— Достали эти z-патриоты, — пробормотала немолодая и неопрятная тётка в балахонистой невзрачной одежде и с растрёпанной, сальной причёской. — Господин Наумов всюду вставит свои пять копеек. Если человек член ЛДПР, то это обязательно мешок с деньгами и считает себя вправе перебивать любой регламент. Мы так не договаривались! Не всё можно купить за деньги. Вот и Пётр Петрович сказал: власть выше денег. Грибоедов! Ведите собрание. Наумов получит слово в порядке общей очереди.
— Госпожа Антонина… Не будем ссориться. Нынче я отбываю на СВО. Собственно, это собрание — есть проводы меня…
Тут уж я не мог не обернуться, не мог не уставиться на Грибоедова, с головы до пят обряженного в пиксель.
— Товарищ Генералова-Кутузова права, — проговорил её нетоварищ Аззабузза Ерик. — Регламент должен соблюдаться. А вы, Грибоедов, хвастаетесь, как ребёнок. Вы молоды. А как сказал Виктор Цой, война — дело молодых. Другое дело, я. Мне пятьдесят два, но и я подписал контракт с Минобороны.
Аззабузза Ерик Жюниор горделиво приосанился. Остальные потупились. Очевидно, пока никто, кроме этих двоих, не решался присоединиться к российским частям на линии боевого соприкосновения.
Они поднимали тосты, выпивали, закусывали, спорили. Только Пётр Петрович молчал. Одинокий, в своём пиджачишке с потёртым портфелем в обнимку, он выглядел немного нелепо в народном кафе на Пресне. Захотелось подойти и отобрать его у Грибоедова и компании, угостить чем-нибудь вкусным. Впрочем, Призрак Пётр Петрович вряд ли нуждается в моём сочувствии. Он исправно исполняет свою работу и здесь, в Москве, и в Вене, и на линии боевого соприкосновения, и, вероятно, много ещё где.
Вернувшись мыслями к коллеге, я стал обсуждать судьбу Шумера, его оборотистость, снисходительность к нему властей предержащих самого высокого ранга.
— Тут сработал принцип этого старичка, — коллега снова кивнул на компанию за соседним столиком.
— Какой такой принцип?
— Справедливость выше закона. В условиях СВО такой человек, как Шумер, бесценен. Ну а его методы — это дело десятое. Ах, смотри! Они, кажется, выходят!
Нацепив на себя маску безразличия, я снова принялся смотреть в полированный бок ведёрка для льда. Действительно, разношёрстая компания разбредается. Кто-то устремляется в глубь заведения, где расположены уборные. Кто-то тянется на выход, уславливаясь о завтрашней встрече на вокзале, где состоятся проводы отбывающих в зону СВО.
Призрака не видно. Где же он? Верчу головой. Чёрт! Старик опять пропал! Ах, вот он! Шествует мимо витринного окна всё в том же костюме, бережно прижимая к боку свой портфель. Робот-курьер притормаживает возле него. Старик столбенеет. Необычайное волнение отображается на его лице. Я машу рукой, кричу:
— Пётр Петрович!
Но он не слышит, не замечает меня. Он растерян и даже жалок. Маячок курьера мигает красным огоньком. Внезапно за сутулой спиной старика раскрываются два прозрачных, но вполне различимых крыла. Не орлиные, нет. Скорее, как у бабочки или как у архангела на картине Караваджо. Крылья вздрагивают и…
— Смотрите! Крылья!!! У него крылья!!! Нет, ты видел, как он перемахнул через курьера? Курьер испугал Призрака, и он перелетел через него!
Кто это кричит? Я?! Ловлю сочувственный взгляд коллеги. На моём плече тяжесть его руки.
— Ничего, — произносит он. — Тебе крепко досталось. Месяц-другой в санатории. Отдых. И всё встанет на свои места.
Я смотрю в окно, а Призрака уже и след простыл. Исчез, как и полагается призракам. Но возня z-патриотов в холле кафе вполне материальна. Я слышу их голоса. Они обсуждают теорию Петра Петровича Ольшанского. Коллега не скрывает своей жалости. Его осязаемая своей тяжестью и теплом рука на моём плече. Я раздражён и хочу остаться один. Просто побыть немного в кафе, прежде чем отправиться к своим женщинам и сыну. Коллега прощается. Я открываю гаджет. Телеграм запускается слишком медленно. Никакого уважения к моему нетерпению. Наконец, я обретаю возможность прочесть важное для меня.
Сначала Соломаха.
Герої 128 підрозділ ЗСУ.
07 сентября 2023 года.
Я не погиб, не надейтесь. После длительного лечения вернулся в строй. Досталось мне крепко, так что с полным основанием имею право считать себя заново родившимся. Жизнь моя поменяла направление, но я не поменял названия и шапки канала только лишь потому, что это всё ещё я и не намерен отступать от своих принципов и задач, которых вижу сейчас перед собой две.
1. Месть всем чертям, поправшим устои Православной церкви, ибо святыни лавры разграбляются, и нашлись уже болтуны, утверждающие, что лавра потеряла свою сакральность. Ничего я не знаю ни за какую сакральность. Лавра была, есть и будет для меня священным местом. Мы очистимся через скорби. Омытое, очищенное и острое ощущение сакральности вернётся в лавру после скорбей. Это не я придумал. Тут вычитал у одного и в это верю.
2. Поиски пропавших без вести наших хлопцев. Многих уже нашел. А скольких ещё найду.
Уважаемые родственники, я не могу быть постоянно онлайн. Поэтому если я вам пишу — старайтесь отвечать как можно быстрее. Вас много — я один.
10,1к просмотров 07: 25
Потом Шумер.
«Cshumer.
07 сентября 2023 года.
Важные в жизни встречи протекают по-разному. Можно случайно зайти в церковь, чтобы поставить свечку за своих погибших, и увидеть у соседнего подсвечника такого же, только с другой стороны. Врага. И то, что будет происходить в вас перед Его всепрощением, будет трудным, мучительным, — но живоносным. И опустив лица, стараясь не смотреть друг другу в глаза, вы пойдете к выходу, и кто-то машинально придержит кому-то дверь. И оказавшись за пределами храма, вы пойдёте в одну сторону».
128,8к просмотров 13: 23
И, наконец, Ванюша. Жив, курилка. И даже бегает!
«Цикада пищит.
07 сентября 2023 года.
Временное ночное затишье позволило набросать в заметки события последних дней…
Прошло около трех суток с начала задачи: мы малой группой должны были выйти на указанные точки, закрепиться и вести наблюдение за противником, отметив на карте точки и примерный маршрут.
Вместе с Лешим на рассвете решили добраться до перекрёстка и оттуда, по возможности, двигаться дальше по „дороге жизни“ — так её прозвали парни из отряда Шумера. „Дорога жизни“ — это протоптанная в бурьяне тропинка, ведущая в обход позиций противника. Звёздное небо над головой без единого облачка создаёт обманчивое впечатление безопасности. Вскоре противник минометом стал выгонять нас на поле, а над головами повисла птичка — корректировщик. После каждого выхода мины мы вжимались в землю, а после разрыва — шли дальше. Неосознанное ощущение заставило меня дать команду отступить. Через пару минут по месту, где мы были до этого,