И, конечно, я не пойду с мамой покупать никакие ботинки. Так что после школы я не возвращаюсь домой, а просто шляюсь по городу. И вдруг оказываюсь неподалеку от дома Катки. Может, пойти куда-нибудь с ней и с Милой, раз мне все равно делать нечего?
Катка меня не сразу узнаёт, но потом разрешает пойти с ней и с Милой. С ними немного скучновато, в следующий раз возьму с собой блокнот для рисования. Но в конце концов становится нескучно, когда мы встречаем парня на костылях и его врагов. Правда, этот на костылях напоминает мне Тома: он разговаривает с нами, как Том обычно со мной, как будто я дурачок, а он король мира, хоть я и старше. В смысле старше Тома, а не этого парня.
Поэтому, когда Катка отнимает у него телефон и уходит, я, разумеется, иду с ней.
– Ты молодец, – говорит мне Катка.
А потом спрашивает, как мы познакомились с Милой, и я рассказываю ей о шиншилле и о том, как я ее боялся. Теперь, когда всё уже позади, мне самому смешно: как я мог вообще ее бояться?
А Катка говорит:
– Знаешь, я тоже часто боюсь чего-нибудь, что вычитаю в книге. Например, гигантских кусачих слизняков, которые могут и кожу прокусить. Такие были в одной книжке, я знаю, что их не бывает на самом деле, но все равно, когда просыпаюсь ночью, мне страшно.

Без этих подробностей я бы обошелся, но вообще-то я даже рад. Надо же, другие люди, причем старше меня, тоже боятся вымышленных чудовищ.
Нас четверо
M Когда я захожу в класс, то сначала ничего не замечаю, просто потому, что я вообще на людей особо не обращаю внимания. К тому же в гардеробе я вдруг вспомнила, что у нас было домашнее задание по английскому, а я его не сделала, хотя папа меня вечером спрашивал про уроки. Я не врала, а просто забыла, так что придется теперь делать.
Я сажусь за парту, достаю рабочую тетрадь и задумываюсь, но тут ко мне подходят Наталия с Вероникой и говорят:
– Эй, Мила, давно ты дружишь с шестиклашками?
Я вообще не понимаю, о чем они, ни с кем я не дружу, понятное дело, так что просто молча пялюсь на Наталию с Вероникой.
– Она опять не в теме, – говорит Наталия.
– Ужас вообще, – говорит Вероника, и они уходят.
Вскоре меня окликает Макс, точнее сначала кидает в меня ластиком, иначе бы я не заметила, – они так часто делают.
– Слушай, эта твоя подружка реально стремная, – говорит он и поворачивается обратно к своим дружкам, и они дальше смотрят в телефоны и смеются.
Тогда я встаю и иду выяснять, в чем дело.
Они показывают мне ролик, как Катка дает по морде тому парню, и я там тоже на видео есть, и Петр. Парни смеются:
– Блин, круто, да?
– Где вы это взяли?
– Где-где. Где обычно видео берут, алё?
Я вырываю у него из рук телефон: как это, откуда у него?..

Но он сразу забирает обратно.
– Спокойно, ладно? Это с ютуба, чего ты так нервничаешь?
Он снова показывает мне ролик, я ничего не понимаю.
– А кто его туда выложил? Как это возможно?
– Какой-то Frantas, – говорит кто-то, я вижу, что это написано там, рядом с роликом.
– Ты не знаешь, кто это? Чего так уставилась? – снова говорит Макс. – И вообще, что ты тут торчишь?
Понятно, мне тут нечего больше делать. Как Франте это удалось, ведь его телефон у Катки, а она бы точно не разрешила? Впрочем, неважно, как именно, а важно, как он вообще посмел. Я ужасно злюсь: так нельзя, я видела, как Катка рассердилась из-за этого видео, а она моя подруга. А этот Франта, который тоже притворялся другом, вдруг такое сделал – а мы ведь хотели ему помочь и, собственно, помогли. Свинья.
– Кыш, Зингерова, – говорит мне Макс. – Не беси меня тут.
Я и сама не знаю, почему все еще стою у его парты.
Тут кто-то говорит:
– А я знаю, кто это, это новенький из шестого, тот, у которого ноги странные. У него еще другие ролики тут есть.
– Как из шестого?
– Ну да, из шестого, по-моему, из «А», потому что тот, кому дали по морде, точно ашка. Но не уверен. Я только пару раз его видел, он странный.
– Ну понятно, дружок Зингеровой, как иначе?
– Он учится у нас в школе? – удивляюсь я. Как это я ни разу его не замечала? Хотя на самом деле вполне возможно. Видимо, я и правда совсем ку-ку, и только мне одной кажется, что со мной все нормально.
– Наблюдательность, – стучит мне Макс по лбу, но мне не обидно. Значит, Франта учится у нас в школе в шестом. Я выхожу из класса и иду его искать.
В шестом «А» его нет, в «Б» тоже. Я уже собираюсь вернуться в свой класс, потому что звенит звонок, но тут вижу, как он идет по коридору. Я поджидаю его и размышляю, что сказать. Когда я злюсь, мне тяжело говорить, мысли скачут, единственное, что я твердо знаю: нельзя так поступать. Я смотрю на него, а он улыбается.
– О, Мила, – говорит он, – я и не знал, что ты в нашей школе.
Он уже подошел ближе, а я по-прежнему не знаю, что сказать. Как он может так улыбаться мне, раз он нас предал? Он подходит совсем вплотную, а я все еще молчу, тогда он говорит:
– Что такое? Почему ты молчишь?
И тут я даю ему по морде, со мной такое впервые, но самое странное, что он начинает дико ржать. Я убегаю обратно в класс, домашку по английскому я так и не успела, но мне уже все равно, бедная Катка, каково ей будет, когда она узнает про ролик?
K Наверное, впервые в жизни я себе на видео не кажусь отвратительной и толстой. Я пересмотрела его три раза подряд, тот парень отрезал «слониху», и ролик прикольно смонтирован, но главное, я не выгляжу на нем тупо. Даже не верится, может, выложу у себя – такой он крутой, мне уже три человека с утра сказали, что это супер.
Даже Дениса, а она из наших классных королев больше всего меня ненавидит, потому что когда-то хотела встречаться с моим братом и думала, что дружить со