Я терплю, куда мне идти? Заявлять в полицию на собственного сына? Нет, так я не могу с ним поступить… Один раз у меня было сотрясение мозга, я лежала в больнице две недели. Домой возвращаться не хотелось…
Сейчас у меня в голове иногда возникают страшные мысли – мне хочется убить его. Я уже старая, я устала от всего этого, устала от такой жизни, устала от собственного сына… И еще. Я больше не верю в семейные идиллии. Теперь, если чья-то жизнь кажется мне чересчур идеальной, я знаю, что это всего лишь тонкая обертка, неаккуратно сдвинув которую, можно вывалить наружу все дерьмо, которое скрыто под ней.
Валя закончила рассказ и внимательно посмотрела на Владимира. Тот курил и задумчиво смотрел на закатные лучи солнца, отражающиеся в окне. На какое-то время в комнате повисло тяжелое молчание, которое нарушал только звон комаров, залетающих в комнату сквозь открытое окно.
– Ты успела познакомиться с моей матерью? – спокойно спросил он.
– Можно и так сказать, – так же спокойно ответила Валя и подошла к окну, встав спиной к мужчине.
– И что ты сейчас намерена делать?
По звуку Валя поняла, что Владимир тоже поднялся с пола и сейчас стоит прямо за ней. Он тяжело дышал, порошок могильника уже начал отравлять организм. Валя взяла в руки маленький глиняный горшок.
– Ничего. Я свою задачу выполнила. Остальное сделает могильник.
– Кто? – в голосе мужчины прозвучала ирония.
Валя обернулась, держа в руках глиняный цветочный горшок. И на глазах у мужчины из тонких, маленьких стебельков потянулись мощные, длинные побеги. В несколько мгновений они опутали его руки и ноги. Он рухнул на пол, закричал, стал дергаться всем телом, пытаясь освободиться от крепких пут, которые, словно прочные канаты, душили его. По лицу его пошли красные пятна.
– Да что же это? Ты ведьма что ли? – закричал мужчина.
Валя покачала головой, присела рядом с мужчиной, который начал задыхаться и синеть.
– Я не ведьма, я черная травница. Освобождаю мир от таких, как ты.
Владимир уже не мог говорить, тело его билось в судороге, зрачки побелели, изо рта текла кровавая пена. Когда он, наконец, затих и перестал дергаться, зеленые побеги и вытянувшиеся листья могильника скрыли его, снова превратившись в огромную, шевелящуюся зеленую субстанцию.
Пока могильник пожирал свою жертву, истекая слизью и источая приторно-сладкое зловоние, Валя стояла у открытого окна и курила. Она пыталась понять, что она сейчас чувствует – удовлетворение? Радость? Гордость? Нет, этих чувств в ее душе не было. Была лишь усталость и безразличие.
Когда могильник принял свою прежнюю форму, распустив новый маленький белый цветок, Валя даже не взглянула на него. Она небрежно поставила глиняный горшок на подоконник и затушила окурок об землю в нем.
Подняв с пола сломанные очки Владимира, она бросила их в мусорное ведро, после чего выпила таблетку, сморщилась, прижала руки к груди и стояла так несколько минут. Потом, сняв рубашку, Валя залезла с головой под одеяло и забылась тяжелым сном…
***
Валя шла по улице и прятала руки в карманы. Январский мороз обжигал щеки, заставлял кутаться в шарф и идти быстрее. Валя спустилась в переход, поскользнувшись на последней ступеньке. Почувствовав, как кто-то поддержал ее за локоть, она обернулась и встретилась глазами с молодым парнем.
– Не самое удачное время для полета.
Валя посмотрела в грустные, темно-карие глаза. Что-то во внешности парня было таким притягательным для нее, что она замерла от этого странного ощущения.
Вот сейчас перед глазами должны пронестись картинки его темных тайн. За то время, которое она называла себя черной травницей, она уже привыкла к к этим жутким картинкам. К ней притягиваются только такие – причиняющие боль и страдание другим людям. Этот странный парень был не исключением. То, что увидела Валя, заставило ее резко отпрянуть от него.
– Эй, с тобой все хорошо? – спросил незнакомец и достал из кармана пиликающий кнопочный телефон, – может, вызвать скорую?
– Нет, не нужно, – Валя спустилась с последней ступеньки и обернулась, – спасибо, что не позволил мне упасть.
Парень усмехнулся, похлопал Валю по плечу.
– Падать на землю не страшно. Страшнее падать на дно жизни…
– А ты падал? – ехидно спросила Валя.
– Ага, только что с него! Барахтаюсь, пытаюсь подняться, – парень подмигнул, отошел к стене и ответил на телефонный звонок.
Только тогда Валя заметила за его спиной потрепанный чехол с гитарой. Убрав с лица растрепавшиеся короткие пряди и натянув съехавшую шапку на лоб, Валя медленно пошла вперед. Наверное клиентка в массажном салоне, где она сейчас работала, уже заждалась ее…
Спустя несколько часов Валя бежала с работы домой. К вечеру мороз еще усилился. Валя чувствовала, как на ресницах и выбившихся из-под шапки коротких волос от ее горячего дыхания оседает узорчатый иней.
Спустившись в знакомый переход, Валя замедлила шаг – у грязной стены, на том же месте, где она оставила его днем, стоял тот самый кареглазый парень. В его руках была гитара, но он не играл на ней, просто смотрел в стену напротив. У Вали сердце забилось в груди так сильно, что ей показалось, что он может услышать этот отчаянный стук. А ведь она не планировала губить его, отчего-то ей стало жаль его.
– Как получается подниматься со дна? Смотрю, ты немного устал, – Валя улыбнулась, мысленно порадовавшись тому, что в слабо освещенном переходе не так заметны ее синяки под глазами.
– Это сложно, – вздохнул парень, и Валя заметила, что под глазами у него тоже залегли тени, – хочется снова опуститься на свое привычное дно.
– Не сдавайся. Верь в себя, – ответила она.
Валину грудь снова пронзила резкая, нестерпимая боль. Она отвела взгляд, сжала кулаки. Достав из сумочки маленький пузырек с таблетками и воду в пластиковой бутылке, она быстро приняла лекарство. Потом криво улыбнулась парню и сказала:
– Я Валя. Как насчет кофе вместо падения на дно? Хотя бы сегодня предлагаю пожить без падений. Потом посмотрим…
Парень широко улыбнулся, и у Вали что-то приятно екнуло в груди, хотя еще секунду назад она разрывалась от боли. Ей вдруг стало легко и приятно, внутри словно взлетели вверх и затрепетали где-то в области сердца сотни маленьких бабочек. Никогда раньше с ней не было такого. До сегодняшнего дня она считала, что мужчин можно только ненавидеть. Может, слишком много обезболивающего выпила сегодня?
– Я Сергей, – парень протянул ей руку, и Валя легонько пожала ее в ответ, – Ладно, Валя, давай сегодня ограничимся кофе. Отложим падение.