Черт!
Весь день и всю ночь крутила в голове произошедшее, и чем больше я об этом думала, тем меньше понимала, что делать дальше. А дальше будто тупик. И что делать, я не знаю. Вот теперь действительно не знаю. И бежать больше некуда. Возможно, мой побег и вовсе глупая ошибка.
От всего навалившегося хочется плакать. Ощущение беспомощности накатывает. И паника набирает обороты. Да, без родительской поддержки тяжело, очень. И дяди Саши больше нет.
Зажмуриваюсь.
Вдох-выдох.
Пытаюсь остановить накатывающую истерику. Не имею на нее права. Я мать и должна мыслить здраво. И найти выход. Или… На то, чтобы найти выход из сложившейся ситуации у меня максимум еще один день. Медлить нельзя.
Владимир
В выходные удалось встретиться с однокурсниками. Кто инициатор? Верно, Богданов. Этот шилопопый мужик явно соскучился по приключениям. Собралась не вся группа, а самые свободные. Многие же женились, завели семьи, детей. А тем, кто не свободные, удалось вырваться на час другой и ближе к вечеру им пришлось свинтить по-английски.
– Наши ряды редеют, – рядом садится Ксения.
Одна из первых красоток потока. Гуляла, крутила с парнями. Ей пророчили скорый залет. Но как видим… не срослось.
– Это нормально, не дети уже, – хмыкаю, подхватываю стакан с водой и делаю пару глотков.
– Может, встретимся как-нибудь? – звучит с подтекстом.
Это немного удивляет.
Поворачиваюсь в ее сторону, разглядываю и понимаю, что не торкает. Да, красивая, но красота эта какая-то искусственная. Да, из богатой семьи и в голове далеко не шмотки. Но такое рвение немного обескураживает. Да и если вспомнить, со сколькими она побывала, то… твою же мать!
– Занят, извини.
– Жаль. Уж с кем с кем, а с тобой я бы попробовала. Может, тоже получилось бы оформить новую ячейку общества, – хмыкает, будто и не ожидала другого ответа.
– Я не лучший экземпляр, – признаюсь. – Свадьбу сорвал, невесту выпроводил… Так что рискованно со мной что-то пытаться строить. Я не удобный, – натягиваю улыбку. – Со мной можно только дружить.
– Ага, друг он что надо, – рядом подсаживается Семен и треплет меня по голове.
Идиотская привычка.
– А ты? – свое внимание переключает на Богданова.
– А я того же мнения, – отказывает и Семен.
– Скучные вы, мальчики, – разочарованно вздыхает и отходит от нас.
– Ищет приключения на задницу свою, накачанную, – комментирует Сема.
– Так подыграл бы.
– Да ну на… – качает головой.
Понедельник же начинается со звонка Огнева.
Нравится мне этот мужик. Сказал – сделает, значит сделает. Откопает даже мертвого, не в прямом смысле… хотя…
– Да, – отвечаю сразу.
– Владимир Александрович, нашлось кое-что по белобрысому. И надо сказать, я немного обалдел от информации.
– Через полчаса буду в офисе, – отбиваю звонок и тороплюсь собираться.
А в офисе в приемной уже ждет Роман с папкой, которая оказывается значительно толще предыдущей.
Мажу взглядом по месту секретаря. Юли еще нет, оно и не удивительно. Рано еще.
– Пойдем, – пожимаем руки и заходим в кабинет.
Не тороплюсь занимать свое место за рабочим столом, а сажусь на диванчик, приглашаю присесть Огнева. Он садится напротив и кладет папку на журнальный столик.
– Что там? – не тороплюсь брать её в руки.
– Тут компромат, по ходу, – хмыкает, но как-то не весело.
– На кого?
– На семью Ланских. Но в первую очередь на их отпрыска. Еще тот… – поджимает губы и отводит взгляд в сторону.
Становится любопытно, беру папку со столика и открываю.
Пробегая взглядом по бумагам, сначала не улавливаю суть. Но потом – да, и от того, что я начинаю понимать, на что намекает Роман, сжимаю пальцы в кулак.
– Два с небольшим года, – выдыхаю. – Но доказательств нет, – поднимаю взгляд на Огнева.
– Доказательство – это дочь Синицыной.
– Почему отец прикрыл девчонку? Видимо для того, чтобы отвести от нее нападки семейства, – догадываюсь, отвечая на свой же вопрос. И вроде становится как-то легко от того, что отец все же остается в моей памяти тем, кем был все это время, до того, как узнали о наследстве и Синицыной. Но с другой стороны… Он ведь мог все провернуть так, чтобы этого белобрысого посадили. Почему скрыл от нас и от правоохранительных органов?
А Синицына?
Перед глазами снова рисуется блондиночка с ребенком на руках. Неужели не захотела, чтобы этого урода наказали по всем правилам? По закону?
От одного только понимания, что произошло с ней, дурно, мерзко…
– Как тебе удалось все это откапать? Это же ящик Пандоры, если попадет в нужные руки.
– Было непросто, – складывает руки на груди. – Но вы же знаете, кем я работал до того, как пришел к вам.
Да-да, у мужика серьезный послужной список.
– Тот, кто помогал тебе, как-то может это использовать? – я еще не понимаю, что с этим всем делать. И мне нужно время для принятия решения.
– Пока не будет отмашки, все сидят тихо-смирно.
– Понятно, – отвечаю, и тут до слуха доносится стук в дверь, которая приоткрывается.
Заглядывает Юля.
Почему-то именно сейчас она кажется мне еще меньше и беззащитнее. Снова просыпается это странное для меня и не свойственное чувство оберегать и защищать.
Что за напасть?
Но стоит подумать, что эта девчонка не спала с моим отцом, злость улетучивается. Все, нет никакой ненависти и прочей ерунды в голове, кроме новых ощущений.
Оба смотрим на девчонку.
– Доброе утро, – говорит она и входит с подносом в руках. – Я не знала, что вы не один, сейчас сделаю еще одну чашку, – подходит к столику и ставит чашку передо мной.
– Не стоит, спасибо, -= отвечает Роман и, взглянув на меня, кивает. – Пойду. Если что, я на связи, – и покидает кабинет.
Я же закрываю папку и кладу ее на столик, беру чашку в руки. В голове шквал мыслей. Внутри все кипит. Нужно все тщательно обдумать и как-то попытаться вывести на разговор Синицыну.
– Владимир Александрович, – привлекает к себе мое внимание.
Поднимаю на нее взгляд.
Стоит, прячет руки за спиной. В глаза старается не смотреть. А на лице… мне кажется, она бледнее прежнего, а под глазами пролегли темные круги.
– Слушаю.
– Мне нужна ваша помощь, – сглатывает, и все-таки наши взгляды пересекаются.
Глава 18
Юлия
Все же я зацепилась за мысль попросить помощи у Владимира. Особенно когда Глеб намекнул на тест ДНК. Потому что если он узнает правду, пострадаю не только я, но и моя дочь. А этого допустить никак нельзя.
Утром, пока собираемся с Лией, я полна решимости. Строю диалог в голове и пытаюсь угадать