Как и в свои прошлые озарения, он целиком и полностью доверился своему наитию, но на пути к заветной цели обнаружилось множество препон. Ведь одно дело – видеть конечную точку пути, и совсем другое – знать, как именно до нее добраться.
Вальхем невольно вспомнил свои самые первые попытки что-нибудь самостоятельно выковать. Он долго наблюдал за тем, как работает Торп, и то, как легко и непринужденно раскаленный металл в его руках обретал необходимую форму, заставило маленького Вальку поверить, что он и сам сможет сделать все то же самое ничуть не хуже.
Но после первых же попыток его постигло жестокое разочарование. Металлическая заготовка никак не желала Вальхема слушаться, извиваясь и уворачиваясь от ударов его небольшого молотка, точно живая. И тот факт, что он отлично представлял себе, что именно хочет получить в итоге, и даже знал, какие именно технологические операции для этого необходимы, ничуть не помогал ему добиться желаемого.
Ведь знание – ничто без необходимого опыта и практических навыков.
И от него точно так же крайне мало толку, когда тебе катастрофически не хватает необходимых инструментов.
Начать с того, что Вальхем не имел возможности точно отмерить необходимые ингредиенты для получения сплава с нужными свойствами. Он знал, он, черт подери, знал, в каком соотношении их требуется смешать, но у него под рукой не было даже самых простеньких весов, чтобы сделать все как должно! Приходилось действовать на глазок, а это отнюдь не добавляло уверенности в успехе.
Время от времени Вальхем выхватывал из миски каплю расплава и бросал ее на большой плоский камень. Потом, дождавшись, когда она остынет, он отковыривал ее ножом и пристально изучал, то соскабливая с нее стружку и прислушиваясь к получаемому звуку, то рассматривая, как блестит полученный срез, то чуть ли не пробуя еще горячий металл на вкус.
Он и сам толком не знал, какой именно результат хочет получить, но внутреннее чутье подсказывало, что состав необходимо подкорректировать. Вальхем бросал застывшую каплю обратно в миску, после чего добавлял в свое варево еще несколько кусочков, откушенных от того или иного прутка, и священнодействие продолжалось.
Какое-то время Трасси еще пыталась выведать у него, что именно он делает и чего добивается, но Вальхем довольно раздраженно от нее отмахнулся, и больше вопросов она не задавала. И не потому, что обиделась, нет. Она и сама неоднократно попадала в ситуации, когда решение задачи маячит совсем рядом, буквально на краю зрения, но все попытки его ухватить оказываются тщетны. Трасси прекрасно знала, как бесит такое положение дел, и чувствовала, что сейчас Вальхема лучше лишний раз не отвлекать. И потому она продолжила молча качать меха и подбрасывать в очаг уголь.
А то еще в сердцах выльет эту миску расплава тебе за шиворот…
Лажонн, отвлекшись от работ по обслуживанию систем и механизмов «Хоррама», принес им обед, но Вальхем к своей порции даже не прикоснулся, полностью погруженный в работу. Он крутился вокруг печи, точно одержимый, и Трасси уже начала беспокоиться, что от перегрева парень вполне мог чуть повредиться умом, но через некоторое время в его приглушенных ругательствах нет-нет, да и начали проскальзывать отдельные оптимистичные нотки.
– Ага! Уже совсем другое дело! Вот так-то лучше! – восклицал он, разглядывая свежую стружку, но не останавливался и продолжал что-то колдовать, подбрасывая в миску уже какие-то совсем крошечные кусочки металла.
Наконец, когда Трасси думала, что у нее сейчас уже руки отвалятся от постоянной работы с мехами, Вальхем устало рухнул прямо на песок и помахал в воздухе свежей желтой каплей.
– Все. Годится, – у него уже не осталось сил, чтобы хоть как-то порадоваться успеху. – Гаси, и пусть остывает.
Оставив меха в покое, Трасси села рядом, отдуваясь и утирая пот со лба. Она была бы и рада отпустить по данному поводу какой-нибудь едкий комментарий, но ей сейчас даже языком пошевелить было невмоготу.
Огонь в горне потихоньку догорал, и застывающий расплав в миске уже подернулся морщинистой пленкой, а они продолжали все так же сидеть на теплом песке, глядя на тускнеющие в печи угли.
– Что дальше? – Трасси с трудом разлепила потрескавшиеся губы.
– Теперь надо бы выковать новую втулку, – вздохнул Вальхем, и уставший сиплый голос мальчишки намекал на готовность его души вот-вот отделиться от бренного тела и отправиться в небеса, – но я пока даже не знаю, какого размера она должна быть!
– Я тебе покажу… объясню… нарисую, в общем, – девчонка кивнула на эшелон. – Но, думаю, это уже завтра. А сегодня предел моих мечтаний – холодный душ и горячий ужин.
Однако, как выяснилось, вспыхнувший в ней энтузиазм загасить оказалось не так-то просто.
Лажонн предложил организовать ужин на открытой платформе, где вечерний ветерок приятно холодил разогретые за день тела и потихоньку испарял накопившуюся за день в мышцах усталость, но Трасси, напротив, только-только начала входить во вкус. Она притащила с собой несколько листов бумаги, карандаш, прочие чертежные инструменты и принялась прямо за едой делать наброски новой втулки, то и дело уточняя отдельные детали у Вальхема.
Они сошлись на том, что втулку лучше всего сделать из двух половинок. Вальхем согласился выковать исходные заготовки, а Трасси взялась после довести их до нужной кондиции. Ну а потом пришел Лажонн и разогнал их инженерный консилиум к чертовой матери, отправив всех спать.
Наутро, едва проснувшись, Вальхем сразу же принялся раскочегаривать кухонную печь, чтобы выяснить, насколько она пригодна для разогрева заготовок. Лажонн, впрочем, довольно быстро отогнал мальчишку от очага, поскольку ему требовалось приготовить завтрак, но после Вальхем смог экспериментировать без каких-либо помех.
Глиняной миской пришлось пожертвовать, поскольку застывшая отливка наотрез отказалась из нее вываливаться. Пара ударов молотка – и поблескивающая бронзовая чушка оказалась у Вальхема в руках. Дело оставалось за малым – сделать из нее аккуратную втулку, в которой бы комфортно разместился бы главный вал водной помпы.
В итоге грузовой трюм «Хоррама» оказался полностью отдан в ведение Вальхема и на весь день наполнился лязгом металла и окриками юного кузнеца, отдающего распоряжения нерадивым подмастерьям.
Таким образом, Трасси почти весь день курсировала между мастерской и кухней, таская раскаленные заготовки, а Вальхем, вооружившись молотом