Однако хитрый план сорвался. Те, на кого Хвостов рассчитывал, вовсе не горели желанием лезть в западню. Был разоблачен и некто Ржевский, которому было поручено убийство вместо тех, кто не оправдал доверие. Впрочем, ничем, кроме увольнения, это для Хвостова не кончилось.
Феликс пошел другим путем. До поры никого не посвящая в свои планы, он завел «дружбу» с Распутиным. Не зная о ее подлинной подоплеке, мать продолжала писать ему письма все в той же тональности: «Когда где-нибудь тлеет огонь, его на крыше не видят, но я знаю, что он есть, что его можно потушить или дать разгореться! Можно думать совершенно искренне, что всегда помимо воли искра пройдет там, где не думаешь, все разом вспыхнет, и тогда все увидят этот пожар, и никакие силы его не потушат! Останется один пепел от сооруженного здания жизни, и первые в этом пожаре погибнут твои старики! Вот что я хотела тебе сказать раз и навсегда. Помни эти слова, как бы они тебе ни казались преувеличены, помни их постоянно, т. к. все решительно в твоих руках. Ты знаешь, что я права, и пусть то старое хорошее, которое в тебе сидит – подымится во весь рост! Довольно ему сидеть, пора ему встать! Я только могу молить Бога, чтоб Он тебе в этом помог! Больше ничего сделать не могу».
Что именно поднялось в Феликсе и повело его к финальному выстрелу – тому Бог судья.
Стоит обратить внимание на то, что сам Феликс незадолго до собственной смерти признавался, что его отношения со «старцем» были поединком двух личностей, обладающих гипнотическими способностями. И действительно, Феликс описывает в своих «Мемуарах», что он серьезно занимался развитием в себе этого дара, практиковал йогу, интересовался оккультизмом.
Кроме того, не стоит игнорировать очень странный разговор между ними, который приводит в воспоминаниях Феликс.
Он как будто сам с собой через много лет размышляет: «Но что за люди так умело использовали и вели его – неведомо для него самого? Ибо сомнительно, что Распутин понимал все это. И вряд ли знал, кто его водители. К тому ж он и имен никогда не помнил. Звал всех, как ему нравилось. В одной из наших с ним будущих бесед, намекая на каких-то тайных друзей, назвал их “зелеными”. Похоже, что он и в глаза их не видел, а сносился с ними через посредников.
– “Зеленые” проживают в Швеции. Побывай-ка у них, познакомься.
– Так они и в России есть?
– Нет, в России – “зелененькие”. Они друзья и “зеленым”, и нам. Люди умные».
В России крайне влиятельны были в высшем свете самые разные оккультисты. В частности, знаменитые и в Европе «маги» из Франции мэтр Филипп и Папюс.
Феликс рассказывает абсолютно анекдотическую, но крайне показательную историю: «Отец мой, прогуливаясь однажды на море в Крыму, встретил великую княгиню Милицу в карете с каким-то незнакомцем. Он поклонился ей, но она на поклон не ответила. Беседуя с ней двумя днями позже, он спросил, почему. «Потому что вы не могли меня видеть, – отвечала великая княгиня. – Ведь со мной был доктор Филипп. А когда на нем шляпа, он и спутники его невидимы».
Папюс был еще более ценим мистическими кругами Российской империи, нежели его коллега. И слова этого «мага» по поводу Распутина, между прочим, приводит Феликс: «К одному приятелю “старца” попало письмо Папюса императрице, писанное в конце 1915 года, которое кончалось так: “С точки зренья кабалистической Распутин – словно ящик Пандоры. Заключены в нем все грехи, злодеянья и мерзости русского народа. Разбейся сей ящик – содержимое тотчас разлетится по всей России”».
Зачем же Феликс разбил этот ящик? Кто такие «зеленые»? Самое странное, что позднее на Западе появлялись публикации об ордене «Зеленого дракона», тайной организации, как-то связанной с посвященными Тибета и позднее якобы влиявшей на элиту Третьего рейха.
Впрочем, не будем погружаться в эти туманные глубины. Однако еще раз отметим, что Феликс не случайно оставил в воспоминаниях этот след…
И так или иначе, но именно необъяснимое доверие Распутина позволило Феликсу заманить его в смертельную ловушку – подвал Юсуповского дворца на Мойке. Показательны размышления, посетившие князя, когда он понял, что его гипнотическая воля подчинила «старца»: «Вдруг мною овладела бесконечная жалость к этому человеку. Мне было стыдно грязных способов, ужасной лжи, к которой я прибегнул. В тот момент я себя презирал и спрашивал себя, как я мог задумать такое подлое преступление. И уже не понимал, как на это решился. Я с ужасом смотрел на свою жертву, спокойную и доверившуюся мне. Что же сталось с его ясновидением? Чему послужил его дар предвидения, чтения чужих мыслей, если он не видит расставленной ему страшной ловушки?»
Якобы Распутин поехал во дворец, чтобы излечить Ирину, жену Юсупова. Ее, впрочем, вообще не было в Петербурге. Кто же ждал «старца» во дворце? Те, кого Феликс привлек к своему заговору, – его старый друг великий князь Дмитрий Павлович, поручик Сухотин, лидер думских монархистов Пуришкевич и доктор Лазоверт.
Именно он должен был отравить пирожные и вино ядом. И, как утверждает Феликс, отравил. Но яд не подействовал. Еще одна загадка. Может, доктор и не клал никакого яда?
И тогда князь Юсупов просто застрелил мужика Распутина. То, что случилось (если именно это и случилось), потом было растиражировано во множестве книг и фильмов – Распутин приходит в себя, выбегает во двор, в спину ему стреляет Пуришкевич. На этот раз наповал. Потом труп – в прорубь. Но из-за того, что находившиеся в шоке соучастники забыли привязать к ногам гири, он всплывает.
Профессор Дмитрий Косоротов 21 декабря 1916 года производит вскрытие, которое опровергает то, что рассказывают участники заговора: «…Смерть последовала от обильного кровотечения вследствие огнестрельной раны в живот. Выстрел произведен был, по моему заключению, почти в упор, слева направо… На трупе имелась также огнестрельная рана в спину, в область позвоночника… и еще рана в упор, в лоб (вероятно, уже умиравшему или умершему)… По моему мнению, Гр. Распутин был убит выстрелом из револьвера. Одна пуля была извлечена; другие же выстрелы сделаны на близком расстоянии, и пули прошли навылет так, что нельзя дать заключения о том, сколько человек