Например, одноразовый манадрим в виде экспресс-курса Школы Магии от одного из его лучших учеников. Грамотно составленный, правильно выхолощенный, с упражнениями, ни на пядь не отступающими от академических примеров. Идеальный способ освежить память и быть аттестованным. Три золотых — и он ваш.
— Три золотых? — хмыкнул Санс, обозревающий своим единственным глазом притащенную мной груду пластинок, — Ты серьезно? Да мы их не продадим. Тут всего по сотне магов за раз…
— Я тут провел небольшое расследование, — моргал я невыспавшимися глазами, пожирая кофейную гущу, заваренную вместо обычного кофе, — Вот смотри, Санс. Волшебник живет пятьсот лет, да? Ну, на максимум. Нас интересует четыреста восемьдесят, так как первые двадцать лет он учится. И за это время, друг мой, за время его жизни, должно родиться и быть воспитано ровно три тысячи двести других волшебников. В идеале. А у нас пятьдесят тысяч плюс-минус населения, которое должно быть аттестовано. Как так выходит?
— Никак не выходит, — удивлялся бывший кок, — Ты баял, что вот в этой твоей башне за триста лет трое сдохло. Вообще не сходится! Вас должно быть тыщи полторы, максимум!
— Именно, — кривился пьющий жижу я, — Я это еще в детстве просек. Математика тут несложная. Да и так, если посмотреть, башни могут по три-четыре сотни народу вместить, каждая. Но со мной не хотели и не хотят говорить на эту тему. Вирт лично и очень убедительно мне посоветовал не лезть в эту тему. Так что аттестовывать мы будем пятьдесят тысяч колдунов, плюс-минус тапок.
— До конца нашей жизни, что ли? — удивилась Аранья, — Школа за две недели только две сотни успела оформить!
— Думаю нет. Нас просветят как там дальше будет, — подумав, признал я, — А теперь, господа, пора на работу!
У каждого мадридского двора есть тайны, а уж у волшебников их должна быть целая куча. У меня были свои догадки насчет этого несходнячка, но я держал их при себе, анализируя получаемый результат в виде свежеиспеченного Школой волшебника — мирного покладистого типа, интеллигентного, склонного к конформизму. Будь нас в потоке больше, индивидуального подхода и контроля было бы куда меньше…
Да и вообще, это не моё дело!
В Школе всё было сложно. Саломея преследовала меня, её преследовал Освальд, последнего преследовала пышущая подозрениями Лонкабль, которую, в свою очередь, преследовал Крико. Также по территории бегали бедно одетые волшебники, преследуемые Дино Крэйвеном, который от них что-то хотел. До кучи, чтобы все были заняты, я загрузил Шайна заданием следить за нашей верховной жрицей. Тут пришлось как следует поторговаться, а затем еще и сообразить Лунному коту иллюзию феи. Последняя вышла очень… мужественной, даже с легкой щетиной на квадратном подбородке, но в целом, как мы здраво рассудили, как раз логично, что перекаченное тестостероном волшебное существо будет следить за красавицей.
— Ты только Лонкабль не попадись, а то врежет, — посоветовал я коту.
— Угу, пойду договорюсь с ослом, чтобы предупреждал о ней, — кивнул тот, с довольным видом оглядывая свою фейскую мужественность, — Морковка еще осталась?
— Нет, но пара тыкв в загашнике есть. Удачи тебе, боец!
А мне пора творить магию. Мы же не можем себе позволить, чтобы уложения Гильдии Магов, одни из самых строго соблюдаемых, нарушались нагло и напрямую. Ну вот, ты прибыл на какой-то экзамен, и что? К тебе подходит гоблин или гоблинша, которые напрямую тебе предлагают что? Пройти экспресс-курс с помощью одноразового манадрима?
Пф. Что знают двое — знает и свинья. Меня найдут и освежуют, а может, и еще хуже, потребуют отдать заработанное. Нет уж. Мы тут волшебники, а не кот насрал!
Поэтому я и занялся волшебством. Натуральной магией. Самонаводящийся летающий контракт, написанный Личным Письмом, далеко незаурядным заклинанием, которое я модифицировал, использовав немножко уличной магии (то есть той, о которой деканы знать вообще не должны). Теперь продукт моего труда, крепко дружащий с магией Школы, был способен действовать, как только на его полях будет написано имя волшебника, который должен получить очень интересное предложение.
Процесс прост! Имеется гоблин или гоблинша, у которых полные карманы этих контрактов. Видя подходящего пациента, они сверяются со списками, затем записывают его имя в контракт и отпускают бумажку на свободу. Та проворно устремляется к цели — карману робы волшебника. Маг обнаруживает, удивляется, читает, думает, плачет, заворачивает в контракт три золотых… и разворачивает ту же бумажку, но уже без денег и без контракта, но зато с инструкцией о том, как найти закладку, в которой лежит одноразовый манадрим. После получения кристалла бумажка сгорает в синем пламени (для этого пришлось постараться).
Сложно? Да, безусловно, зато надежно! И сложность, знаете ли, штука относительная. Ну, в моей ситуации.
— Господа! — тихо говорю я отдыхающим гремлинам, с тоской и ненавистью наблюдающих за гремлинами работающими, — Подхалтурить не желаете?
Кажется, они хотели возвести меня в ранг святых, но внезапно оказались слишком заняты! Джо — просто апофигей света, доброты и помощи ближним!
После работы, предчувствуя, что скоро придется дневать и ночевать в Школе, я занялся домашними делами. А их, как и всегда, был вагон. Нужно было наконец-то установить забор вокруг моего сада, чтобы разные быки, ослы, знайды и эльфийки вежливо стучались в калиточку, а не бились рогами в мою невидимую дверь. Кстати, а как они её вообще находят? Надо с этим что-то делать…
Заборы ставить я не умел, но, будучи в первой жизни славянином и русским, обладал широкими теоретическими познаниями в этом деле. Всё, что было нужно — это много длинных ровных бревен, которые следовало лишить сучков, заострить с одной стороны и вкопать тупой стороной в землю поближе друг к другу. Решаемо? Да легко!
Дойти до баронского замка с парой запечатанных кувшинчиков вина, встретить вместо камердинера самого барона Гогурта Бруствуда, который с удовольствием заберет взятку себе, открыв мне координаты селения, возле которого выращивают мачтовый лес. Наложить на себя нужные заклинания, став человеком-кузнечиком, да отправиться за некондиционным деревом.
В деревеньке, располагавшейся