Нейт Лейн остановился шагах в десяти от больного и декламировал:
— Тай Отто, тридцать два года. Бездомный. Гангрена правой стопы и нижней трети голени, — перевел взгляд на меня. — Что скажете, нейра?
Я приблизилась. Тай приподнял голову и посмотрел на меня побитой собакой.
— Не надо, прошу вас… Я не хочу терять ногу! — провыл он жалобно.
У меня сжалось сердце. Вот ведь Лейн! Он бы не отдал на растерзание практикантке какого-нибудь толстосума, решил подбросить бездомного. Даже если тот умрет, никто не будет разбираться.
Нога выглядела ужасно, налицо все признаки некроза, и запах соответствующий. Этот парень поранил стопу, в рану попала инфекция и началась гангрена. Тут даже магия не поможет.
— Миленький, если это не удалить, ты просто умрешь, — сказала я ласково, глядя ему в глаза.
— Хватит миндальничать, за дело! — велел нейт Лейн, но я обожгла его злым взглядом и напомнила:
— Вы отдали бразды правления в мои руки.
Он нетерпеливо фыркнул. И в этот момент в зал вкатили смутно знакомую штуку — деревянная рама, широкая перекладина с круглым отверстием и… лезвие.
Это что, гильотина⁈
От увиденного я чуть не поседела, а пациент снова взвыл и задергался.
— Нет! Только не это! Пожалуйста! Я не хочууу! Проклятые палачи!
Я положила чемоданчик на стол, открыла крышку и достала склянку с обезболивающим, смешанным со снотворным. Подошла с ней к Таю.
— Лучше сдохнуть, чем так жить, — заявил он, роняя слезы.
— Все будет хорошо, миленький. Выпей это и ты ничего не почувствуешь, — я поднесла пузырек к его губам, но тот стиснул челюсти и отвернулся. — Жизнь всяко лучше, чем смерть.
— Да кому я нужен безногий! С ногами и то…
— Не переживай, я не дам тебе пропасть.
Было так жаль его, ужас! И я прекрасно понимала его чувства.
— Выздоровей, и я найду тебе работу, которая подойдет даже одноногому. С голоду не умрешь. К тому же можно сделать деревянный протез.
Он больше ничего не говорил, только плакал. «Санитары» хмуро смотрели на меня и ждали команды. Спину сверлили взгляды нейта Лейна и его практикантов.
Бедняга Тай понимал, что от него не отстанут, если не я, так остальные лекари скрутят его и оттяпают ногу. Или дадут попрактиковаться молодняку. Это знание отражалось в глазах чайного цвета. Глубоко вздохнув, он приподнял голову и позволил мне влить ему в рот лекарство.
— Только ради вас, нейра, — сказал, всхлипнув. — Вы так добры… похожи на фею…
Не прошло и минуты, как снотворное подействовало. Глаза бедолаги закрылись, он задышал спокойно и ровно.
— Попрошу к больному не приближаться, — строго предупредила я и быстро накинула халат, спрятала волосы под шапочку и надела маску.
На мои манипуляции присутствующие смотрели с нескрываемым удивлением. Вторую маску, запасную, я отдала Йену. К сожалению, третьей не нашлось, да и нейт Лейн точно бы не стал ее надевать.
Конечно, здесь и слыхом не слыхивали об асептике и антисептике, но в так называемой операционной относительно чисто. Будет счастьем, если после операции мой больной не умрет от заражения крови.
А еще нарисовалась одна маленькая проблемка. Я пока не научилась останавливать кровь при помощи магии, а излечивать отмершие части тела не умели даже маги с огромным опытом — об этом писали в учебнике Эллен.
К тому же среди собравшихся не было ни одного чародея, и мои приемчики им ничем не помогут. Придется использовать только инструменты и собственную голову.
И, как когда-то сказал один французский хирург, пусть лучше больной потеряет одну конечность, чем умрет с пятью, имея в виду ноги, руки и голову.
Хоть и страшно, но пришло время показать им мастер-класс по трехмоментной ампутации. Да и опыт у меня был, хоть и далекий, студенческий, когда я дежурила в травме. Главное не ошибиться!
Судя по всему, здесь знали лишь ампутацию гильотинную, ее раньше применяли и в нашем мире. При ней конечность отсекалась разом, но со временем кожа и мышцы подтягивались кверху за счет эластичности, натягивались на кости, та обнажалась, и культя начинала гнить и кровоточить.
Знаю, что один хирург по время Бородинского сражения проводил до двухсот ампутаций в сутки! Немыслимо… Жаль только, восемьдесят пять процентов таких больных погибали. Но, когда к тебе одного за другим тащат раненых солдат, уже не до изысков.
— Вы применяете обезболивание? — поинтересовалась я между делом.
— Лекарство стоит дорого. Его получают лишь те, кто может за него заплатить, — процедил нейт Лейн.
Вот жлобы! Не думаю, что лекарская гильдия такая нищая, что не может обеспечить всех больных должным уходом. Да и корона наверняка финансирует.
Ладно, когда-нибудь все будет по-другому.
Я попросила практикантов придвинуть столик, Йен и еще один паренек сразу бросились на помощь. После накрыла стол чистой салфеткой, сложила в лоток инструменты.
Один любопытный практикант хотел их пощупать, но я шлепнула его по лапам. Потом достала спирт и велела обработать им кожу рук, надеть перчатки и обработать их тоже.
— Что это? — скривился нейт Лейн. — Я не стану этого делать.
— Вы обещали, что будете слушать меня. Возьмете свои слова назад при всех?
— Нет уж, с удовольствием посмотрю, как вы убьете больного и признаете наконец, что вы всего лишь столичная выскочка, — с удовольствием произнес лекарь, и взгляд его не предвещал ничего хорошего.
Посмотрим, какими глазами он будет глядеть на меня потом.
Глава 36
Вспомним Пирогова
Вдох-выдох, успокоиться.
Сейчас не время реагировать на подначки. От моего профессионализма зависит жизнь человека.
Скрипя зубами, Лейн повторил мои действия. Он уже и сам был не рад, что назначил меня ведущим хирургом. Или, как говорили и деревенские, и простые горожане, кхерургом.
— А можно вопрос? — один из практикантов поднял руку. — Зачем вам спирт? И что вы делаете?
— Мы делаем это для того, чтобы убить болезнетворные частицы, которые попадают в рану и вызывают заражение крови.
В ответ послышался удивленный шепоток, кто-то хихикнул. Что взять со студентов? Во всех мирах они одинаковые.
— Это необходимо делать перед каждой операцией: в рану не должна попадать грязь. Также руки надо как следует обрабатывать после каждого больного, а роды нельзя принимать после того, как вскрывали трупы. Потому что чистота — залог здоровья.
— Поменьше болтовни,