Переодевшись в рабочее платье и халат, натянула на голову медицинский колпак, который теперь носили все мои подчинённые, дождалась всех сотрудников, чтобы пожелать им продуктивного трудового дня и взбодрить. Коллеги, воодушевлённые моим напутствием, разошлись по рабочим местам.
Сидеть и ничего не делать – не про меня, потому открыла папку с историями невылеченных болезней, что набрала в архиве, и углубилась в изучение.
Через пару часов не выдержала и встала, прошлась туда-сюда. Заглянула Аоки, на мой молчаливый вопрос, отрицательно покачала головой: нет, клиентов нет. Тишина в отделении. И такое разочарование разлилось в груди, что мне захотелось пойти и проветриться.
Я вышла в коридор и направилась в сторону выхода, где столкнулась с Максимилианом Греем. В руках он держал огромный, изумительной красоты букет.
Все, кто находился рядом, даже пациенты, сидевшие в саду неподалёку от моего корпуса, застыли, приоткрыв рты.
– Доброго дня, леди Изабелла! Пусть свет солнца освещает ваш путь. Прошу принять эти цветы в качестве моего восхищения вашей красотой, – и смотрит на меня так пылко… Кожа в секунду покрылась мурашками предвкушения. Я вдруг смутилась, чувствуя себя не в своей тарелке. И при этом жутко польщённой.
– Вы ухаживаете за мной? – и откуда только взялись эти кокетливые нотки в моём голосе? Негромко спросила я, принимая цветы и вдыхая их пьянящий, дивный аромат.
– Да, я ухаживаю за вами, прекрасная леди Элисон, – просто ответил он. Громко. Зеваки мигом принялись перешёптываться, стреляя в нас полными заинтригованности и любопытства глазами: уверена, меньше чем за час вся лечебница будет в курсе произошедшего.
– Пройдёмте ко мне в кабинет? – улыбнулась я невинно. Аоки-сан уже стояла за моей спиной, словно моя вторая тень. Грей кивнул и, предложив мне свой локоть, повёл дальше по коридору.
– Пациенты уже начали обращаться? – спросил он, распахивая передо мной дверь.
– Нет. Пока тихо, – вздохнула я.
– Ничего, всему нужно время, и людям тоже. Магия – это то, к чему они привыкли и видели, на какие чудеса она способна. А вот к вашим методам у них есть определённые сомнения.
– Да, я это понимаю, – но всё равно обидно, добавила мысленно.
– А пока ждём, давайте опробуем новый микроскоп? – хитро прищурившись, предложил Максимилиан.
– Да-да, как-то из головы вылетело за этим ожиданием, – мигом сбросив грусть, оживилась я. – Аоки-сан, пошлите кого-нибудь набрать воды из любой лужи.
– Да, Белла-сама, я мигом обернусь, – кивнула акацукийка и на пару минут оставила нас наедине.
– Я бы поцеловал тебя, но, боюсь, не сумею вовремя остановиться, – стоило Аоки выйти, горячо шепнул Макс.
– Стойте, где стоите, – тихо рассмеялась я, – от греха подальше.
Вскоре вернулась моя преданная помощница вместе с Кэнсин-саном, и Грей установил микроскоп на столе, отрегулировал его по моим указаниям. Я осторожно капнула каплю чистой воды на стеклянную пластинку и поместил её под микроскоп.
– Готово, – кивнула я. – Взгляните, – и отошла в сторону, едва не приплясывая от нетерпения.
Максимилиан наклонился и посмотрел в окуляр.
– Ох, всемогущие! – не сдержал восклицания он. – Кто они?! Они тут повсюду!
Капля воды, казавшейся невооружённому глазу совершенно прозрачной, буквально кишела жизнь. Я знала, что он там видит: мельчайших существ разных форм и размеров, плавающих туда-сюда, охотящихся друг на друга. Некоторые были похожи на крошечные палочки, другие имели округлую форму, третьи напоминали миниатюрных морских звёзд.
– Что вы видите? – с волнением спросила я.
– Жизнь, – ответил он, не отрываясь от окуляра. – Невероятно, – шептал он. – Целый мир, скрытый от наших глаз… Я и не подозревал, что в обычной воде может содержаться столько всего, – добавил он, наконец оторвавшись от окуляра. Его глаза блестели от возбуждения, как у ребёнка, обнаружившего новую удивительную игрушку. – Как вы говорите, они называются?
– Микроорганизмы. Или микробы, если проще, – не сдержала улыбки я, наблюдая за его реакцией. – Палочкообразные – это бактерии. А более крупные, которые передвигаются, используя реснички, называются инфузориями.
Максимилиан задумчиво посмотрел на прибор, затем снова на меня:
– И эти… микробы… они только в воде?
– Нет, повсюду. В воздухе, на нашей коже, в пище, – моя улыбка стала шире, а его глаза круглее. – Большинство из них безвредны или даже полезны. Но некоторые вызывают болезни.
– Это… это переворачивает всё, что мы знали о природе недугов!
– Именно! – решительно кивнула я. – На моей родине, когда поняли, что многие болезни вызываются микроорганизмами, произошла настоящая революция в медицине. Подумайте сами: если мы знаем врага в лицо, мы можем с ним бороться.
В дверь постучал Сэм Блэквуд, который, шепнув пару слов, передал мне пузырёк с мутной жидкостью. Я, благодарно ему кивнув, подготовила второй образец для демонстрации и, подойдя к микроскопу, заменила предметное стекло.
– Взгляните, – указала я на каплю слегка мутной жидкости, – это вода из лужи возле конюшен. Гляньте, сколько в ней разных существ по сравнению с чистой водой.
Максимилиан снова приник к окуляру и ахнул:
– Там в несколько раз больше этих… микробов! И они выглядят иначе.
– Именно! – мой указательный палец против воли взлетел к потолку. – А теперь представьте, что произойдёт, если такой "напиток" попадает в организм. Что произойдёт?
– Ничего хорошего, человек заболеет, – медленно проговорил Максимилиан, и я видела, как в его голове складывается картина.
– Болезнь не от дурного воздуха или нарушения баланса жидкостей… а от этих крошечных существ! – добавил Кэнсин- сан, посмотревший в окуляр сразу же после Грея.
– Точно. В моей стране лечат множество болезней, просто сражаясь с конкретными видами патогенных организмов, – я села за свой стол, чувствуя, как быстро бьётся сердце от воодушевления. – Учёные разработали лекарства, называемые антибиотиками, их цель – уничтожение определённых бактерий. Создали методы дезинфекции, чтобы предотвратить попадание микробов в раны при операциях. Ввели правила гигиены, основанные на понимании того, как они распространяются.
– Белла, вы же понимаете, что это меняет всё? – почти шёпотом произнёс Максимилиан. – Наши целители веками лечили болезни, вбухивая прорву маны в больного. Это… это как обнаружить, что все эти годы мы боролись с тенями, не видя настоящего противника.
Его лицо внезапно просветлело, глаза загорелись пониманием:
– Подождите! А что, если магия воздействует не на все эти микроорганизмы? Или ею надо влиять на что-то несколько иначе? Что, если именно поэтому некоторые заклинания и артефакты лечения не работают?
Я улыбнулась, видя, как его блестящий ум уже начал соединять новые знания с магическими теориями его мира.
– Это вполне возможно. И если вы правы, представьте, насколько эффективнее станет лечение при помощи волшебства, когда лекари будут точно знать, на что именно направить свою