На самом деле доктор понимал, что просто врёт себе. Он отвернулся, чтобы не видеть этих огромных блестящих глаз. А она вдруг встала и неожиданно твердо произнесла:
- Это всё зашло уже слишком далеко. Не так я хотела выйти замуж. Думаю, я достойна того, чтобы супруг меня любил, а не женился из-под палки, словно на какой-то прокаженной. Нам лучше не видеться с вами больше никогда.
И поспешила к выходу.
Говорят: с глаз долой - из сердца вон. Если она не будет видеть его, то забудет. Когда его нет рядом, ей легче.
Собиравшийся что-то сказать, Флоретт так и остался стоять, глядя ей вслед.
На следующий день Эркюль выехал к раненному графу де Флёри. Тот сам потребовал, чтобы лечил его именно доктор Флоретт. Об этом Катя узнала от маркизы Помпадур. Жанна-Антуанетта вызвала её, чтобы швея сняла с девушки мерки для подвенечного платья.
Как только мерки были сняты, Катя, едва сдерживая слёзы, пролепетала, что всё испортила и, кажется, никакой свадьбы не будет.
- Ну что опять? – маркиза совсем не аристократично фыркнула. – Вы испытываете моё терпение, Катрин!
Перепуганная такой реакцией госпожи, Катя пересказала свой вчерашний разговор с Флореттом.
- О, так это пустяки, - смягчилась Помпадур. – Не переживайте, он остынет и всё будет, как мы задумали. Эркюль не глупец, чтобы отказываться от столь заманчивого предложения.
Катерина же считала иначе. Невольно она его задела за живое. Может быть даже, сама не желая, угадала его истинные мотивы.
- Если бы ты была ему совершенно неинтересна, он бы так не реагировал, - убеждала её тем временем Жанна-Антуанетта. – Должно быть, опять о своей покойной супруге вспомнил. Бывает с ним такое. Может в себе замкнуться, и сколько ни бейся, не впускает в свою душу. Но ты умница. Постепенно найдёшь к нему подход.
Маркиза оказалась права. И спустя месяц состоялось венчание в Сен-Жермен-дю-Пре - самой старой церкви Парижа.
К тому времени стало совсем холодно. Днём часто лил дождь или поднимался острый злой ветер, сбивавший листву с деревьев. Катя, бледная, чуть дрожащая от волнения, была божественно прекрасна в нежно-розовом атласном платье с приталенным лифом и стекающей до пола юбкой-колоколом. Эркюль же, как обычно, выглядел сдержанно и строго в своём чёрном бархатном костюме без лишних украшений.
Сердце девушки трепетало, когда она стояла рядом с любимым мужчиной у алтаря. А в момент произношения клятвы и вовсе замерло на несколько секунд.
К слову, на робкое признание Кати, что у неё проблемы с документами, Помпадур лишь махнула рукой. Для неё это были легко решаемые мелочи.
Обошлись без пышной церемонии и многолюдного празднества. Скромное венчание в церкви, после которого новоиспечённые барон и баронесса де Виктуар отправились на бал-маскарад к герцогу Жоли де Флёри. Тот был чрезвычайно благодарен доктору за очередное спасение жизни своего непутёвого младшего отпрыска и желал как-нибудь отблагодарить. Однако Эркюля, который должен был приступить к своим обязанностям придворного врача только через несколько недель, в самый разгар бала срочно вызвали во дворец. Среди гостей пронёсся шёпот, что на короля совершено покушение[1]. И хоть праздник продолжался, мало у кого было желание веселиться. Все жаждали подробностей.
Только двух человек, присутствовавших на нём, не интересовало ничего вокруг. Валери, несколько дней назад ставшая графиней дю Шарм де Сильвен, танцевала с очаровательным незнакомцем в черном. Когда взбудораженные новостью гости разбились на кучки и разошлись по комнатам, они оказались наедине. Молодой человек в чёрной полумаске привлек Валери к себе и попытался поцеловать.
- Постойте, Арман, - молодая графиня мягко приложила пальчики к его губам.
Он тут же поймал её руку, коснулся ладони устами.
- Нам нельзя. Я верная супруга своему мужу. И никогда не стану ему изменять.
- Но вы же не любите его! - граф в отчаянии сорвал с себя маску.
Она ведь всё равно его узнала.
- Не люблю, - спокойно согласилась Валери. - Но он оказался хорошим человеком. Я ценю его и не стану причинять боль, пороча его доброе имя. Простите, Арман, всё могло быть иначе.
Он глядел на неё взглядом побитой собаки.
- Мы уезжаем из Парижа. Муж хочет наследника. И считает, что жить за городом для меня будет полезнее, - добавила графиня дю Шарм.
Как и граф де Флёри, Катя среди великолепия костюмированного бала чувствовала себя ужасно одинокой. В день собственной свадьбы она ехала домой в обществе одной лишь только служанки. Сейчас как никогда были понятны слова Эркюля о том, что он всегда работает, у него совсем нет свободного времени, и она должна быть к этому готова. А она оказалась не готова... Ей было обидно. В душе стало пусто, накрыла апатия. Супруг передал со слугой записку, что пробудет во дворце до утра или даже дольше. И что его величество действительно ранен, но его жизни ничего не угрожает. Наверное, маркиза так боится за жизнь Людовика, что требует от Эркюля дежурить у его постели. Бедный доктор сам себе не принадлежит. А Катя вот уже двенадцать часов как его жена, но он ещё ни разу не поцеловал её, не говоря уже о чём-то большем.
٭٭٭
Приехав в их особняк на улице Эльзевиров, Катя, вместо того, чтобы отдыхать после полного волнений дня, прошлась по всем комнатам, любуясь отделкой, мебелью, люстрами, фресками. Необычным аксессуаром выглядели шкуры диких животных на полу в кабинете теперь уже барона де Виктуар де Амори-Туржон. Катя никак не могла запомнить весь этот перечень имён. В гостиной пылал камин, на тёмных дубовых стенах висели головы оленя и кабана. В спальне интимно мерцали огнями свечи, а пышная кровать под балдахином показалась девушке просто огромной. На низком столике слугами были заботливо приготовлены вино и фрукты.
Шли часы, но ничего не происходило. Катя совершенно погрязла в состояние тоски и никому ненужности. Она была совсем одна в целом мире. У неё здесь не было друзей, лишь знакомые, которых нисколько не интересовало, что у неё на душе.
Катя не имела привычки без спроса брать чужие вещи. Но уже давно, с тех пор как услышала об этом от маркизы, её гложила мысль о семье Эркюля. Что с ними стало? Он никогда даже словом не обмолвился об этом. Как и вообще о том, что