что экипаж уже подъехал к одному из черных входов дворца, внутри которого нас встретила послеполуденная тишина, нарушаемая лишь эхом моих и Ричарда шагов. Те были особенно отчетливо слышны из-за мрамора. Его разноцветная узорчатая мозаика создавала эффект движения. А может – и не только эффект…
Яркие солнечные лучи, проникавшие сквозь высокие стрельчатые окна, освещали коридоры. Игра света и тени на стенах, украшенных лепниной, позолотой, резным камнем, завораживала. Но больше всего меня поразили фрески, изображавшие сцены из древних легенд. Небесные существа на них танцевали среди облаков, а звезды сверкали так ярко, что казалось, будто они могли сойти со сводчатого потолка и заговорить.
А еще вокруг витал этот неуловимый аромат с нотками сандала, розы, жгучих пряностей и интриг. Он так контрастировал с тем амбре, которое источали мы трое, что я ощущала дикую неловкость. Хорошо, песценот почти не источал. Он просто точил, по ощущениям, сам себя в сумке, пытаясь, кажется, зубами выгрызть из шкуры вонь, отчего торба ходила ходуном.
Дракон бросил понимающий взгляд на мою ношу и протянул руку к ремню.
– Давай понесу, – предложил он.
– Да она не тяжелая, – отказалась я. Идти-то было наверняка всего ничего…
– Женщина! Дай мне побыть благородным не только по происхождению.
– Нет, – фыркнула я, разом ответив и на его «женщина», и на предложение руки, готовой понести тяжесть поклажи (но не брака!).
Вот зря. Путь по дворцу оказался не близким… Наконец, мы достигли покоев его драконистого высочества. Двери распахнулись с легким шорохом, и я вошла внутрь. Комнату заливал приглушенный свет. Ноги сразу же утонули в густом ворсе шелкового ковра.
– Умывальная комната там, – произнес Ричард, указывая на одну из дверей.
Вот только один ушлый песценот решил, что принц сделал это предложение его мохнатости и не преминул тут же оным воспользоваться, стремглав просочившись прямиком из сумки в ванную.
Резная створка качнулась, и почти тут же раздался радостный плеск и уруруканье песценота.
– Кажется, это надолго, – резюмировала я.
Дракон лишь мученически вздохнул, понимая, что если мне уступить ванну он готов, то Малышу – нет, и направился следом за зверьком, прикрыв дверь.
Что за ней происходило точно, я не услышала. Видимо, звукоизоляция была хорошей. Но спустя всего пару минут в комнате появились абсолютно мокрый и счастливый Малыш и столь же мокрый, но от этого ничуть не радостный Ричард.
Дракон держал в руках тазик, а в том плавал, блаженствовал Малыш, макушку которого венчала шапка из пены.
– Договорились, что его ванная – здесь, – с этими словами дракон указал взглядом на латунную посудину в руках, – а наша – там, – кивок в сторону резной двери.
Со второй попытки я таки попала в вожделенную комнатку. Открыла старомодный начищенный до резавшей глаза рыжины медный кран, и из него полилась вода. Я посмотрела на то, как она наполняет большую широкую ванну, бортики и дно которой были выстланы тонкой батистовой тканью. Видимо, для большего комфорта.
Конечно, в комнате ждал Ричард, но я не могла отказать себе в том, чтобы немного не понежиться в теплой воде, и оттиралась не спеша. Так что, когда вымылась и, завернувшись в один из чистых халатов, открыла створку, чтобы выйти, то услышала обрывок фразы:
– …нализ показал, что на вас напали демонические твари, если точнее – тренворги… – тут незнакомый тип в сером мундире увидел меня и осекся, замолчав, а потом, что-то пробормотав Ричарду, скрылся.
– А как же полог тишины? – иронично поинтересовалась я: вот не хочешь нарываться на тайны, а они сами в уши лезут. Никакой секретности, демоны их дери. Можно даже те самые, которые на нас напали.
– В покоях императорской семьи антимагическая защита. Так что заклинания не действуют, – пояснил дракон и, оставив меня с этой информацией, поспешил смыться… В смысле мыться. Но на пороге ванной, словно и этого Ричарду было мало, он добавил: – Кстати, мне доложили о первых результатах расследования по сегодняшнему покушению.
И не успела я уточнить, что именно дракону стало известно, как этот гад крылатый скрылся за дверью, оставив нас троих в комнате: меня, песценота и наше со зверьком общее жгучее любопытство!
Чтобы хоть как-то его унять, подошла к окну и посмотрела на дворцовый парк, где вовсю меж аллей гуляла осенняя рассеянная лень. Клены, буки, грабы, уже потерявшие свою летнюю зелень, переливались медом, багрянцем, охрой… В их сквозистых кронах наверняка уже начала свивать гнезда тишина.
Впрочем, лабиринт из туи радовал глаз своей изумрудностью всем осенним ветрам назло. В его центре, переливаясь в вечерних лучах, бил фонтан, за ним, вдалеке, по аллее прохаживались парочки.
– У-ру-ру, – запрыгнув на подоконник, проурчал Малыш и, точно пес, замотав телом, обдал меня кучей брызг, слетевших с его мокрой шерсти.
– Ты не енот, – фыркнула на это я. – Ты натуральный свин!
Зверек на это натурально усмехнулся, хотя не знаю, способны ли вообще еноты на это, или лишь мне достался столь редкий… паразит! Но при этом такой милый…
Сама не заметила, как начала почесывать его меж ушей. Это занятие оказалось столь медитативным, что почти ввело нас с Малышом в какое-то подобие транса. Потому-то звук открывшейся двери заставил вздрогнуть и резко обернуться.
Моя рука застыла на макушке Малыша. Еще бы! Не каждый день видишь дракошество, облаченное лишь в белоснежное полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер. Волосы Ричарда, еще влажные после душа и более темные, чем обычно, слегка прилипали ко лбу.
Сглотнула, не в силах отвести взгляд от мужского тела. Четко очерченный рельеф мышц под гладкой кожей, по которой скатывались капли воды, падавшие с волос. Широкие плечи. Пресловутые кубики пресса, которые просто обязан описать каждый автор в романе (и плевать, что я уже не в нем! Привычка думать, что я угодила в книгу в мгновение ока, не исчезла!).
Взгляд опустился чуть ниже талии дракона, чтобы упереться в белоснежный покров и… Осознав, куда я пялюсь, приказала себе: «Взгляд выше!». Как я в этот момент понимала мужчин, которые лихорадочно гребли кролем, пытаясь не утонуть в женском декольте.
Чтобы не выдать себя, сосредоточилась на лице Ричарда. Высокие скулы, прямой нос и губы, вкус которых я помнила так хорошо… Их хотелось еще. И всего Ричарда тоже хотелось.
Вот гадство! И на лицо смотреть тоже оказалось небезопасно! И…
– Одри, еще один твой взгляд – и я за себя не ручаюсь… – хрипло выдохнул Ричард.
Ха! Кто бы говорил. Дракон сам на меня смотрел в этот момент так, что я готова была воспламениться.
Мой судорожный вздох. Его стремительные шаги навстречу. Сильные руки, что подхватили меня, усадив на подоконник. Почувствовала спиной стекло. А ногами, – как их раздвигает мужское колено…
Руки, губы, шепот, касания… Бешено бьющаяся на виске жилка и горящие серебром глаза Ричарда.
Это было какое-то сумасшествие и…
Громкий, четкий звук ударов в дверь. Он показался мне громом. Тараном, что долбит в ворота осажденной крепости. И тут же следом прозвучало:
– Ее величество, императрица Ривелия Вторая Луноликая, желает говорить со своим сыном! – раздался голос то ли слуги, то ли стража