Было что-то тревожащее в том, как быстро она переключилась от страха к прагматизму. Леха не мог её винить — каждый выживал как мог. И всё же…
Он хотел предупредить её, что Макс использует женщин и выбрасывает, что за спиной Голубева творятся вещи, о которых лучше не знать. Но слова застряли в горле. Потому что какое право он имел вмешиваться? Кем он был для неё? Никем. Просто очкариком с телекинезом. Трусом, который боится собственной тени.
Время утекало. Скоро Макс начнет его искать.
— Мне пора, — сказал он наконец, отводя взгляд. — Вылазка.
— Будь осторожен, — тихо произнесла Маша, и в её голосе прозвучала искренняя забота.
Леха кивнул, благодарный за эти простые слова. Но прежде чем он успел ответить, она добавила, понизив голос и наклонившись чуть ближе:
— Знаешь, я сама попрошу вечером Макса замолвить за меня словечко перед Голубевым, — сказала Маша, на мгновение опустив взгляд и теребя край своей кофты. Затем она выпрямилась и расправила плечи с заметной решимостью. — Мне бы какую-нибудь работу посерьезнее, чем раздача воды. Может быть, даже с отдельной комнатой.
Она произнесла это так буднично, словно говорила о собеседовании в офисе, а не о том, что собирается использовать свое тело как валюту. Леха почувствовал, как внутри что-то оборвалось. Он прекрасно понял, каким именно способом она планирует «просить» Макса, и от этого понимания к горлу подступила тошнота.
Маша заметила его реакцию и слегка пожала плечами:
— Такова реальность, правда? Каждый выживает как может.
Эта фраза, такая циничная и прагматичная, отрезвила Леху. Она всё поняла о новом мире. Поняла за пять дней то, на что у него ушли бы недели — что здесь нет места для прежних моральных принципов. Есть только выживание.
— Да, — ответил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно, хотя внутри всё кипело. — Такова реальность.
Он развернулся и пошел прочь, чувствуя, как с каждым шагом внутри растет что-то тяжелое и мутное. И это чувство имело одно конкретное название. НЕНАВИСТЬ!
— Вот здесь, — сказал Володя, тыкая пальцем в карту, разложенную на капоте внедорожника. — Получили сигнал от выживших. Они засели в спорткомплексе около Богатырского. Говорят, человек двадцать, вместе с детьми.
Группа стояла у северных ворот Торжковского рынка — Володя, Макс, Леха и ещё двое: Михалыч, коренастый мужик лет сорока с седой щетиной, и Тарас, охранник из оружейки, которую они попытались обчистить в первый день.
— А зомбаков там сколько? — спросил Макс, поправляя автомат. — Не хочу опять нарваться на толпу этих тварей, как вчера у метро.
— Да их везде до жопы, — вздохнул Володя. — Центр вообще непроходимый. Но в том районе, по словам парней, вполне можно пройти, если сильно не шуметь. Главная проблема — ускоренные. Парочку видели возле Комендантского — эти суки теперь в группах держатся. Совсем стайными стали.
— Бля, ненавижу этих жиробасов, — Макс почесал ногтем подбородок. — Один такой чуть мне лицо не отгрыз в прошлый раз. Стреляешь в него, а ему похуй.
— Потому что стрелять надо в голову, а не как ты — по коленям, — хмыкнул Михалыч. — Зомби — не человек, у него болевого шока нет.
— Тогда сегодня ты первым пойдешь, снайпер хренов, — огрызнулся боец.
— Завязывайте, — оборвал их Володя. — План такой: идем пешком через дворы. Есть несколько тихих маршрутов в той стороне. Главное избегать открытых пространств и шумных мест. Доберемся до спорткомплекса, оценим ситуацию и решаем: либо забираем людей, либо помогаем укрепиться. Всем всё ясно?
Леха молча слушал, сжимая в руке пистолет, который ему выдали только на время вылазки. Голубев видел, на что способен парень, но все равно не хотел оставлять его без оружия.
— Выдвигаемся, — махнул рукой Володя. — И без самодеятельности. Держимся группой, соблюдаем тишину. Леха, ты в середине. Если что — твои способности могут понадобиться.
Они вышли за ворота рынка и двинулись вглубь жилых кварталов, держа оружие наготове и внимательно осматривая каждый угол и подворотню. Впереди лежал город, наполненный мертвецами, и нужно было пройти через него, чтобы спасти тех, кто еще оставался живым.
Макс пристроился рядом с Лехой, не упуская возможности поддеть его.
— Готов размазать мозги парочке мертвяков, очкарик? — ухмыльнулся он, поправляя автомат на плече.
Леха промолчал, внимательно осматривая пустынную улицу, заваленную мусором и брошенными вещами.
— Ты чего такой хмурый? — не унимался Макс, перепрыгивая через опрокинутую урну. — Всё из-за той девчонки? Запал на неё, да?
Леха продолжал смотреть по сторонам, игнорируя насмешки.
— Эй, я с тобой разговариваю, — Макс дёрнул его за рукав. — Отвечай, когда тебя спрашивают.
— Не твоё дело, — процедил Леха сквозь зубы.
Макс присвистнул.
— Ого, у нашего очкарика прорезался голос! — он гоготнул. — Ладно, не обижайся. Я же не виноват, что девчонки выбирают настоящих мужиков, а не неуверенных в себе задохликов.
Леха прикрыл глаза, чувствуя, как кровь приливает к лицу. Пальцы непроизвольно сжались в кулак, ногти впились в ладонь. Эта физическая боль помогала сдержаться, не позволяя ненависти вырваться наружу. Володя ясно дал понять, что случится с любым, кто нарушит его правила. А нападение на своих было первым в списке запретов.
Он просто сжал зубы и молчал, пока Макс продолжал травить свои плоские шутки.
— А может, когда вернёмся, я позволю тебе постоять на стрёме, пока мы с Машей будем… разговаривать по душам, — Макс понизил голос до интимного шёпота. — Представляешь, очкарик? Ты хотя бы услышишь, как это крошка стонет…
Он не договорил. Впереди из-за угла здания выскочила группа мертвяков — не меньше десятка. Они двигались странно слаженно, почти строем. Володя, шедший впереди, резко поднял руку, сигналя всем остановиться.
— Твою мать, — выдохнул Макс, глядя на приближающихся тварей. — Это что за херня?
Мертвяки были не обычными шатающимися зомби. Эти двигались целенаправленно, почти как живые. Их тела выглядели неестественно раздутыми, словно они набрали десятки килограммов за считанные дни. Кожа растянулась до предела, приобретя нездоровый серо-желтый оттенок, местами покрытый темными пятнами. Одежда трещала по швам, не выдерживая новых объемов. Они стали похожи на ходячие мешки с мясом — тяжелые, но при этом пугающе быстрые.
— Ускоренные, — процедил Тарас, поднимая автомат.
Володя быстро жестом показал всем занять позиции. Михалыч и Тарас мгновенно рассредоточились, укрываясь за брошенными машинами