— Да при чём здесь игра⁈ Главное, чтоб с тобой всё было в порядке!
Чтобы поднять челюсть с земли во второй раз, Фионе потребовалось значительно больше времени. А уж полностью убрать следы сильнейших эмоциональных переживаний — раскрасневшееся лицо, слёзы, сбивчивую речь, в которой она пыталась за очень короткий срок передать всё накопившееся на душе — так и вовсе не получилось. Поэтому вернувшийся в игру Рен Нетцер довольно растерянно взирал на своих «пленников». Одна из которых, резко отвернувшись, принялась прятать слёзы.
— Обычная дружеская беседа, — прокомментировал Тукан, забираясь на коня.
Дворф не стал лезть не в своё дело и, убедившись, что все вернулись на свои места, скомандовал продолжить путь.
* * *
Вновь потянулись холмы на фоне гор с одной стороны, и лес с другой. Изменения в пейзаже если и произошли, то совершенно незначительные, такого рода, что лишь бывалый здешний игрок вроде Рена Нетцера сумел бы их различить, не говоря уже про то, чтобы обозначить для остальных.
Впрочем, какие-то изменения всё же оказались заметны и неопытному глазу. Море стало ближе, а лес — заметно реже. В определённый момент практически исчез туман. Неясно, из-за изменения погоды или же из-за специфики местности. Зато куда сильнее и заметно холоднее принялся лить дождь.
Когда море оказалось по правую руку от них, а горы, соответственно, впереди, Фиона, к этому времени уже успешно скрывшая следы недавних переживаний, спросила:
— Чего нам ждать от суда?
— Правосудия, — коротко и ёмко ответил Рен Нетцер.
— Не будет ли это судилищем? — задала вопрос напрямую жрица.
— Будет, — вновь коротко сказал дворф. — В любом случае.
— Тогда, может, вернёмся к варианту с огнём? — в шутку предложила Фиона. — Чего время терять попусту?
Это подействовало, и следующий свой ответ Рен Нетцер не только произнёс в меру дружелюбно, но и сделал развёрнутым:
— У вас есть шанс. Если вам удастся убедить Нику в том, что вы заслуживаете её заступничества.
— Она главная в городе?
— И нет, и да. — Дворф покачал головой, явно не зная, как для посторонних прояснить этот момент. — Она возглавляет тех, кто хочет менять правила.
— А кто тогда не хочет их менять? — догадалась Фиона.
Объяснять этот аспект политической жизни Нокса Рену Нетцеру удалось значительно проще и быстрее.
— Таппен — глава города. Он за открытую войну с паладинами, и вы дали ему казус белли.
— Мы не из числа паладинов Чистоты, — напомнила жрица.
— Это будет сложно доказать.
Как ни странно, этих довольно расплывчатых ответов Фионе вполне хватило. Некоторое время поразмышляв, она обрисовала своё понимание ситуации друзьям, не особо стесняясь присутствия Рена Нетцера неподалёку, что тоже о чём-то да говорило:
— Если я всё правильно поняла, то мы либо посодействуем снятию блокады, ну или её ослаблению. Либо началу полноценной конфронтации Нокса и паладинов. Второе для нас означает уничтожение Гадюкина.
— Звучит-то как пафосно — «уничтожение Гадюкина»! — фыркнул Тукан. — У нас три дома, один из которых взорвется и сам, если надо!
— Нас раздавят просто на всякий случай и из принципа «так не доставайся же ты никому», — не совсем верно истолковала его ответ жрица.
— Нам надо убедить эту Нику? — задал другой, не менее важный вопрос Фалайз. — В чём подвох?
— В том, что фраза: «без вашей помощи Гадюкино умрёт» звучит не менее по-идиотски. — Фиона грустно улыбнулась и многозначительно указала вперёд по ходу движения.
Там, зажатый меж двух высоких скал, виднелся немалых размеров город. Издали, учитывая погоду и особенно вездесущий туман, он странным образом напоминал гигантских размеров кладбище. Мрачное и безжизненное.
* * *
— Эх, вот бы каждый день так — никаких ящиков, тюков и этой всем и всеми командующией зазнобы! — демонстративно разминаясь, нарочито громко, на всю округу произнесла Калита.
— Хочешь, чтобы друзей брали в плен? — мрачно осведомился Оулле, по лицу которого не было ясно, шутка это или же сказано всерьёз. — Бойся своих желаний.
— Им это только на пользу, — уверенно заявила вампирша. — Может, мозги на место встанут, и они бросят эту дурацкую затею.
— Мне нравится. — Поняв, как это звучит, рахетиец уточнил: — Затея.
— Это безумие и жадность! — процедила в своей манере Калита. — Прорвись мы к цивилизации, уже бы многократно отбили все потери.
— Дело не в деньгах. В идее. И мне она нравится. Идея.
Калита на него косо посмотрела, убеждаясь в серьёзности сказанного, и промолчала, хотя могла бы прокомментировать. Вместо этого она отметила какую-то растительность, а именно грибы в руках Оулле.
— Что это? Кино себе устроишь перед сном?
— Фиона попросила. Для алхимии. — Рахетиец неуверенно показал собранное. — Не знаю, что из этого сгодится.
— Ну, зависит от того, какие у тебя планы, хех. Хм. — Вампирша пригляделась и с огорчением отметила: — Хельмехунда бы сюда. Он бы с полувзгляда сказал, что из этого сойдёт для взрывчатки, а что для поджогов. С огоньком был человек!
— В сердце? — уточнил Оулле. — Так говорят.
— Я знаю. И в сердце тоже. Только его здесь нет…
— Ты можешь написать ему, прислать изобра, кхм, скриншот, — напомнил, путаясь в незнакомых словах, рахетиец.
— Мда, только… — вампирша сверкнула глазами. — Ты тоже можешь прислать скрин какому-нибудь своему товарищу по оружию.
— Не уверен, играет ли кто-то в Хроники.
— Я про Рахетию.
Оулле ничего не сказал. Сделал вид, что не расслышал, и пошёл к землянке сдавать находки. Калита тоже ничего не сказала, просто задумчиво обвела округу взглядом и сама себе наметила план:
— Надо покормить этих бедолаг. А то эта вернётся и скажет, что я их намеренно голодом заморила. Пускай только попробует! Эй ты! — она ткнула пальцем в шляющегося без дела Петловича. — Волчатину любишь?
Вообще диета у ботов выходила какая-то дичайшая. Вода, свежее мясо, причём дичь. При этом минимум растительной пищи — в лучшем случае старая крупа или какие-то поздние грибы. Итог получался неожиданно приятным. Население пребывало в полном восторге насчёт рациона, несмотря на небольшие порции оного.
— Не знаю, э-э-э. — Староста растерянно оглядел вампиршу. — Навелное, люблю.
— Почему «наверное»?
— А вы сильно бить будете за неплавильный ответ?
Вначале Калита хотела