Джан-Али взошел на престол 29 июня 1532 года. А уже в июле в Москву поступило прошение дать согласие на его брак с дочерью Юсуфа Сююмбике. И возражений не последовало. Этот союз должен был обеспечить стабильность новой власти. Расчет был вполне очевиден. Прежний, свергнутый казанский хан Сафа-Гирей вовсе не вернулся за Перекоп, он обосновался в кочевьях ногайского мирзы Мамая. И для нового хана Джан-Али, конечно, принципиально важно было обезопасить себя с этой стороны. Наилучший способ – жениться на дочери другого ногайского вождя – Юсуфа.
После свадьбы казанская элита получила от ногаев грозное предупреждение, что если они начнут злоумышлять и против этого хана, теперь зятя Юсуфа, то у них возникнут серьезные проблемы – степняки ударят по ним в союзе с Москвой.
Но все обернулось совсем иначе. Брак оказался несчастливым. И Сююмбике начала жаловаться отцу, что муж ее не любит, и вообще она хочет домой. Разумеется, Юсуф немедленно изменил свою позицию. И потребовал от казанской знати сместить Джан-Али с престола. Те охотно откликнулись и убили молодого хана. Так все результаты московской политики пошли прахом – в Казань вернулся, при поддержке все тех же ногаев, Сафа-Гирей. И вскоре взял в жены Сююмбике, оставшуюся без супруга. Брак этот санкционировал, разумеется, и сам Юсуф.
На этот раз союз был более удачным. В нем родился наследник ханского престола Утямыш. Но воспользоваться своим правом ему не довелось. Возвращение Сафа-Гирея и его более или менее устойчивое правление пришлись на период малолетства Ивана IV, потерявшего в трехлетнем возрасте отца, а в восьмилетнем возрасте – мать, талантливую правительницу Елену Глинскую. Но как только московский владыка «вошел в возраст», у Сафа-Гирея начались проблемы.
В 1546 году вспыхивает новое восстание. Хан бежит к ногаям и вновь просит их помощи. В Казани тем временем опять воцаряется Шах-Али, неизменный московский ставленник. Но совсем ненадолго. Сафа-Гирей возвращается во главе ногайского войска и снова захватывает престол. Но уже через три года хан внезапно умирает. Точные причины нам неизвестны. Однако прекрасно известны последствия.
Два года Казанью правила Сююмбике в качестве регентши при своем малолетнем сыне. А потом царь Иван потребовал выдать ее Москве, а на трон снова посадил свою марионетку Шах-Али. Впрочем, Грозный прекрасно понимал, что тот слаб, не пользуется авторитетом у подданных, а значит, надо решать казанскую проблему окончательно и бесповоротно. Уже было решено, что хан сдаст город русскому воеводе. Но прознав об этом, жители вновь взбунтовались и пригласили на престол астраханского царевича Ядыгар-Мухаммеда. Вот этого царь Иван уж точно стерпеть не смог и лично повел войско на беспокойный город, который был взят и присоединен к Русскому царству.
За всеми этими событиями бий Юсуф наблюдал безо всякого энтузиазма. Ему совершенно не нравился рост могущества Москвы. Более того, став властелином ногаев, он потребовал от правительства Ивана IV признания и себя равным по рангу золотоордынским и крымским ханам. Кроме того, как только в Московских землях оказались фактически в плену его дочь и внук, он начал требовать их выдачи.
Но царь не собирался ни статус его признавать, ни Сююмбике с Утямышем выдавать. В ответных посланиях Юсуфу разъяснялось, что они и на Руси себя прекрасно чувствуют. А чуть позднее Сююмбике выдали замуж в третий и последний раз за хана-неудачника Шах-Али, и она поселилась в его «царстве» – Касимове. И оттуда стали приходить в степь какие-то совсем тревожные слухи. Рассказывали, что злобный и уродливый Шах-Али изувечил Сююмбике, изрезав ей лицо. Москва организовала оперативное посещение Касимова ногайскими послами, дабы они удостоверились, что женщина жива и здорова. Впрочем, уже вскоре (когда, точно неизвестно) она умерла. Возможно, это случилось в 1554 году, когда был убит и ее отец бий Юсуф.
Кто же поднял на могучего бия руку? Его собственный брат Исмаил. Он же многие годы фактически блокировал попытки брата перейти от дипломатических конфликтов с Москвой к вооруженному. И убив бия, он написал в Москву, что сделал это ради царя. Иван ему этого, конечно, не приказывал, но таким итогом был доволен. Исмаил никак не мог тягаться с Юсуфом авторитетом. А кроме того, убийство немедленно развязало очередную братоубийственную войну в ногайских степях.
Когда Юсуф стал бием, Исмаил был провозглашен нурадином – вторым человеком в орде. Если Юсуф контролировал коренные земли ногаев – от казахских степей до Волги, то Исмаил кочевал на правом берегу великой реки. И таким образом, геополитически братья тяготели к разным центрам. Первый – к Бухаре, а второй – к Москве. Исмаил имел право (и активно им пользовался) самостоятельно вести дипломатические дела с царем.
С подданными государя всея Руси он вел и торговые операции. И подарки из Москвы получал. Поэтому, когда Юсуф в 1552 году собрал войско, чтобы воспрепятствовать планам Ивана Грозного подчинить Казань, брат отказался присоединиться к нему со своими воинами. И операцию пришлось отменить.
И через год он опять сорвал поход. Зато вскоре до Юсуфа дошли слухи, что брат готов присоединиться к русским войскам в их походе на Астрахань. Тут терпение бия лопнуло. И брат пошел на брата. Впрочем, возможно, еще был шанс примириться. Две силы сошлись в степи, постояли друг против друга и разошлись. И тем не менее известно, что в конце 1554 года бой все же произошел. И Юсуф пал в этом сражении.
Реакцией на гибель бия стала внутренняя распря такого масштаба, который был еще не известен ногаям. Восемь сыновей Юсуфа жаждали мести. Прочие потомки Едигея разошлись по двум лагерям, и началась борьба не на жизнь, а на смерть. Взаимоистребление и разорение достигли такого размаха, что в степи разразился голод.
Надо отметить, что Иван Грозный, наблюдая за этими процессами, вовсе не стремился обеспечить победу Исмаила. Он с интересом присматривался и к сыновьям Юсуфа, и они не считали царя своим врагом.
Поэтому в 1558 году, после очередного раунда противостояния старший сын Юсуфа Юнус объявился в Астрахани и изъявил желание поступить на службу к Ивану. Наследник убитого бия был принят в Москве с распростертыми объятиями, и царь даже объявил, что признает его права на титул отца. Почет, оказанный племяннику в Москве, совершенно обескуражил Исмаила.
И хотя Юнус скончался через три года, это вовсе не означало, что его братья сложат оружие. В 1563 году двое из них, Ибрагим и Иль, попали к дяде в плен. Рука на них у Исмаила не поднялась. Но угроза от братьев, безусловно, исходила, поэтому бий предпочел передать их московскому послу как бы в заложники. Возможно, он надеялся, что таким способом, не обагряя лишний раз руки кровью родственников, он просто выведет их из игры. И оказался прав.
Иван IV