– Я узнал, что в нашей стране есть ядерная кнопка! Если эту кнопку нажмут плохие дяди, все умрут! – сказал Христофор.
Любомир снял трусы и заявил:
– У меня такая кнопка тоже есть!
Проснулась я от гремевшего на весь дом звонка. На проводе была Виктория. Я указала на сайте поиска работы ее телефон, так как номер Тюки по понятным причинам указать не могла.
Виктория получила сообщение: по соседству требовалась няня для малыша. Поблагодарив за информацию, я тотчас отправилась на собеседование.
Мать малыша оказалась прелестной миниатюрной женщиной с нежными голубыми глазами и волосами пшеничного цвета. Ее супруг отличался исполинским ростом и внимательным, долгим взглядом. На ум сразу пришла песня Высоцкого о путанице в джунглях. И я прозвала их про себя Бизон и Антилопа.
Антилопа вручила мне младенца и сказала, что его зовут Никита. Пока я баюкала ее сына, она задавала вопросы:
– Вы учитесь, Полина?
– Да, заочно, в университете.
– Есть опыт работы с детьми?
– Вот рекомендации.
Антилопа стала читать рекомендательные письма Ларисы и Виктории.
– Вы мне нравитесь. И дипломы хорошие, рекомендации… – участливо вздохнула она. – Но вы так молоды… Нашей прежней няне было за семьдесят.
– Мне исполнилось двадцать два года!
– Мало! Слишком мало! – Она покачала головой.
– Я справлюсь. Пожалуйста. Мне очень нужна эта работа.
Светловолосый голубоглазый мальчик на моих руках улыбнулся.
– Что нужно делать, если малыш проглотит мелкую игрушку? – спросила Антилопа.
– Перевернуть его, наклонить и похлопать по спине, – быстро ответила я. – Еще в отрочестве я нянчила детей, помогала соседкам в Грозном.
– Верно, так и нужно делать… – Антилопа повеселела.
– Возьмете меня на работу? – с надеждой спросила я.
– Мы подумаем, – сказал на это Бизон.
В моей практике подобный ответ означал вежливое «нет». Я почувствовала себя несчастной. Люди мне понравились, и опять отказ.
Заглянувший из маленькой прихожей старший брат Никиты, которому на вид было лет одиннадцать, хитро подмигнул. У него под мышкой виднелась увесистая книга о Гарри Поттере.
– Волшебство существует! – сказал он.
В отличие от семьи Тюки дети Антилопы и Бизона выглядели ухоженными, а родители показались мне вменяемыми людьми.
Оказавшись в безвыходном положении, я попыталась найти работу через агентство, но сразу наткнулась на аферистов и разоблачила их схему: няне предлагали поговорить с «бабушкой» или «мамой» ребенка. На самом деле, зная о невероятном количестве безработных, в игру вступали жулики. Они притворялись родителями ребенка. По телефону «бабушка» разводила меня более получаса, затем сказала, что я идеально подхожу на должность гувернантки и нужно пройти собеседование с их семейным психологом. Я была в недоумении, так как сама училась на психолога. Для встречи мне продиктовали адрес агентства в центре Москвы. Круг замкнулся.
Придя по указанному адресу, я оказалась в компании двухсот человек. Все они поговорили с «бабушкой» и были направлены к «психологу», который попытался выудить у них деньги и документы.
Я рассматривала женщин, молодых и не очень, вглядывалась в их лица – почти каждая разгадала обман, но так отчаянно нуждалась в работе, что продолжала молчать. Даже когда «психолог» прямо сказал, что за десятиминутное собеседование нужно заплатить тысячу рублей, безработные женщины согласились отдать последнее. Кто-то предложил «психологу» серьги, кто-то отдал свой телефон. Люди были похожи на запуганное стадо баранов, подпавшее под гипноз. Я набрала «бабушке» по мобильнику, который мне одолжил Лев Арнольдович, и громко сказала, что разгадала их схему, после чего послала ее на три буквы. А потом подошла к заплывшему жиром лысоватому «психологу», разорвала свою анкету на мелкие кусочки и швырнула ему в лицо.
«Психолог» восседал на единственном на весь холл стуле, остальные стояли. Таким образом нам сразу дали понять, кто есть кто.
– Ты жалкий аферист, как и вся эта грязная конторка! – сказала я.
– Пошла прочь! – взвизгнул мужчина.
– Я уйду, – сказала я. – И всем приличным людям советую это сделать! Немедленно! Здесь нет ничего, кроме лжи и коварства. Толку не будет! Это не работа!
Я посмотрела по сторонам: женщины прятали глаза.
– Это разводка! – заорала я. – Очнитесь!
Все молчали.
На улице моросил дождик.
У остановки меня нагнала девушка.
– Вы единственная! – кричала она, перекрывая шум несущихся по трассе автомобилей. – Вы единственная, кто сказал негодяям правду в лицо! Все побоялись и… остались! На меня тоже оцепенение нашло. Я снимаю комнату в общаге. Там упадок, крысы, канализация не работает. Моя мать живет со мной без прописки и пенсии. Я давно ищу работу. Выдохлась. Была готова отдать им последние деньги. От ваших слов я очнулась. Меня словно током ударило: они ведь деньги выкачают и скажут, что я им не подхожу.
– Так и есть, – кивнула я.
– Спасибо вам! – сказала она.
Подошел мой автобус.
«Конечно, – подумалось мне, – это не первая и не последняя разводка в жизни, в большом городе полно аферистов». Война научила меня никому не верить и все проверять и перепроверять по нескольку раз.
Обойдя детские сады и школы в ближайших районах, я не переставала удивляться, как можно предлагать зарплату, на которую даже нельзя снять комнату. Зарплата не соответствовала арендной плате. Одежда моя изорвалась, из обуви остались целыми только кроссовки. Личного мобильника все так же не было.
Следовало действовать немедленно. Няни в семьях получали на порядок больше учителей, и на это с трудом, но можно было существовать. Тянуть на себе запущенный дом, проживая жизнь рабыни, мне не хотелось. Помочь, накормить – одно дело, а пахать бесплатно и круглосуточно – нет.
Зная, что мне некуда уйти, Марфа Кондратьевна до того обнаглела, что начала вырывать у меня трубку телефона во время разговора с матерью.
– Ты уже пять минут разговариваешь! Хватит! Работай! – орала Тюка.
– Мне звонит мама!
– А я считаю, что с тебя хватит! Что тебе эта мама?! Будет у тебя три минуты в неделю за уборку и готовку, иначе вообще не позволю говорить по междугородке!
Пол, несмотря на ежедневную уборку, был усыпан крошками, огрызками, игрушками, он был липкий от разлитого сладкого чая и вонял от кошачьей мочи. Не проходило и получаса после моей уборки – и квартира, как в страшной сказке, возвращалась в прежнее состояние. Пятеро детей, двое взрослых, два кота и кошка плюс бесконечные гости восстанавливали «порядок» в доме в считаные минуты.
Запах кошачьего лотка давал о себе знать, начиная с первого этажа. На наполнителе правозащитники экономили, поэтому менять его разрешалось раз в месяц.
Ночью к нам прибыла гостья. Проснувшись, я недоуменно глянула вниз: короткостриженая женщина спала в дорожной одежде на сломанном кресле, подложив под