На прошлой неделе в нашем ресторане появился новый посетитель, который каждый раз просит, чтобы его сажали именно за мой столик. В целом, постоянные клиенты в любом ресторане – это обычное дело, но что-то в этом парне заставляет меня нервничать. Пока этот парень не сделал ничего плохого, но однажды я уже столкнулась с жестоким преступником, загнавшим меня в угол, и не хочу, чтобы подобное повторилось. Любой человек может быть связан с Грэйсином.
– Полагаю, у кого-то появился поклонник, – замечает еще одна официантка, Мелинда, подходя к окну, чтобы забрать свой заказ. – Я могу узнать его номер для тебя.
Ее непосредственность и открытость заставляют меня улыбаться, даже если это не всегда уместно. Обычно я не испытываю симпатии к людям, вроде Мелинды, но густонаселенность этого города, включая жителей, ведущих себя безнравственно, дает мне чувство защищенности. После многих лет, проведенных в уединении Верхнего Мичигана, мне приятно находиться в теплом и скрытном Лос-Анджелесе. В Калифорнии люди открыто выражают свои желания, хотя иногда и ведут себя вызывающе. Меня не пугает ни высокая арендная плата за однокомнатную квартиру, ни то, что Ван-Найс [2] граничит с территорией, которую контролируют испанские банды.
После того, через что мне пришлось пройти, перспектива столкнуться с уличной бандой не вызывает у меня страха, а даже наоборот – успокаивает. Я бы предпочла налететь на пистолет, направленный мне в лицо, чем встретить привлекательного мужчину, который обманет меня ложными обещаниями.
К концу моей смены мужчина уходит, и я решаю не спускать с него глаз, хотя это будет непросто, ведь он так похож на любого другого калифорнийца. На нем неприметные джинсы, кожаные сандалии, рубашка с пуговицами и закатанными рукавами. Его волосы не светлые и не каштановые, а рост средний.
Однако за последние два месяца я обнаружила, как легко можно найти черту, которая выделяет человека из толпы. В случае с моим «поклонником» – это его глаза. Не их необычный цвет, как у Грэйсина, а форма и особенно брови. Они напоминают мне о мужчине из рекламы автострахования. Эти брови выделяют его глубоко посаженные глаза и придают его лицу мужественный вид, который слишком напоминает мне обо всем, что я хочу забыть. Скорее всего, он хороший человек, а я просто слишком остро реагирую на его внешность. Но, тем не менее, я не могу не хранить его образ в своей памяти, на всякий случай.
Вдруг я вижу, что обратно к кассе с недовольным видом идет Мелинда.
– Эти дети приносят больше проблем, чем пользы, – с досадой произносит она, захлопывая кассовый аппарат и убирая чаевые в карман.
Я заканчиваю оформление счета за столик, который только что обслужила, и обращаюсь к ней.
– Какой-то клиент тебя достает?
– Если бы это был клиент, я бы просто послала его к черту, но это мои дети.
Чтобы скрыть свои чувства, я с головой погружаюсь в процесс складывания салфеток.
– О! – я надеюсь, что мой голос не звучит для нее так же хрипло, как и для меня самой.
– Мне очень неловко просить тебя об этом, потому что ты еще не полностью выздоровела. Но не могла бы ты взять мою дневную смену? – она отводит взгляд к телефону, и увидев, что ее лицо искажено болью я пожимаю плечами, словно мне все равно больше нечем заняться.
– Конечно, – отвечаю я ей.
Работа даст мне возможность отвлечься и заработать немного денег, а это именно то, что мне сейчас нужно. К сожалению, той небольшой суммы, которую мне удалось собрать, оказалось недостаточно, и теперь я живу от зарплаты до зарплаты. Я понимаю, что не могу оставаться в Лос-Анджелесе бесконечно, и мне необходимо двигаться дальше. Поэтому планирую работать и копить деньги, чтобы поехать на юг, в Мексику. К тому же, кто знает, возможно, моя работа в этом ресторане, которую я получила благодаря поддельному паспорту, приобретенному по приезде в город, в любой момент может оказаться под угрозой. Конечно, он сработал во время встречи с менеджером по аренде жилья, и в ближайшее время я могу на него полагаться, но мне нужно будет собрать достаточно средств на покупку нового.
– Ты просто прелесть. Даже не знаю, как тебя отблагодарить. Ладно, я дарю этого горячего парня тебе, – она отворачивается, подмигивая и смеясь, а я забываю об этом «горячем парне» до конца своей смены.
Когда я прощаюсь с Жан-Полем, поваром дневной смены, и выхожу на улицу, мне кажется, что в городе стало необычно тихо.
Я очень удивилась, впервые встретив этого молодого человека, потому что узнала его по нескольким рекламным роликам и телевизионному шоу. Вскоре я осознала, что почти все жители этого города – актеры. Вероятно, именно поэтому я ощущаю себя частью этого социума, где каждый играет свою роль.
Приближаясь к автобусной остановке, я ощущаю дрожь, а волосы на моих руках встают дыбом. Я крепче сжимаю сумочку, стараясь не выдать своих эмоций, однако остро чувствую, что что-то не так. На остановке рядом со мной собрались две группы людей: женщина с детьми и компания молодых девушек. Несмотря на то, что на первый взгляд все кажется обыденным, я не могу успокоиться и продолжаю оставаться настороже, даже когда сажусь в автобус. Поездка через всю страну не смогла стереть из моей памяти воспоминания о Грэйсине. Хоть он больше и не присылает рисунков, и даже мельком не показывается мне на глаза, я уверена, что он где-то здесь, наблюдает за мной. Мне неизвестно, чего он ждет, и я не уверена, что меня это беспокоит, пока он держится на расстоянии. Но я точно знаю, что это ощущение, будто кто-то наблюдает за мной, связано не с ним.
Это чувство не покидает меня на протяжении всего пути обратно в Ван-Найс. Хотя никто в автобусе не обращает на меня внимания и не пытается завязать разговор. Спустя какое-то время я начинаю думать, что это всего лишь мое воображение, и, вероятно, я просто себя накручиваю, но из-за новой привычки продолжаю