После чего бог, стукнувшись звонко о столешницу, прошипел, потер ушиб и вернулся на место.
Все буквы превратились в треугольники. Ян набрал белиберду на клавиатуре и ударил по г-образной клавише. Сцепив пальцы на затылке, откинулся на спинку стула и с самодовольной усмешкой наблюдал, как взламывается аккаунт Великого Программиста.
Защита от вмешательства запрещенных сил отсутствовала по одной причине. Архитекторы не связывались с опасной магией, ведь противоядие, как известно, готовится из яда, а возводить мир даже на малой дозе угрозы было рискованным предприятием. Носителей почти никто не встречал – о таком не распространяются.
Иные и вовсе отрицали существование «запрещенки», а другие считали, что табуированные знаки – большая нагрузка даже для демиурга, не говоря о боге.
Янус Двуликий не был ни тем, ни другим.
А Джа-и кем только не был.
– Кайф, – засмеялся Янус, когда папки каскадом открылись на рабочем столе. – Консьержей мне не удалить, конечно, но перетасовать их по планам тоже мысль. – Курсор «подхватывал» файлы и менял их директивы. Nuberu.dat расположился на Пятом слое вместо Третьего.
«Да-а, – подумал Янус, – прыгай мы по планам, как на клятом Кригеллоне, консультант здорово бы удивился боссу первой тройки на верхних этажах!»
Metro.dat переместилась с Шестой строчки на Седьмую, а простенький Bully.dat, находившийся в самом начале пути, удивил бы на Втором плане. Второуровневая же Mara.dat оказалась на Четвертом, сместив RosicrucianGildenstern_Airlines.dat на Третий.
– А вот и ты, босс первого класса. – Двуликий постучал по столу, «гладя» курсором по ярлыку IGG.dat. – Тебе остается нагретое местечко на Шестом. – Янус подвигал мышкой. – Получите – распишитесь!
Глаза его горели синим куражом – хаос кормил внутреннюю злорадную зверюшку. Наводя бардак в файлах земного демиурга, бог случайно запустил протокол Седьмого слоя под названием «Poshlo-poekhalo_Metro.html».
– Ой-ей, бедный мой консультант! Для него Седьмой план только что начался с крутого виража, – захохотал Янус-хаот. – Плевать, вальсируем. Эй, а это что за фокусы? – бог приблизил лицо к экрану. – Паршивая овечка отбилась от стаи?
Иконка в папке Пятого этажа – разорванный пополам альбомный лист, перечеркнутый восклицательным знаком. Название не содержало информации, никаких форматов, только цифру «0».
– Ну и черт бы с тобой. – Янус отправил поврежденный файл в корзину.
Двуликий сделал достаточно, чтобы Земля пришла в непригодность. Это остановило процесс заселения уже во втором мире после Кригеллона. Агентство Иномирной Недвижимости прикинет…
– …фигу к носу и возьмется за расследование. Они разыщут двуличного-двуликого сотрудника. Кто мог подумать на бестолкового мастера арочных переходов? На магически неполноценного экс-Белого Вейнита, от которого официально отреклись Нокс-Рейепс и Дайес Лебье: якобы отдали на перевоспитание Креации за «доведение до суицида» своего наставника. И бровью не повели от лжи своей. А после ряда командировок в различные эпохи – от зарождения до распада Империи – народ и вовсе начал забывать, что кровавый пацифист Лация, двуличная сволочь Креации, идущая по головам во имя достижения единственной цели, был кем-то еще. Тайная канцелярия незамедлительно прибрала к рукам талантливого двойного, а если понадобится, и тройного разведчика. К этому, прелестнейшая Гостья-Хор-ла, шел наш объект! Проникнуть в лоно Тайной канцелярии. – Муха бесперебойно светил желтыми индикаторами мне в лицо. – Почему, зачем? Какая загадка, какая мистерия! Даже Повелитель не ведает, о чем же… Горе мне, глупому, не могу вообразить, что за коммерческая тайна стоит за душой его!
Я осмотрелась: белое пространство. Привычный интерфейс. Нано-робот вел себя как городской сумасшедший – здесь все осталось неизменным. Ничего не понимала. Помнила, что закрыла глаза в Пролете этажа Великого Программиста. Контракт с Бо вынудил меня напасть на любимого, и Консьерж ранил меня, а Ян пересек терминус. Когда я истекала кровью, приперся Джа-и, уложил напарника, добил Нуля и исцелил меня.
ЦеЦе, себе на уме, жужжал и перебирал механическими лапками. Я помассировала лоб, сказав:
– Забыла вытащить тебя из уха. Знаешь, я тут попала в передрягу и вырубилась от потери крови… – Замахала руками, заметив, как завис электронный дурачок и вытянулись в два нолика фасеточные глаза: – Уймись, уже все устаканилось. Меня поставили на ноги. Я без сознания и смотрю твои грустные видеофильмы.
Муха свесил хоботок, изобразил вздох, как живой, а потом подлетел ко мне и принялся гипнотизировать в гнетущем молчании.
– О… кей… Ты странно себя ведешь… – пролепетала я, отходя. Закрыла глаза. – Слышала, чтобы проснуться, надо досчитать до трех. Один, дв…
– Гостья-Хор-ла! – возопил ЦеЦе. – О, величайшая из воительниц! Бессмысленно действие сие!
«Ах, вот оно что. Теперь все встало на свои места, – подумала я. – Олежина пуля бродила за мной по пятам и настигла меня»
Джа-и же сказал: «кранты». Выпил за упокой. И не успел донести меня до Яна, прежде чем физическая оболочка опустела.
– Вот блин… – выдохнула я. – Это были не соседи сверху.
«Просто меня оплакивали».
– И как у вас принято соболезновать? Что говорят в утешение одиноким?
– Что-то типа: «Он будет наблюдать за тобой с облаков».
– Вау. Без антрактов? Даже когда ты лежишь в ванне или занимаешься…
– Придурок.
– Гостья-Хор-ла врезала ду-дубар-я-я!.. – ЦеЦе истерически зарыдал. – Еще и сбрендила-а! Про каких-то соседей талдычит!
Он причитал, летая по спирали. Спикировав на мою голову, робот принялся бегать из стороны в сторону, щекоча кожу. Я согнала надоеду и, распотрошив волосы, в отчаянии оттянула их:
– За что?! Почему из всех именно навозная шестеренка – мой персональный дьявол… Я грешница, да? Ад существует? Данте был прав! – Я покривлялась.
Насекомое описало дугу в воздухе, присело мне на бровь, сползло по веку; я прикрыла его рефлекторно, как живая, и ойкнула. ЦеЦе пискляво откашлялся и, отлетев в сторонку, возвестил:
– О, прелестнейшая из трупов невест, отважнейшая Гостья-Хор-ла! Счастлив я, что провожаю тебя в последний путь! Переродишься ты, видит Свет, в еще более профессиональнейшую из профессиональных подглядывающих, – муха свесил лапки вермишелью. – Я раскис, прости меня, о, милейшая из мухобоек Гостья-Хор-ла. Но не печаль очей своих – пусть Лимб выключен, но я прослежу за твоей дерзкой душой, пока Абсолют не приберет тебя за пазуху свою!
Стыдно было признавать, но слова роботизированного насекомого задели за живое. Я села по-турецки, хлопнула два раза по коленям и кивнула:
– ЦеЦе, врубай шарманку.
Робот пополнил словарь новым термином, взмыл под бесконечный потолок и заключил меня в клетке