«Анна, запускай вторую фазу,» – передал Алексей, понимая, что простого бегства недостаточно.
«Принято. Вирусная атака начинается.»
Это была ключевая часть плана – после загрузки локальной версии нейровируса в центральное хранилище, Анна из мобильного командного центра запускала глобальную атаку на всю систему «Кукловод». Не просто блокируя её, а освобождая сознание всех операторов, подключённых к системе.
Эффект не был мгновенным, но уже через несколько секунд они заметили первые признаки – преследующие их операторы начали сбиваться с шага, их движения становились менее синхронизированными. В глазах мелькали вспышки сознания, борьбы, пробуждения.
«Работает!» – передал Орлов. «Система начинает разрушаться.»
Они достигли запасного выхода – технической шахты, ведущей на поверхность в стороне от основного комплекса. Степанова быстро взломала систему безопасности, и дверь открылась, показывая узкую лестницу, уходящую вверх.
«Группа «Бета» отступила,» – сообщил Сокол. «Ожидаем у точки эвакуации.»
«Васильева?» – спросил Алексей, беспокоясь о своём агенте внутри.
«Покинула комплекс под предлогом срочного вызова,» – ответила Анна. «Ждёт на запасной точке эвакуации.»
Они начали подниматься по шахте – Орлов первым, затем Степанова, Ян и наконец Алексей, прикрывающий отступление. Погоня отставала – операторы, затронутые вирусом, уже не функционировали как единый механизм, каждый боролся с собственным программированием, с пробуждающимся сознанием.
Подъём был долгим и изнурительным – несколько сотен метров по вертикальной шахте, каждый шаг требовал полной концентрации на узких металлических ступенях. Но импланты давали им преимущество, компенсируя усталость, улучшая баланс и координацию.
Наконец они достигли выхода – люка, ведущего на поверхность где-то в лесу на склоне горы. Орлов осторожно открыл его, проверяя окружение.
«Чисто,» – сообщил он. «Вижу огни комплекса примерно в километре к югу. Активность высокая, но организованной погони пока нет.»
Они выбрались на поверхность, глубоко вдыхая прохладный альпийский воздух. Ночь всё ещё скрывала их от визуального обнаружения, но рассвет был уже близок – у них оставалось не более часа для отступления к точке эвакуации.
«Анна, статус вирусной атаки?» – запросил Алексей.
«Полный успех,» – в её голосе звучало облегчение и триумф. «Система «Кукловод» полностью скомпрометирована. По нашим данным, более 80% операторов в комплексе проявляют признаки освобождения от контроля.»
«А данные? Удалось полностью скопировать?»
«Новиков уже анализирует. Предварительно – у нас полный комплект технической документации, включая последние модификации. Более того, мы получили доступ к списку всех операторов программы «Прометей» и потенциальных кандидатов.»
Это была даже большая победа, чем они ожидали. Не просто временная блокировка системы контроля, а полноценное освобождение операторов и получение критически важной информации.
Они двигались по лесу к точке эвакуации, где их ждал транспорт для быстрого отступления. Ян, всё ещё испытывающий последствия освобождения от контроля, двигался с ними, поддерживаемый Степановой.
– Что будет дальше? – спросил он Алексея. – С нами, с другими операторами?
– Свобода, – ответил Алексей. – Настоящая свобода выбора. Мы создадим сообщество – место, где бывшие операторы смогут научиться жить с имплантами на собственных условиях, интегрировать их в свою личность, найти новую цель.
– А «Синдикат»? Они просто отступят?
Алексей покачал головой.
– Нет. Они будут искать способы обойти нейровирус, создать новую версию системы контроля. Но теперь у нас есть их данные, их планы. Мы всегда будем на шаг впереди.
Они достигли точки эвакуации – заброшенной лесной дороги, где их ждали два внедорожника с тонированными стёклами. Группа «Бета» уже была там, как и Васильева, успешно выбравшаяся из комплекса.
– Миссия завершена, – сказал Алексей, когда они сели в машины. – Возвращаемся на базу.
Но в его сознании уже формировались планы следующего шага – более масштабного, более амбициозного. Не просто освобождение отдельных операторов, а создание глобальной сети противодействия любой технологии контроля сознания. Сети, основанной на свободном выборе, на интеграции человеческого и машинного, на балансе между технологическим прогрессом и сохранением человечности.
Это не конец, – думал он, глядя на восходящее солнце, окрашивающее альпийские вершины в розовое золото. Это начало новой главы – для меня, для других операторов, для всего человечества.
Последняя миссия была завершена. Но настоящая работа только начиналась.
Глава 20: Человек и машина
Карельские озёра в сентябре обладают особой, меланхоличной красотой. Вода становится тёмной, почти чёрной, отражая свинцовое небо и пламенеющие кроны берёз на берегу. Тишина здесь абсолютна – нарушаемая лишь случайными всплесками рыбы да криками перелётных птиц, готовящихся к дальней дороге.
Алексей сидел на небольшом деревянном помосте, свесив ноги к воде, и наблюдал за этим спектаклем природы без суеты и спешки. Четыре месяца прошло с момента операции в швейцарском комплексе «Горизонт», четыре месяца относительного спокойствия и восстановления.
Небольшой домик на берегу озера, вдали от крупных населённых пунктов, стал его убежищем – местом, где он мог жить в изоляции, не опасаясь преследования и не подвергая риску других. Только самые близкие знали его местонахождение – Анна, Новиков, Васильева, несколько бывших операторов, ставших его друзьями и соратниками.
Здесь, в тишине северного леса, он продолжал свою внутреннюю работу – интеграцию импланированных частей с человеческой основой, примирение технологического с естественным, поиск гармонии между человеком и машиной.
Лёгкий ветер пробежал по поверхности воды, создавая узор из мелкой ряби. Алексей почувствовал изменение температуры с точностью до десятой доли градуса – одно из многих улучшенных восприятий, подаренных имплантами. Раньше такая сверхчувствительность казалась ему чужеродной, навязанной извне. Теперь же он принимал её как часть себя – не лучшую и не худшую, просто другую грань своего существования.
Хруст веток за спиной выдал приближение человека. Алексей знал, кто это, ещё до того, как обернулся – характерный ритм шагов, уникальный паттерн дыхания, едва уловимый аромат парфюма.
– Как долго ты собираешься здесь сидеть? – спросила Анна, подходя к помосту. – Скоро стемнеет, а температура уже опустилась ниже комфортной.
– Для тебя, может быть, – улыбнулся Алексей. – Мои импланты прекрасно регулируют теплообмен до минус пятнадцати.
Она села рядом, завернувшись в тёплую куртку.
– Показываешь преимущества киборгизации? – в её голосе звучала лёгкая ирония.
– Демонстрирую интеграцию, – поправил он. – Использование технологических возможностей без потери человеческого восприятия красоты.
Они помолчали, наблюдая, как последние лучи солнца окрашивают воду в тёмно-багровый цвет. Анна стала неотъемлемой частью его новой жизни – соратницей, другом, возможно, чем-то большим, хотя оба они избегали форсировать развитие отношений, понимая сложность ситуации.
– Новиков звонил, – сказала она наконец. – Анализ данных, полученных из «Горизонта», завершён. Результаты… неоднозначные.
– Плохие новости? – спросил Алексей, не отрывая взгляда от воды.
– Скорее, тревожные.