— Вы её просили уйти?
— Плосили, балин.
— Что она сказала?
— Она ничего не сказала нам, балин, плосто заклыла двель. — Петлович сделал мученическое выражение лица. — Вещи наши выкинула…
Фалайз задумчиво подошёл к землянке, убеждаясь, что единственный вход в неё всё так же запечатан хитрой системой из рун, ловушек и прочих крайне неприятных на вид вещей. По оценкам Оулле, всё это, если оно сработает примерно в один момент, разнесло бы холм на куски. А именно так и было, судя по всему, задумано.
Что именно произошло здесь плохо понимал не только он, но и даже обычно всезнающая Фиона. Небольшое расследование показало, что некто, кого боты смутно охарактеризовали как «девушка с синей кожей и большой кучей вещей», пришёл в Гадюкино посреди ночи, разбудил ботов, выгнал их из землянки, после чего занял её, закрыв за собой дверь весьма экстравагантным образом.
Ситуацию очень осложняло то, что неизвестная играла в другом часовом поясе, посему пересечься с ней было ещё той задачкой. Так или иначе какого-либо вреда Гадюкину или его обитателям она не причиняла до сих пор — только неудобства, связанные с тем, что ботов пришлось возвращать на прежнее, далёкое от понятий комфорта место жительства.
Сегодня возле двери появилось небольшое неказистое ведёрко с кривой надписью не по размеру: «Для трав, обмен?». Подумав, что бы это могло значить, Фалайз пожал плечами и побрёл навстречу группе — это дело могло и подождать, а вот ящики нет.
* * *
— Ведро? — переспросила необычайно для себя растерянно Фиона, словно не поняв, впрочем, ответ ей не понадобился. — А-а-а, вот оно как вышло. — Чувствуя, что остальные жаждут уточнений, она добавила: — Я вчера, прежде чем выйти, оставила записку, мол, хочешь тут жить — участвуй.
— Мне это не нравится, — почти одновременно сказали Оулле и Калита, из-за чего смутились и одарили один другого полными недовольства взглядами.
— Мне тоже, — подержала их жрица вместе с остальными. — Но не то чтобы у нас был выбор. Если, конечно, у кого-то есть варианты, как снять ловушки и остальное…
— Я мог бы… — начал Фалайз.
— Не у тебя, — прервала его Фиона. — Не более одного разрушительного взрыва в месяц. Иначе мы вообще из этой игры выходить не будем даже на поесть.
— Выловить её и «поговорить» как следует, — демонстрируя свои выдающиеся зубы, предложила Калита.
— Кхм, — подал голос Оулле тоном, намекавшим, что любые уточнения излишни. — Я попытался сегодня ночью.
— И что? — закатывая глаза от необходимости выуживать подробности, уточнила вампирша.
— Как только она поняла, что рядом кто-то есть — вышла из игры. Не покидая землянки.
— Она от кого-то прячется, — уверенно констатировала Калита с видом эксперта.
— Вопрос в том, она от кого-то прячется вообще или конкретно сейчас? — вклинился Тукан и сразу же пояснил. — Может быть, человек не любит общаться с другими людьми. Бывает и такое.
Ему вспомнился дворф по имени Форин. Тот ещё незабываемый персонаж во всех смыслах. Одной из отличительных черт которого являлось острое желание держаться от социума и навязанных им норм на почтительном расстоянии.
— Бывают и такие, — согласилась Фиона скорее для вида и добавила. — Только вот в чужие жилища с целью поселиться там они проникают редко.
— Странно, что боты её послушались, — заметил Фалайз.
Он ошибся в своём выводе. На его замечание последовало сразу два ответа. Рассмеялась очень едко Калита, а следом, нехотя, с крайне кислой миной пояснила сама жрица:
— Не странно. Я намеренно сделала так, чтобы они заботились о своей сохранности больше всего.
— То есть им достаточно показать оружие и…
— Им достаточно погрозить кулаком, хе-хе, — перебила вампирша, продолжая неприкрыто издеваться.
— Вам очень везёт, что здесь нет… практически нет игроков, — отметил Оулле, явно не случайно подбирая слова.
— Нам, — выразительно поправила его Фиона, — очень не везёт с тем, что игроков здесь нет, потому что здесь нет торговли и так далее по списку.
— Так и денег у вас нет, — ехидно напомнила Калита. — Нищеброды.
— Это было бы наименьшей нашей проблемой.
Они почти пришли — холм уже было видно. Слегка тронутый туманом из-за высоты, он выглядел словно остров, зависший посреди туч. По-своему красивое зрелище, хоть и печальное по своей сути.
Градостроение двигалось медленно, неравномерно и совершенно в разных, непредсказуемых направлениях. Гадюкино худо-бедно обеспечили водой и мясом — про растительную пищу речи и не шло, даже в отдаленной перспективе. Начинался этап в меру капитального строительства, на фоне которого прежние заботы выглядели попросту ничтожно.
То, что одними землянками дело не ограничится, игроки понимали сразу. Но когда Оулле притащил из интернета чертежи довольно простого, по его словам, дома — на деле форменной избушки на курьих ножках — глаза из орбит вылезли даже у Калиты.
— Я нахожу излишним такую конструкцию. Выражаясь научным языком: нафига, а главное зачем? — с видом эксперта по деревянному зодчеству, поинтересовался Тукан.
Рахетиец в ответ сделал вид, что не слышит не только самого вопроса, но и вовсе игнорирует факт существования крестоносца. Тогда вопрос, нетерпеливым вздохом намекая, что пора бы уже помириться, повторила жрица в куда более удобоваримой форме.
— Те волки однажды придут сюда, — объяснил Оулле, мрачно добавив: — ночью.
— А если сюда не только они, но и бобры-людоеды? — не особо рассчитывая на ответ, поинтересовался крестоносец, и не ошибся в своих ожиданиях.
— Я думала, ты предложишь построить что-то вроде тех скандинавских домиков, — сказала Фиона, заметно смущаясь своего незнания терминологии. — У которых ещё крыши землёй засыпаны.
— Исландские дома. Я рассматривал такой вариант, — признал Оулле. — Мне не по силам. Нужен камень, много камня. И они не помогут от зверей. И сырости.
Он многозначительно указал на стоящий у ног игроков туман, а ведь они находились на самой вершине холма, где строить что-либо не хватило бы места. Во всяком случае, без тотальной перепланировки и сноса церкви. Даже