Память на продажу - Эдуард Сероусов

Часть первая: Торговец

Глава 1: Сделка

Дождь барабанил по стеклянному куполу атриума Мнемозины, создавая причудливый узор из капель и световых отражений. Элиас Верн наблюдал за этой природной симфонией сквозь тонированное стекло своего офиса, расположенного на верхнем этаже здания. Мегаполис Нью-Харбор раскинулся за окном – бесконечная сеть неоновых артерий и стеклянных небоскребов, пронзающих низкие облака. Сквозь пелену дождя сияние города казалось размытым, словно чьи-то ускользающие воспоминания.

Элиас отвернулся от окна и перевел взгляд на энграмм, мерцающий на его рабочем столе. Кристаллическая структура пульсировала мягким голубоватым светом, который отражался в его серых глазах. В этом небольшом хранилище содержались воспоминания о восхождении на Эверест, запечатленные с первого лица – редкий и ценный товар. Элиас осторожно поднял контейнер, проверяя целостность оболочки. Для непрофессионала это был просто красивый светящийся кристалл, но для Элиаса каждое колебание цвета, каждый оттенок свечения рассказывал историю.

Таймер на его импланте запястья мигнул – клиент опаздывал уже на семь минут. Элиас поморщился. Богатые клиенты всегда считали, что могут распоряжаться чужим временем.

Дверь бесшумно отъехала в сторону, и в комнату вошел мужчина в безупречном костюме угольного цвета. Его лицо казалось неестественно гладким – результат последних косметических процедур, так популярных среди бизнес-элиты.

– Прошу прощения за задержку, мистер Верн, – произнес посетитель без тени искреннего сожаления в голосе. – Транспортные артерии сегодня перегружены из-за дождя.

Элиас кивнул, не считая нужным комментировать очевидное оправдание.

– Мистер Чжао, энграмм готов к передаче. Последние проверки подтвердили его целостность и подлинность.

Винсент Чжао, один из директоров корпорации "Нейролинк", был коллекционером премиальных воспоминаний. Его особенно привлекали экстремальные физические переживания – то, чем он сам никогда не занимался в реальной жизни.

– Великолепно, – Чжао опустился в кресло напротив Элиаса. – Я с нетерпением ждал этой сделки. Восхождение на Эверест от профессионального альпиниста… Такие переживания бесценны.

– Почти бесценны, – поправил его Элиас с легкой улыбкой. – Мы ведь договорились о вполне конкретной цене.

Чжао рассмеялся, демонстрируя ровные белые зубы.

– Разумеется, мистер Верн. Бизнес есть бизнес. Но, признаюсь, меня интересует, как вам удалось получить этот энграмм? Насколько я знаю, Джеймс Рейнер не продает свои воспоминания.

Элиас осторожно поместил энграмм в специальный футляр, защищающий хрупкую кристаллическую структуру.

– У каждого есть своя цена, мистер Чжао. Даже у знаменитого альпиниста. К тому же, у него возникли некоторые финансовые трудности после последней экспедиции. Я просто оказался в нужном месте в нужное время.

Это была лишь часть правды. Элиасу потребовалось три месяца кропотливой работы, чтобы убедить Рейнера продать воспоминание о его величайшем достижении. В отличие от многих других торговцев памятью, Элиас не прибегал к давлению или шантажу – это было против его принципов.

– Прежде чем мы завершим сделку, – сказал Элиас, – я должен напомнить о стандартных ограничениях. Энграмм лицензирован для личного использования. Вы не имеете права копировать его, предоставлять в публичный доступ или использовать в коммерческих целях без дополнительного соглашения с первоисточником.

Чжао небрежно махнул рукой.

– Конечно, все формальности будут соблюдены. Я прекрасно знаю законодательство о памяти.

– Отлично, – кивнул Элиас. – В таком случае, я бы хотел получить оплату перед передачей энграмма.

Чжао прикоснулся к своему импланту запястья, и через несколько секунд интерфейс Элиаса мигнул, подтверждая поступление средств.

– Все в порядке, – подтвердил Элиас, проверив платеж. – Теперь давайте приступим к процедуре передачи. Предпочитаете провести первичную интеграцию здесь или заберете энграмм для самостоятельного использования?

– Я бы предпочел первое погружение здесь, под вашим наблюдением, – ответил Чжао. – Учитывая стоимость приобретения, хотелось бы убедиться в качестве товара.

Элиас кивнул и указал на эргономичное кресло в углу офиса. Кресло было оборудовано самыми современными нейроинтерфейсами для безопасной интеграции воспоминаний.

– Прошу вас, устраивайтесь поудобнее. Для первого сеанса я рекомендую неполное погружение – примерно семьдесят процентов от максимальной интенсивности. Восхождение на Эверест – это чрезвычайно сильное переживание, которое может оказаться шокирующим для неподготовленного сознания.

Чжао занял место в кресле, откинувшись на мягкую спинку. Элиас активировал систему и начал процедуру калибровки.

– Некоторые ощущают легкое головокружение при первичной интеграции, – предупредил он, аккуратно извлекая энграмм из футляра и помещая его в приемник системы. – Это нормально и пройдет через несколько секунд.

Элиас подключил свой личный интерфейс к системе, чтобы контролировать процесс интеграции. Как опытный торговец памятью, он мог отслеживать состояние клиента и при необходимости прервать сеанс.

– Готовы? – спросил он, наблюдая за биометрическими показателями Чжао на мониторе.

– Более чем, – ответил тот с предвкушающей улыбкой.

Элиас запустил процесс интеграции, и энграмм засветился ярче, пульсируя в ритме, синхронизированном с мозговыми волнами Чжао. Лицо клиента расслабилось, глаза закрылись, а дыхание стало глубоким и равномерным – признаки успешного погружения.

Элиас наблюдал за данными на мониторе, отмечая реакцию нервной системы Чжао на интегрируемые воспоминания. Эмоциональные всплески, выброс адреналина, учащенное сердцебиение – все указывало на то, что клиент переживал восхождение на Эверест так, будто сам находился там.

Однако через несколько минут Элиас заметил аномалию в данных. Небольшое расхождение в эмоциональном отклике, которое не соответствовало предыдущим тестам энграмма. Он нахмурился, увеличивая детализацию мониторинга. В определенной точке воспоминания наблюдался странный эмоциональный провал – словно часть переживания была… отредактирована.

Элиас мгновенно насторожился. Аутентичность воспоминаний была основой его репутации, и он лично проводил тестирование этого энграмма перед сделкой. Неужели он пропустил признаки подделки?

Он увеличил разрешение мониторинга, фокусируясь на проблемном участке. В структуре воспоминания обнаружилась микротрещина – почти незаметный разрыв в континууме переживания, настолько тонкий, что большинство аналитических систем его бы пропустили.

Лицо Чжао оставалось безмятежным – клиент не заметил аномалии, полностью погруженный в иллюзию покорения высочайшей вершины планеты.

Элиас проверил сертификат аутентичности энграмма. Все выглядело безупречно – цифровая подпись Рейнера, метаданные, временные метки. Но его опытный глаз видел то, что скрывалось за идеальным фасадом.

Через пятнадцать минут процедура интеграции подошла к концу, и Элиас плавно вывел Чжао из состояния погружения. Клиент открыл глаза, на его лице читалось выражение восторга и благоговения.

– Невероятно, – выдохнул он. – Абсолютно невероятно. Холод, разреженный воздух, эта бескрайняя панорама… Я словно действительно был там.

Элиас натянуто улыбнулся, принимая решение. Его репутация стоила дороже, чем эта сделка.

– Мистер Чжао, боюсь, у нас возникла проблема.

Восторженная улыбка медленно сползла с лица клиента.

– Проблема? Какого рода?

– С энграммом, – Элиас указал на монитор с данными. – Обнаружена аномалия, указывающая на потенциальную модификацию воспоминания.

Чжао выпрямился в кресле, его взгляд мгновенно стал холодным и оценивающим.

– Что