В отличие от Сергея Юрий точно знал, чего хочет достичь. Он пошло хотел денег. Деньги, денежки, мани, бабосики, хрустики, зелень… Юрий точно знал, как называется то, что ему нужно, знал, как это выглядит, но долгое время совершенно не знал, как это получить. Сперва, приехав из украинских Сум, где он трудился танцовщиком местного ЛГБТ-клуба покорять Москву, он пытался работать, так сказать, «по-специальности». Затем быстро понял, что Москва с ее возможностями куда более многообразна нежели Сумы. Так он познакомился с Сергеем, который считал его эталоном партнера и при этом совершенно не считал деньги. Как свои, так и чужие.
Сербский ресторан «Пршут». Москва
«С чего начинается Родина? В песне были перечислены множество факторов и реперных точек, за которые корнями должен цепляться любой нормальный человек. Букварь, друзья, песни, родители, могилы предков, память… Чего же им не хватает?»
Именно так с тоской думал Драган, в сотый раз уже просматривая без звука репортаж из Верхнего Ларса. На видео многотысячная толпа половозрелых особей, так как мужчинами их назвать не поворачивался язык, штурмовала контрольно-пропускной пункт на границе с Грузией. Колонна «бешенцев» растянулась на несколько километров. Опасаясь призыва, убедив самих себя в том, что они нужнее себе нежели стране, совершенно ошибочно полагая, что их псевдоинтеллектуальный бизнес, блогинг, бьюти– и тревел-репортажи, курсы мейкапа и прочее будут востребованы на чужбине, ослы рвались в загон в поисках мифической свободы.
Сам Драган четко понимал, что такое Родина и что значит жить на чужбине. Родившись в Югославии, он был вынужден взять в руки автомат и встать на защиту государственности своей страны. Воевал практически все десять лет непрекращающегося конфликта. Возглавил диверсионно-штурмовую группу, и спецслужбы Хорватии с Албанией дорого бы заплатили за командира с громким позывным «Дракул». В конце известных событий был вынужден тайными тропами уходить из пылающей Сербии в сторону России со своим отрядом. В России осели, кто ушел в бизнес, кто в охрану подался, сам Драган с верным Милошем открыли в складчину маленький ресторанчик сербской кухни, в котором сами же и работали. Драган за повара, Милош за бармена. Официанток наняли по месту. Неожиданно ресторан пришелся по вкусу местной публике, и даже знаменитые журналисты и телеведущие приходили сюда насладиться настоящей сербской кухней и настоящим же сербским гостеприимством.
«С одной стороны, страна очищается, – продолжал размышлять Драган. – Схлынула вся эта псевдоэлитная пена, все эти примадонны с ручными геями в качестве домашних шутов, лживые и продажные депутаты от либеральной оппозиции, фальшивые телеведущие и продажные журналисты».
– Но ведь с ними уехали и десятки тысяч оболваненных зарубежной пропагандой специалистов высочайшего класса! – Дракул не заметил, как произнес последние слова вслух.
– Ай, не тоскуй, командир, – белозубо улыбнулся стоящий рядом Милош. Большинство ведь вернется…
– Дурак ты, сержант, – беззлобно выругался Драган, – вернутся как раз самые отвратительные. Ну, ты сам подумай: талантливых там с руками и ногами заберут. Всех этих программистов, инженеров… а эта тупая плесень, помыкавшись по углам и не найдя себя, хлынет обратно. Представь, что страна это улей. Вопреки распространенному мнению, улей богат отнюдь не медом. Улей богат пчелами. И вот представь, что осенью, когда пчелы выгоняют трутней на улицу, с ними вылетает несколько тысяч пчел. Трутни провели работу, оболванили доверчивых, но трудолюбивых насекомых и несколько тысяч полетели искать другие ульи. Кто-то нашел, кто-то погиб, но никто не вернется. Это же не трутни, которые с первыми морозами пытаются вернуться назад, в улей. К слову, ты знаешь, что пчелы с такими делают? – Увидев непонимающий взгляд Милоша, Драган хрипло расхохотался, затем неожиданно серьезно и холодно взглянув в глаза собеседника, продолжил: – Убивают, брат мой Милош. Убивают.
Залпом выпив очередную порцию ракии, пошатываясь, он пошел в уголок, где находилась эстрада, и взглядом показал гитаристу, что хочет сыграть. Радостно улыбнувшись, гитарист протянул инструмент. Склонившись к микрофону и взяв подряд несколько аккордов, Драган запел неожиданно чистым и хорошо поставленным баритоном:
С чего начинается Родина?
С твоих самых первых шагов,
С примеров достойных родителей,
С рассказов седых стариков.
Конечно, она начинается
С тех мест, где родимый был кров,
С тайги и полей окружающих,
И речки крутых берегов.
Эту песню он выучил в 2014-м, когда ненадолго приезжал на Донбасс. Ее очень душевно пел и играл в окопе Сашка, молодой боец из Горловки.
С чего начинается Родина?
С надежных друзей и подруг.
Что детством, душою заложено,
Тем, что окружало вокруг.
«Где сейчас Сашка, кто он теперь? Ну да ладно, скоро узнаем, – пел и продолжал рассуждать Драган, – все начинается и оканчивается на Донбассе…»
Конечно, она начинается
С понятий о чести и лжи,
Уменья отсечь от дел правильных
Неправедных дел миражи.
С чего начинается Родина?
С тебя и твоих земляков!!!
Вошла и осела в нас накрепко
Суровая Правда веков [2].
Зал долго аплодировал, а потом к певцу подошли трое крепких мужчин в разной, но такой схожей одежде.
– Вызывал, командир? – Один из них помог спуститься с эстрады. – Мы приехали и готовы с тобой куда позовешь.
Несколько километров до КПП «Верхний Ларс»
– Пить хочется, – капризно тянул Сережа, жеманно обмахиваясь каким-то глянцевым гламурным журналом. Жарко-то как, Ю-ю-ю-юр…
Неожиданно к машине подбежали двое подростков, мальчик и девочка, которые решительно застучали в стекло. Юрий нажал на кнопку, стекло с тихим шелестом опустилось.
– Здравствуйте, – затараторила девочка, – мы волонтеры, привезли вам еды и воду, вы же давно здесь стоите…
– Ну наконец-то, – перебил ее плаксивый голос, – сколько можно шляться, не могли раньше приехать? – Сергей агрессивно вырвал пакет из ее рук.
У девочки от обиды задрожали губы и глаза наполнились слезами:
– Мы же с ночи тут развозим, покупаем за свои, а вы…
Ответом ей был звук закрываемого стекла.
– Пойдем, Залька. – Хмурый мальчуган тянул ее за рукав. – Не обращай внимания, нерусские какие-то.
Залина сквозь слезы расхохоталась:
– Нерусские? Ты себя-то в зеркале видел, Ашот?
– А я русский, – с гордостью произнес мальчуган, – я другим помогаю. Ты же посмотри на эту толпу. Мы