Вальхем был не просто потрясен, он буквально лишился дара речи! Он неоднократно ездил на телегах, даже правил ими, несколько раз ему довелось промчаться на лошади верхом, но весь предыдущий опыт никоим образом не мог подготовить его к встрече с таким!
Скорость, скорость и еще раз скорость, да еще созерцаемая с высоты третьего, а то и четвертого этажа! Если что-то в жизни и могло хоть немного приблизиться к передаче ощущения полета, то это был тот самый момент! С трудом переставляя подкашивающиеся ноги, Вальхем привалился к ограждению и закрыл глаза, поскольку его мозг оказался просто-напросто переполнен ощущениями. Одного только бьющего в лицо ветра и грохота металлических сочленений оказывалось более чем достаточно, чтобы полностью погрузить его в состояние полнейшего блаженства. Ему так и хотелось просто раствориться в моменте, отдавшись ему целиком и полностью.
Обернувшись, Вальхем бросил взгляд на тонувший в поднятой пыли караван. Теперь становилось понятно, почему Трасси выпустила свою ватагу наверх именно здесь. На всех остальных эшелонах, что следовали за «Хоррамом», верхние открытые палубы оказывались полностью занесены пылью, и даже в каютах, думается, приходилось плотно затворять иллюминаторы, чтобы не наглотаться поднятого колесами песка.
Здесь же, на самой верхотуре головного транспорта, царило чистейшее, рафинированное наслаждение свободой и скоростью.
– Ну все ребят, хорошего понемножку! – Трасси хлопнула в ладоши, привлекая общее внимание. – Астейт, давай вниз, будешь других страховать.
Детвора недовольно заныла, им хотелось поторчать наверху подольше, хотя Вальхем подозревал, что тут, на открытой платформе можно совершенно спокойно провести целый день, даже не заметив, как он пролетел – и все равно будет мало. Трасси, тем не менее, оставалась непреклонной, и ее отряд потихоньку потянулся к ведущему на лестницу люку.
Вальхем спускался последним. Он отступил в сторону, наблюдая за тем, как Трасси запирает крышку, а когда она затопала вниз по ступенькам, вдруг, сам того не ожидая, подал ее руку. В ответ он получил настолько красноречивый уничижительный взгляд, что ему захотелось провалиться сквозь пол. К счастью, девчонка никак его нелепый жест не прокомментировала, отвернувшись к малышне.
Она на всякий случай еще раз их пересчитала, и они отправились в обратный путь по длинным покачивающимся коридорам и шатким соединительным мосткам.
Однако уже перед самым спуском в салон, откуда начиналась их экскурсия, один из мальчишек остановился и ткнул пальцем в дальний конец галереи, где виднелась дверь, ведущая к следующему эшелону.
– А туда мы разве не пойдем?
– Нет, Пирси, – Трасси уже успела выучить все их имена, – на сегодня хватит.
– Но почему?! – к этому моменту и другие дети заинтересовались данным вопросом.
– Там Правительственный Эшелон, – терпеливо разъяснила девчонка, – туда посторонних не пускают. Так что все, спускайтесь уже.
Ребятня запрыгала вниз, в салон, к ожидающим их родителям, а Вальхем, оставшись один, прошел до конца прохода и прижался к окошку в двери, что вела на улицу.
За пыльным желтоватым стеклом виднелся вздымающийся лоб темно-вишневой машины, обшитый полированными латунными планками, образующими герб Империи – две соединенные короны, оплетенные лавровым венком. Вальхем почувствовал, как у него засвербело в груди, когда в его душе сцепились противоречивые чувства – ненависть к тем, кто был повинен в смерти отца, и восхищение совершенством их торжественной и горделивой эстетики.
От Правительственного Эшелона буквально веяло величием и монументальностью. Он олицетворял собой несокрушимую силу, возвышающуюся над мелочной суетой окружающего мира.
Только действительно мощное и богатое государство могло позволить себе держать подобный дорогостоящий транспорт и гонять его через пески исключительно ради того, чтобы в безопасности и комфорте доставить в другой город одного-единственного высокопоставленного чиновника, в то время как в обычные пассажирские секции набивалось по несколько десятков человек. Да и билеты им обходились отнюдь недешево.
Стандартные каюты, хоть и обеспечивали вполне приемлемый уровень удобства, особой просторностью все же не отличались. Но вот там, за вишневыми стенами, где нет нужды идти на компромиссы, интерьеры, надо думать, демонстрировали самую настоящую роскошь. Вот бы взглянуть хоть одним глазком!..
– О чем задумался, галантный ты наш? – послышался сзади насмешливый голос Трасси.
– Ты когда-нибудь бывала там, внутри? – Вальхем кивнул на сверкающий герб за окном.
– Конечно! И не раз, – еще один смешок, пропитанный чувством своего безоговорочного превосходства.
– И как оно?
К удивлению Вальхема, рыжая бестия ответила не сразу, некоторое время шевеля губами и подбирая верное слово.
– Добротно, – ответила она, наконец.
Вальхем удивленно вскинул брови. Он ожидал чего угодно – «богато», «шикарно» или «дорого» на худой конец, но неожиданный вердикт Трасси застал его врасплох. Складывалось впечатление, что она не столько завидовала важным персонам, кому посчастливилось перемещаться на Правительственном Эшелоне, сколько восхищалась искусностью тех мастеров, что его создали.
– Ты на обед собираешься, или будешь и дальше тут торчать? – оборвала она его раздумья.
– Обед?
Заслышав это слово, желудок Вальхема буквально взвыл от нетерпения. И неудивительно – в конце концов, он же со вчерашнего дня ничего не ел! Спохватившись, парень поспешил за бодро шагавшей по коридору Трасси. Ему сейчас и впрямь не помешало бы хорошенько подкрепиться.
Глава 8
Изначально Вальхем полагал, что ему просто выдадут миску с какой-нибудь похлебкой, которую он будет уплетать, сидя у откидного столика в своей каюте. Неладное он заподозрил, когда встретивший их Лажонн отправил Трасси переодеться во что-нибудь приличное, а ему велел умыться и привести волосы хоть в какое-то подобие порядка.
До сего момента у Вальхема не было возможности толком заняться своим внешним видом. Да, в туалете имелось зеркало, но в свой предыдущий визит он в основном занимался изучением тамошней сантехники, но теперь Вальхем взглянул на свое отражение в мутноватом стекле уже более критично…
М-да, неудивительно, что во время экскурсии дети относились к нему несколько настороженно. Вальхем и сам-то себя не сразу признал, посетовав сперва на непривычное освещение, и только потом осознал, что смотрит на свое новое лицо, осунувшееся, помрачневшее и ставшее более… взрослым.
И неудивительно, учитывая, сколь многое ему пришлось пережить всего за одни последние сутки. Он потерял родителей и дом, спасался бегством от людей Голстейна, едва не был поджарен на костре, обыскивал