Северо-Восточный проход. СМП
Освоение Северо-Восточного пути началось русскими полярными мореходами XVI–XVII веков, а также участниками Великой северной экспедиции. Это освоение шло отдельными частями на протяжении многих лет, но оно подготовило условия для серьезных попыток пройти из Атлантики в Тихий океан вдоль суровых северных просторов России.
Вообще говоря, идея отыскания Северного морского пути принадлежит не англичанам и не голландцам. В 1525 году Дмитрий Герасимов, посланник великого князя Василия Ивановича, высказал обоснованное предположение, что море на севере имеет «огромное протяжение». И если держаться его правого берега, то «можно добраться на кораблях до страны Китая».
Несомненно, об этой прозорливой идее знали и голландцы, и англичане. Несомненно, знал о ней и итальянец Себастьян Кабот, вполне возможно – и голландец Виллем Баренц. Он, пожалуй, одним из первых руководил плаваниями, цель которых – «через северные моря проникнуть в Китай и Японию».
Виллем Баренц. Рыцарь Арктики
Виллем Баренц (1550–1597), голландский мореплаватель, родился в простой семье, стал искусным навигатором и капитаном. Он очень многое знал о плаваниях в северных морях.
Первая экспедиция (1594 г.) по северу на восток не удалась. Баренц решил обойти Новую Землю с севера, так как знал, что ее проливы, как правило, забиты льдом. Открыл остров, где были обнаружены два деревянных поморских креста (наши здесь уже давно побывали, и не раз). У мыса Ледяной уже открылся проход в Карское море, но команда взбунтовалась: поворачивай назад!
Через год пошла вторая флотилия из шести судов, груженных товарами. Правители Голландии знали несговорчивый и упрямый характер Баренца и назначили капитаном некоего Корнелиса Ная, а Виллема – штурманом. В Карском море Най приказал возвращаться без результата. «Богу не угодно, чтобы мы продолжали наш путь, и надобно отказаться от предприятия… Мы сделали все, что от нас зависело, чтобы проникнуть через Северное море в Китай и Японию, как было предписано в инструкциях». Эту «реляцию» Баренц подписать отказался, но флотилия возвратилась в Голландию.
Однако сила его характера, убежденность в достижимости цели, настойчивость и красноречие склонили сенат Амстердама послать третью экспедицию. Причем за открытие Северного морского пути была назначена премия в 25000 гульденов.
Однако Баренц шел в море не за богатством и не за славой. Его называли рыцарем Арктики. Бескорыстным и самоотверженным. Но ему и в этот раз отказали в командовании. И, как выяснилось, напрасно.
Экспедиция (1596) направилась к Новой Земле. Ее участники уже увидели свободное ото льдов Карское море. Но в тот же день, как и опасался Баренц, с севера нанесло лед. Судно попало в ловушку, неизбежна зимовка.
Льды тоже «устраивались на зиму». Подвижки, торошение, сжатие. По оплошности не успели снять руль с петель, его сорвало и расщепило. Через день проломило поднявшейся льдиной борт. К счастью, выше ватерлинии. Баренц, предвидя неизбежные опасности, приказал покинуть судно.
Виллем Баренц. С портрета XVII в.
Переправили на берег продовольствие, вино, запасную одежду и парусину. Из запасов рангоута соорудили хижину, начались новые труды, трудности и лишения.
Десять месяцев длилась зимовка. И все эти изнурительные месяцы тяжело больной Баренц до конца своих дней не теряет мужества, веры и надежды сам, поддерживает их и укрепляет в товарищах. Он ведет наблюдения, постоянно производит астрологические вычисления (определения географических координат, сделанные им простейшими инструментами, до сих пор поражают своей точностью). Под его руководством измеряются глубины, берутся пробы грунта, ведутся дневники.
В июне 1597 года Баренц умер. «Смерть Вильяма Баренца, – записал в дневнике один из участников экспедиции, – причинила нам немалое горе, ибо он был нашим главным и незаменимым руководителем».
Спутники Баренца вернулись на родину. По окончании зимовки они пошли на шлюпках к южному берегу Новой Земли, где им встретились русские поморы. Накормили, помогли и доставили на материк, в Колу, где в то время находилось голландское судно.
Карта Новой Земли 1601 г., созданная по результатам экспедиций Баренца
В 1933 году зимовка Баренца была обследована советскими полярниками (об этом мы скажем в своем месте), найденные вещи экспедиции доставили в Музей Арктики в Ленинграде.
Суда, идущие мимо зимовки Баренца, салютуют в его память. Она будет вечна. Как Баренцево море.
В России всегда находились люди, которые умели смотреть вперед для ее пользы. Они были среди императоров и министров, среди промышленников и ученых. Среди простых великих людей.
Освоение северных областей и морей ставил большой задачей государь Петр Великий. После него главным инициатором русских полярных экспедиций для открытия и изучения Северо-Восточного прохода стал М.В. Ломоносов: «Между протчими (морями) Северный океан есть пространное поле, где усугубиться может Российская слава, соединенная с беспримерною пользою, через изобретение Восточно-северного мореплавания». Для его открытия он организовал и обеспечил несколько полярных экспедиций.
Василий Чичагов. Неудачник?
Василий Яковлевич Чичагов (1726–1809) есть русский полярный мореплаватель, даже адмирал.
В 1765 году Ломоносов отправил три корабля через Северный океан от Шпицбергена к берегам Северной Америки и далее на Запад, через Берингов пролив к Камчатке. Начальником экспедиции был назначен В. Чичагов.
Ломоносов был уверен, что «Сибирский океан в высоких широтах в летние месяцы от таких льдов свободен, кои бы препятствовали корабельному ходу». Распространенное и устойчивое заблуждение многих лет: «пишут же землеписатели, что буде кто не близ берега морем, но далеко в акиане плавати будет, может пройти в Китай».
Такую же экспедицию (на двух судах) возглавил Дж. Франклин, тогда еще просто лейтенант королевского флота.
Обе экспедиции, кроме получения некоторых научных наблюдений, главной цели не достигли. Экспедиция Чичагова «содержалась тайно, в крайнейшем секрете», поскольку преследовала не только научный интерес, но и возможные политические и экономические связи с Америкой.
В.Я. Чичагов. Литография XIX в.
Плавание оказалось неуспешным. Чичагов, встретив к северо-западу от Шпицбергена тяжелые непроходимые льды, вернулся в Архангельск, на что в Адмиралтейств-коллегии было выражено грубое неудовольствие: «рано вздумали о возвратном пути… Чрезмерный страх понудил возвратиться». Однако постановили «покушение повторить на следующий год». Второе плавание (1766 г.) выдалось не успешнее первого. Чичагов в оправдательной записке отметил: «…Хотя за непреодолимыми препятствиями не могли достигнуть до желаемого места, однако по довольному осмотру открылась невозможность, в чем не остается сумнения».
Что ж, отрицательный результат – тоже результат. В Петербургском университете пришли к заключению, что «ныне никому уже