Робот-охранник сообщил, что пришел Эльдар, и получил команду «открыть дверь». Альбина с любопытством рассматривала гостя, гадая, зачем он пришел.
– Мне нужен совет, – начал Эльдар прямо с порога.
– Для начала присядь, – приветливо улыбнулась Альбина. – Что ты пьешь? Чай, кофе, горячий шоколад? Или, может, что-нибудь покрепче?
– Шоколад и немного виски, – попросил он.
Шоколад домашний робот обеспечит, а вот алко-автомата у Альбины нет, хотя Егор всегда настаивал на его покупке. У него самого-то такой автомат, конечно же, имеется, мальчик считает, что в доме, где бывают серьезные люди, подача разнообразного спиртного должна быть обеспечена полностью. Но Альбина после смерти мужа не устраивает больших приемов. Гости приходят часто, но по двое – по трое, а для такой маленькой компании хозяйка вполне может разливать напитки сама.
На выкатившемся столике стояли кофейник с горячим шоколадом, чайник с чаем, бутылка виски, посуда, менажница с орехами, печеньем и сухофруктами. Альбина плеснула виски в стакан, как принято, на два пальца, подала Эльдару. Немного подумала и себе тоже налила. Вопрос, с которым явился Эльдар, ее изрядно удивил. Подыскать хорошее место работы для Наяны, высокооплачиваемое, по специальности, при этом подальше от Москвы.
– Почему ты решил, что я могу выполнять функции кадрового агентства? – недовольно спросила она.
Гость смутился.
– Нет-нет, я неправильно выразился. Я сам найду работу для Наяны, я все сделаю, – торопливо заговорил он. – Только я не понимаю, какую работу мне искать и где. Видишь ли, Наяна работает у нас уже четыре года, я прекрасно знаю ее как инструктора, знаю ее сильные и слабые стороны как профессионала. Но я совсем не знаю ее как человека. Мне поставили задачу: обеспечить максимально комфортное трудоустройство конкретного сотрудника. И я не представляю, с какого конца браться за решение этой задачи.
– То есть ты должен трудоустроить именно Наяну? – недоверчиво прищурилась Стражалковская. – Почему?
– Потому что ее собираются уволить, – выпалил Эльдар. – Ее место кому-то понадобилось, кто-то высокопоставленный хочет пристроить своего родственника, а вакансий у нас нет. Наяна – прекрасный инструктор, очень мотивированный, старательный, ответственный. Она любит свое дело. Я не могу просто взять и выбросить ее на улицу, мне совесть не позволяет. И я ищу возможность подыскать для нее другое место.
«Понятно, – подумала Альбина, сделав большой глоток виски. – Зачищают концы. Про родственника, которому понадобилось место в Центре, чистое вранье, это и к гадалке не ходи. Девочку просто хотят задвинуть в дальний угол. Значит, меня не обманули, запрет на все, что связано с книгой Федора, пришел с самого верха, и за дело взялись со всей серьезностью. Кто же это так расстарался? Впрочем, какая мне разница? Главное – запрет есть. А Наяну жалко, конечно. Хорошая девочка. Я не думала, что все зайдет так далеко».
– Сколько времени еще будет существовать программа реституции? – спросила она.
Эльдар посмотрел на Альбину удивленно и немного испуганно.
– Откуда ты знаешь, что ее собираются закрывать?
Голос его звучал неуверенно.
– Я умею считать до ста, – усмехнулась она. – Понятно, что еще два-три года – и все закончится. Значит, будет новая программа, и не одна. Наверняка на «Реституции» вылезла куча проблем, которых вы не предвидели заранее. Это и понятно, первый блин всегда комом. Пока найдешь подходящего старика, пока обучишь его… Теряется много времени. Так?
– Ну… В принципе, да.
Альбина внезапно рассердилась. Ну почему нужно делать великую тайну из очевидных вещей? Откуда взялась у власти эта странная привычка считать свой народ детским садом?
– Послушай, Эльдар, ты пришел ко мне за советом, так давай не будем делать вид, будто мы ничего не знаем. Подбор кандидатов для следующей программы наверняка уже идет, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Ведь идет?
Гость послушно кивнул.
– Идет.
– Находят людей нужного возраста, проверяют их интеллектуальные кондиции. С подходящими проводят предварительные собеседования, выявляют степень их готовности пройти Тоннель. Потом что делают? Подписывают договор?
– Проверяют на устойчивость, – слабо улыбнулся Эльдар.
– Это как?
– Проверяют, не поддаются ли они соблазну приврать при пересказе.
Альбина покачала головой. Надо же! Такое ей в голову не приходило.
– А что, многие этим грешат?
– Ты даже не представляешь, как много таких! – Эльдар оживился, заговорив о том, в чем хорошо разбирался. – На этом этапе идет очень большой отсев. Так что в итоге каждый кандидат действительно получается на вес золота. Чтобы увеличить количество потенциальных кандидатов для Тоннеля, нужно увеличить базовую численность. После всех этапов отбора получается, что только три процента от базовой численности годятся для Тоннеля. Чем обширнее база, тем больше в итоге кандидатов.
– Три процента, – задумчиво повторила Альбина, – три процента… Действительно мало. В Комитете сидят неглупые и дальновидные люди, они наверняка понимают, что для расширения этой вашей базы необходимо плотно заниматься пожилыми людьми, следить за их физическим и психическим здоровьем и поддерживать интеллектуальную сохранность. Не удивлюсь, если узнаю, что в этом направлении работа уже интенсивно ведется.
– Да, я слышал что-то такое, – осторожно ответил Эльдар.
Но по его лицу было понятно, что он не «что-то слышал», а знает точно. Какая-то игра была в прошлом веке, вроде «да и нет не говорите, черного и белого не покупайте». Смысла игры Альбина не знала, но ей показалось, что происходящая беседа очень на эту игру похожа. Все обо всем знают, но никто не имеет права признаваться. Все должны делать вид. Впрочем, в нынешнее время «делать вид» стало нормой поведения во всем. Непонятно, насколько осведомлен Эльдар, но Альбина Стражалковская прекрасно знает, о чем говорит. Ее приятель из Департамента политологии много интересного ей рассказал.
– Если работа ведется, – продолжала она размеренным тоном, – значит, есть региональные центры. Это азы управления, иначе и быть не может, наша страна слишком большая, чтобы сосредоточить все в одном месте. Людей в возрасте семьдесят пять плюс огромное количество, для выявления базы нужны площадки. А на площадках должны работать те, кто получил соответствующую подготовку. То есть люди, подобные инструкторам Центра. Пока все правильно?
– Во всяком случае, логично, – согласился Эльдар.
– Регионы у нас разные, есть побогаче, есть победнее. Финансирование площадок идет частично из центра, частично из местного бюджета. От этого зависит и зарплата инструкторов. Тебе понятен ход моих мыслей?
Эльдар молчал, не сводя глаз с лица Альбины.
– Ты знала, что я приеду к тебе с этим вопросом? – вдруг спросил он.
– Нет, – удивилась она. – Откуда бы мне знать? Мы с тобой даже не знакомы. Почему ты спросил?
– Ты хорошо информирована для… – он замялся, понимая, что собрался сказать то, чего