Рустам снова подумал об Азии, где не было тверди ни под ногами, ни за словами. Он, здоровый, бородатый мужчина, увешанный оружием, ведавший на языке вкус чужой крови, был едва не по-детски беспомощен в чужой пуповине земли. Раньше ему помогал Большой Ингуш, он брал на себя тонкие сущности, путающие мозги воина. Теперь пришло время справляться с этим самому. Или бежать от «этого» в пекло боя. Слухи об уходе Джумы с полуторатысячным отрядом. Луна. Солнце… Рустам вышел из Кундуза лунной ночью. Несмотря на бумагу от коменданта, арабы не хотели выпускать отряд из пятнадцати человек за пределы оборонительного кольца, Огненного кольца пророка, как они с гордостью назвали свои огневые точки, но чеченский полевой командир узнал ингуша и вопрос решился миром. Рустам двинулся в Кандагар.
Уже к утру, на привале, проводник исчез, как сквозь землю провалился, и Рустам пожалел, что не стал дожидаться таджика Абдуллоджона. Еще не открытая солнцу земля зыбким жаром пробрала его тело — от самых ступней до макушки. Он знал этот жар, и звериное чутье опасности не подвело его. Отряд узбеков генерала Дустума обложил его лежбище. С русскими Рустам принял бы бой. Охотно схлестнулся бы с диковинными американскими коммандос, сошедшими в жизнь прямиком из кино. Ему мечталось сбить такого инопланетянина с чудо-гидроцикла. С британцами, французами, немцами… Но пасть в кольце рыжелицых дехкан — это унизительно, постыдно, невозможно. Как унизительно воину разбиться, упав с коня или споткнувшись о камень. Почетнее сдаться в плен. И он сдался. Ингуша, как редкого хищника, рассматривали враги. В их глазах горела ненависть к наймиту — арабов и кавказцев в этих краях помнили и по чужеродной, иной жестокости, и по особой неуступчивости в денежных спорах. Но узбеков удерживала от издевательств жажда наживы. Полевой командир узбеков, важный толстозадый человек, на голову превосходящий ростом Рустама, даже пригнулся, чтобы прицениться, рассмотреть попавший в его руки товар. Его тигриные глаза светились радостным опытом. Пока людей ингуша, не связывая, распихали по двум ГАЗам, узбек дал знак адъютанту, и вскоре под брезентовым тентом уже шел допрос пленника — ингуш и узбек сидели на коврике и пили из пиал чай. Узбек извинился, что напиток из термоса, но в силу полевых условий, он надеялся, гость простит его.
Для того чтобы верно продать живой товар, надо верно найти покупателя. Хорошего талиба, особенно если пуштун, легко продать американцам. Эти лохи платят за талиба доллары, в надежде выведать страшные тайны. Которых и выведывать нечего, только уши открой да слушай, что вокруг люди говорят! Еще лучше штатникам «загонять» арабов. Поймай араба, скажи волшебное слово «Аль-Каида» — и семья твоя не будет знать голода там, где только знают, что такое «господин доллар». Чеченцев американцам торговать тяжелее, в их черных списках кавказцев не значилось, и, как говорили, деньги за таких они платили неохотно. Забот с ними много, политикам приходилось думать о русских, а там, где исчезала простота, исчезало и золото. Торговать чеченцев русским тоже дело неблагодарное. За месяц боев это поняли и узбеки Дустума, и таджики Фахима. Так что чеченцев, если не уничтожать самим, следовало отдавать за выкуп обратно в Чечню, или отправлять в Пакистан, где собирались наемники для войны в Кашмире. Продавать чеченцев в Чечню — коммерция хлопотная, но надежная, через Турцию и Азербайджан такая торговля уже наладилась, афганский опытный люд умел приспосабливаться к любой ситуации так быстро, что знатоку этого мира смешно было слушать о гибкости западного рыночного общества. С «полезными» кавказцами следовало пить чай, оказывать им знаки наивысшего почтения — ведь не знаешь, где такого встретишь через год или месяц. Проще всего было с узбеками, таджиками, туркменами, по своим резонам прибившимися к чужому стаду. Их выкупали родственники, а, если таковых не находилось, их брали в рабство на цементный завод генерала Дустума, или отдавали за долги вассалам или соперникам. А уж совсем никчемных демонстрировали журналистам, тоже платящим деньги.
Узбек готов был поверить Рустаму, что тот не из числа непримиримых, окружающих нынешнего союзника муллы Омара — люди из крохотного отряда ингуша были слабо вооружены, их амуниции хватало на то, чтобы отогнать бандитов-грабителей, но явно недоставало для войны. (Рустам был рад, что оставил в Кундузе РПГ, пулемет Калашникова и гранаты.) Но поведение командира говорило, что кавказец вовсе не рвется обратно в свои горы, не хочет отправляться и в Турцию — из чего узбек заключил, что у пленника здесь свой интерес. А значит, где-то прячутся и деньги. Узбек решил придержать гостя и разобраться, чьих он кровей, кто его кормит. Почаевничав, он приказал отправить пленника и его людей в свое селение, а как возьмут Кундуз — там и придет время заняться его судьбой. Узбек помнил, как дядя говорил ему: «Моли Аллаха, чтобы вместо мудрости Он снабдил тебя везением, а вместо ума смекалкой. Мудрый довезет тебя на своем горбу, умный спляшет на твоей свадьбе». Узбек передал эти слова ингушу на прощание. Рустам поклонился коротким кивком головы и подумал о правоте Руслана Ютова, не желавшего укреплять свои связи с Азией. Ютов был враг уже, но свой враг, во сто крат дороже хитрого торговца живым и мертвым товаром.
И все бы получилось у терпеливого пленника Рустама, и отдал бы его узбек пакистанцам из МВР за достойный выкуп, если бы судьба войны не толкнула под локоть руку того, кто выводил на листе неба линию его жизни. «Вместо мудрости да снабдит Он тебя везением».
* * *
Полевой командир узбекского отряда, взявший в полон Рустама, не мог знать, что за день до того, как ингуш покинул Кундуз, Джума из Намангана тайно встретился с посланцем генерала Дустума, они проговорили с глазу на глаз больше часа, и той же ночью, что и группа Рустама, из города вышел большой отряд — пуштунов и узбеков вел сам Джума. Отряд миновал минные поля, окружающие Кундуз с юга, и только двинулся к Кабулу, как земля содрогнулась от ракетных ударов, гигантскими цветами света зацвела от разрывов ночь. (Рустам, ушедший через южные ворота, слышал уханье огромной злой совы.)
Удар пришелся чуть раньше времени, отряд еще не успел