Да, Мунира права, Наяна не согласилась бы жить с Юбером и изменять ему по-тихому, когда встретится «тот самый». Это, конечно, позволило бы оставить план в неприкосновенности, если не считать некоторых изменений, связанных с карьерой. Но ложь и хитрость – не в ее характере. Наяна при всей своей наивности все-таки не была идеалисткой и понимала, что рано или поздно романтика увянет, близость перестанет быть интересной, теплота исчезнет, но искренне полагала, что ровные и дружеские отношения могут быть прекрасной основой для семейной жизни. Именно это она и подразумевала, когда планировала жить «как все». А вот жить «на две постели» – это, по ее мнению, совсем иное. Ей это действительно не подходит.
– Тебе нужно составить другой план.
– Другой? – удивилась Наяна.
– Ну да. Рассчитанный на другого мужа. Или жить без всякого плана.
Конечно, Мунире легко так говорить! У самой-то уже и муж, и трое детей, живет по осознанному плану, много раз рассказывала, как собирается использовать детские и брачные выплаты, в какие школы будет отдавать малышей, сколько отложит на их образование и все такое. Разве это неправильно – заботиться о будущем своей семьи?
– Не пойдет, – решительно ответила Наяна.
– Слушай, подруга, ты, по-моему, валяешь дурака! – внезапно рассердилась Мунира. – Ты в Евгения влюблена или нет?
– Да… кажется.
– Кажется ей! А он в тебя?
– Да откуда я знаю! – вспыхнула Наяна. – Какая разница, как он ко мне относится? Важно, что я к Юберу уже не могу относиться, как раньше. И ко всему своему плану. И теперь не знаю, что мне делать.
Мунира пожала плечами, разлила по чашкам остатки остывшего чая.
– Я тебе уже сказала: с Юбером можно расстаться. А план переделать. И в том и в другом случае мир не рухнет. Если окажется, что твой Евгений к тебе что-то испытывает, почему бы не выйти за него замуж? И ждать никого не нужно, готовый кандидат.
– Ты совсем с ума сошла? – зашипела Наяна. – Ему шестьдесят семь лет! И он никогда не был женат и жениться не собирается. С чего ты вообще решила, что это возможно?
– Между мужчиной и женщиной возможно все, – глубокомысленно изрекла Мунира. – Я, конечно, не великий знаток, но кое-что в этом понимаю. И ты понимаешь, только прикидываешься овцой. Если все действительно так, как ты мне тут рассказывала, то лично для меня совершенно очевидно, что твой Евгений влюблен в тебя по самую макушку. Но, как человек пожилой и ответственный, не считает возможным педалировать ситуацию, оставляет решение за тобой. Так прими его, в конце-то концов! Что ты как…
Она рассмеялась и взяла Наяну за руку.
– Только не обижайся, но ты и вправду ведешь себя как овца. У тебя столько парней было до Юбера, ты прекрасно знаешь, что нужно делать и как дать понять, что человек тебе небезразличен. Не надо передо мной детский сад разводить.
Наяна чувствовала, как пылают ее щеки. Ей трудно было признать правоту подруги. И в то же время очень хотелось это сделать.
Она поговорит с Юбером. Скажет ему все как есть. Ну, или почти все. А с Евгением… как будет – так и будет. Может, не будет вообще ничего, и все это ей просто померещилось. Ничего, погорюет и забудет. Стражалковские получат свое разрешение, Евгений отработает в Тоннеле и уедет, он уже давно живет не в Москве, а в Морозовске, большом городе на Волге. А она будет ждать другого, такого же, как он, и потом составит новый план.
Потому что без Юбера прожить можно, а без плана – никак нельзя, правда же?
Господи, как же душно в этой капсуле! Совсем нечем дышать.
2024 год
…Капитан Кайдаш и младший лейтенант Бажин на цыпочках вошли в квартиру. Мертвая тишина, пьяного храпа не слышно. Они сделали несколько осторожных шагов в сторону освещенной комнаты и застыли.
То, что они увидели, им очень не понравилось.
Не сказать, чтобы Кайдаш был профи в работе по убийствам, но криминальных трупов повидал на своем веку изрядно. Висевший в петле посреди комнаты мужчина был мертв уже давно, как минимум сутки, никаких сомнений. Одет в джинсы и футболку с короткими рукавами. Лицо в кровоподтеках, на руках видны синяки и царапины.
Николай уже сунул руку в карман, чтобы достать телефон и вызвать дежурную группу, когда услышал за спиной звуки, недвусмысленно свидетельствовавшие о том, что младший лейтенант к подобным зрелищам не привык.
– Твою ж мать, – выругался сквозь зубы Кайдаш.
Но сделать уже ничего не смог. На полу образовалась желто-коричневая лужа, а бледный до синюшности Димка стоял согнувшись и опершись руками о дверной косяк.
– В первый раз, что ли? – зло спросил капитан. – Сопляк! И чему вас только учат!
По-хорошему надо было бы немедленно выставить Бажина из квартиры, вызвать группу, все им объяснить. Ну да, Димке пришлось бы выслушать всякого разного малоприятного, но кто из полицейских через это не проходил? Все когда-то начинали. Перетерпел бы. Но отчего-то Кайдашу было ужасно жалко этого тощего молоденького паренька, который, похоже, вообще ничего еще не знал об особенностях работы в полиции. Он с таким восторгом и обожанием смотрел на Николая, слушая его поучения, а самому Николаю было так кайфово выступать в роли опытного старшего товарища… А с осмотром места происшествия всегда можно как-то выкрутиться, наплести что-нибудь нейтральное, придумать уважительную причину. Опытных криминалистов сейчас днем с огнем не найдешь, присылают недоучек-техников, с ними легко вопросы порешать.
– Иди в ванную, умойся и рот прополощи, – велел он Бажину. – Я пока поищу тряпку, потом замоешь следы своего позора.
Дима на неверных ногах поплелся в ванную, а Кайдаш первым делом плотно притворил входную дверь, стараясь не щелкнуть язычком замка. Потом огляделся.
Вроде бы типичный суицид. Порядок в помещениях не нарушен, все вещи на своих местах, хотя кто его знает, где на самом деле правильные места у этих вещей… Но на вид – полный порядочек, никаких следов борьбы или еще каких безобразий. Похоже, хозяин – человек аккуратный. И где же искать тряпку?
Начал с кухни, с тумбы под раковиной, где зачастую находится ведро для мусора. Там тряпке самое место. Но – нет. Ведро есть, какие-то моющие средства в бутылках стоят, упаковка губок для мытья посуды. А вот половой тряпки не видно. Николай поискал в других местах, где ему казалось вполне логичным обнаружить искомый предмет, но безуспешно. Особо напрягать воображение не хотелось, и он принялся бездумно открывать все дверцы подряд: где-нибудь да найдется.
Но