Когда сотня голодных акул пера, перебивая друг друга, принялась за трапезу, охранники Дустума ввели к генералу этого человека.
Ютов находит Рустама и погибает 30 ноября 2001-го. Назрань — Москва
Руслан Ютов позвонил Миронову после взятия Кундуза. Его голос, как и прежде, прозвучал ровно и свысока, но «афганец» понял, что собеседник взволнован. Не взятие же Кундуза, в самом деле, заставило Большого Ингуша расщедриться на звонок?
— Хочу преподнести вам подарок, полковник, — все-таки перешел к главному Ютов после долгого приветствия и общих слов о новой, но уже хорошо им обоим понятной войне.
— В моем возрасте лучший подарок — это хорошая память и низкий сахар.
— Я не Авиценна, чтобы дарить то, что находится в руках Аллаха. Мой подарок иного рода. Я нашел моего молодого родственника.
— Он у вас? — встрепенулся Миронов. Если Ютов сам прибрал к рукам своего беглеца, бог его знает, захочет ли он и дальше союзничать.
— Нет, полковник. Но он был в Кундузе. Он пришел с таджиками. Но потом их пути разошлись. Так сказали добрые люди.
— Такие еще остались в тех краях?
— Добрые люди есть везде. Вам ли ни знать, полковник? Доброта — не чистота, это качество не души, а обстоятельств.
— Вам известно, куда ушел ваш неразумный родственник?
— Нет. Говорят, он искал встречи с Джумой. Говорят, хотел передать важное…
— Джума, кажется, обезглавлен и даже убит? Многочисленные свидетели опознали его зубочистку.
Ютов усмехнулся. В каком-то смысле Аллах проявил к нему благосклонность, столкнув с забавным астероидом Мироновым. Если бы время их было Вечность, он бы даже помог тому вырасти, а потом включил бы его в число планет Небесной Астролябии. Но, увы, их время не было Вечностью.
— Кундуз взят. Много пленных. Но среди них нет родственника. Молю Аллаха, чтобы он сохранил его на его путях. До встречи со мной.
— Так в чем подарок, Руслан?
Ютов запнулся. Что ответишь? Как объяснишь, отчего красное — красное?
— Жизнь — дар индивидуальный, но забота общая. И находка одного — подарок другому. Только близорукие радуются потерям другого. Конченые люди, думаю я.
— Для меня подарок уже твои мудрые слова, — изменил тон Миронов. Он был далек от того, чтобы верить в искренность Ютова, но раз Ингуш не нашел своего беглеца и решил сообщить об этом в Москву, значит, некуда ему идти после известия о Кошкине. Андрей Андреич не был бы сам собой, если бы не попытался использовать момент. Он многозначительно подмигнул Ларионову, восседавшему рядышком в кресле, как будто тот мог оценить новую комбинацию. Но Ларионов дремал, так и не допив вечернего чаю.
— Мне, Руслан, нужен человек для оперативной работы. Идей много, но ведь вокруг одни генералы да полковники. Такой у нас структурный изъян. Дай мне твоего доброго человека, чтобы можно было погонять по делам. Чтобы выездной был. И мы твоего родственника мухой навестим. Возможностями располагаем. Дай того, толкового, с которым я водку пил.
Генерал, конечно, понял Миронова — передав в подчинение Соколяка, он привязывает себя к русскому пуповиной. Это раз. И второе: за такого помощника не Миронову и его ордену платить. И то верно, откуда у них деньги на выезды.
Очень не хотелось Ютову отсылать от себя Соколяка. Особенно сейчас, когда круг сузился до самых близких, когда приходилось жить в обороне, в ожидании удара, сходного тому, что снес с ног мироновского бойца. Особый порученец Соколяк был его крохотным ФСБ, его разведкой и контрразведкой, хотя и за ним Руслан Ютов приставил ухо и глаз. Нет, отдать полковнику Соколяка, одолжить именно в это безвременье Ютов был не готов.
— Найдите человека, мы сделаем его выездным, — ответил он.
— Жаль. Яд убивается противоядием из того же яда.
— Верно. Ожидая укуса змеи, не расстаются с капсулой, где хранится яд.
После этого разговора Ютов собрался в путь. Дорога его лежала все-таки в Турцию. Там ему предстояло встретиться со старым деловым партнером Мехметом Огюлем. Ныне Огюль владел сетью отелей, казино и всяческих «культурных» притонов от Анкары до побережья Эгейского моря. А начинал на афганском «белом золоте» — тогда этот товар легко можно было перекинуть в Турцию через Узбекистан самолетами авиакомпании, принадлежащей генералу Дустуму. Все, все связано в мире. Ручеек от золотого потока отвел себе и Большой Ингуш. Сделал он это с умом, как и все, за что брался. Прямое участие в трафике он вроде бы обошел: через него осуществлялись безналичные расчеты «порошок-услуги» в доступной ему сети, но сам товар не проходил через его территорию. Люди Огюля отвозили наркотики через Турцию в Азербайджан и Армению на пункты обмена. Вскоре Огюльв стал на ноги и оторвался от чужих дел. Как сообщили тогда Ингушу, турецкий МИТ [33] решил поддержать предпринимателя. За определенные услуги.
Ютов ушел в сторону, трансферные гостиницы, где пахло МИТом, перестали вызывать его интерес. На них можно было делать деньги, можно было идти и в политику, но не в Небесную Астролябию.
И вот теперь Ютов ехал в Турцию за услугой. Связь турка с МИТом и с узбеками могла вывести его на Рустама. Там же, в Турции, можно провести давно положенный ему отпуск. Неделю, месяц, два. В надежном тихом месте. Пока не развяжется бечева, связавшая его жизнь с жизнью далеких людей, ушедших из чужой страны и чужого времени в столь же чужое время и столь же чужую страну.
А Соколяк оставался вести дела. Не стал Большой Ингуш забирать и охрану. Чтобы не думали, что генерал и депутат надолго покинул страну. С собой Ютов взял только пятерых бойцов. Кортеж из трех автомобилей — как водится, ютовского «мерседеса» и джипов сопровождения, готовился к отъезду. В последние недели Большой Ингуш ездил мало, и осмотры проводились с особой тщательностью. Автомобили проверялись во внутреннем дворе, специальная экспедиция прокатывала маршрут, и уже затем выдвигался кортеж. Иногда он уходил первым, иногда менялся местами со лжегруппой. Но в аэропорт Ютов выдвинулся без кортежа, без проверки дороги на фугасы. Никто не мог знать, что генерал направляется именно туда…
Люди, посланные по заказу Одноглазого Джудды, никак не могли подступиться к Ютову. О подкупе его