Ковер вспыхнул не сразу, дал ей время открыть окно и выпрыгнуть незаметной тенью в сад. Она убегала и слышала треск разгорающегося пламени. Ковры и сундуки так хорошо горят!
Особенно если заранее пропитать их огневым маслом.
* * *
Тьма и ветер, ветер и тьма. Ее комната рядом с комнатой брата, окно распахнуто, и в такую ветреную ночь огонь будет жаден и нетерпелив, он быстро сделает свое дело. Гиор даже не успеет проснуться. Ничего не почувствует, не будет страдать.
Она уходила все дальше от дворца, бежала сквозь Суульские холмы, не замечая холода и безошибочно выбирая тропинки. Она наконец поняла: отец никогда не отменит эту свадьбу. Мертв Румисор, и Пафидесу вечно скитаться между землей и Верхними лугами, а Катлону не помогут никакие рыбьи кости, хоть все море осуши, но отец никогда не отдаст ей ни единого, даже самого бедного города, хотя она умнее всех братьев и силы воли ей не занимать. Что ж… сегодня он лишится всех своих детей. И ему уже не завести новых – его жена слишком стара, но еще жива, и другую взять он не посмеет.
Анилу шла, закутавшись в черный плащ, шла в Серебряный город. Там она сядет на корабль, заплатив капитану одним из подарков бывшего жениха, и уплывет в Суэк. Она обольстит их принца – Гиор говорил, что тот молод, горяч и хорош собой, – и однажды у нее будет свое царство. То, которое она выбрала, а не которое ей пытались навязать в довесок к старому уродливому мужу.
* * *
Известие о том, что Гиор выжил в пожаре, застало ее около Каменного города. Люди только об этом и говорили на всех дорогах, во всех трактирах. Собака, грязная псина, уличное отродье! И как только Анилу не подумала, что эти твари чуют опасность, чуют беду? Конечно, она разбудила своим гавканьем Гиора, вывела из огня! «К счастью, у отца собаки не было», – усмехнулась Анилу и подумала, что теперь ей и Суэк не нужен. Всю жизнь она вертела податливым Гиором, и уж конечно, он будет рад возвращению сестры, от которой, как все думают, осталась лишь горстка пепла. Надо только придумать правдоподобную историю, почему ее не было дома в ночь пожара.
Анилу задержалась в Каменном городе на несколько дней. У уличного художника она выменяла на рубиновую подвеску краски и кисточки, рано утром пришла в главный храм города, который так поразил ее в прошлый визит, и на одной стене, той, что пряталась в тени, нарисовала их пятерых. Четверо братьев стояли в круге, обняв друг друга за плечи, а саму себя Анилу нарисовала чуть в стороне, ибо теперь она больше не хотела быть с ними, не хотела подчиняться. У нее свой путь.
Сверху послышался шорох, кисть скользнула, оставляя след рядом с ее фигурой, и тут же у входа раздались голоса. Анилу спряталась за колонной, посмотрела на рисунок: за ее спиной будто вставала темная тень. «Мой бог не оставил меня, он со мной навсегда», – поняла она и выскользнула из храма.
Обратная дорога была вдвое короче, потому что много людей стремилось из Каменного города в Золотой, чтобы почтить память царя и приветствовать нового. Анилу сначала напросилась к одному торговцу сладостями, но он замучил ее своей болтовней, так что она сбежала потихоньку и прибилась к большой семье из Серебряного города. Их дети тоже были приставучими, но зато лошади быстры, и через три дня она уже поднималась к пепелищу, которое осталось от дома, где прошло ее детство.
«Где сейчасГиор? И выжил ли еще кто-то? Слуги? Стражи, учителя? Где они теперь, где мне их искать?»
Анилу поднялась по широким ступеням, вглядываясь в остов дворца. Вот здесь была кухня, кажется, да, именно она. А здесь – спальня родителей. Румисора. Пафидеса. Здесь жил со своей няней Катлон… Сад выгорел наполовину, и любимая беседка Анилу тоже. А домик садовника уцелел. Анилу шагнула к нему и увидела, как открывается дверь и из нее выходит Гиор. Рыжая собака выскочила следом, уселась у его ног, уставилась на Анилу. Не зарычала, но и не подошла. Будто они ее ждали, будто точно знали, что она придет. Анилу поняла, что ей даже не придется притворяться, она поняла, что и вправду рада, что брат выжил, что он здесь, и никто, даже отец, не сможет помешать им править вдвоем! Уж Гиор-то точно не отправит ее в Лавнию! Ему никогда не нравился их царь, он сам ей говорил!
– Рал постарался на славу, – выдохнула Анилу.
Гиор глянул на нее как-то по-новому, слишком уж мрачно. А потом сказал:
– Это не Рал. Это ты. Я знаю, что ты, хоть и не могу доказать, а на слово мне никто не поверит. Разве может девушка сотворить такое… такую…
«О да! На такое способны лишь мужчины! – тут же вспыхнула, но удержала страшные слова Анилу. – Всегда одни только мужчины! И ходить на кораблях в дальние страны тоже, и править государством, и убивать кого захотят!»
– …такую жестокость, – закончил Гиор. – Я не понимаю, как ты могла, это не умещается в моей голове, ведь они же твои братья, твои родители! А ты науськала богов на нас, разрушила нашу семью.
– Да неужели? Сам догадался? Или псина подсказала?
Гиор мотнул головой.
– Я наблюдал за тобой. Ты только делала вид, что переживаешь, но ты ни разу не горевала на самом деле. Я думаю, ты все это подстроила. Не могу понять как, ведь тебя не было рядом с Катлоном, да и с Румисором тоже… но это и не нужно, я не хочу ничего доказывать, да и некому. Но я хочу, чтобы ты навсегда покинула Альтиду. Убирайся!
Анилу запрокинула голову и захохотала. В этом хохоте она спрятала свой страх, и отчаянье, и свое одиночество, и удивление, что мямля Гиор вдруг оказался умнее всех и что он может так крикнуть ей. И где же, где ее безымянный бог, который взялся все устроить и бросил ее на полпути?
Отсмеявшись, справившись с собой, она догадалась:
– Ты поэтому завел собаку, да? Подобрал с улицы, чтобы она была тебе благодарна, чтобы в случае чего и из огня вытащила, и из воды, да и отравленную пищу разнюхала. И давно ты стал меня подозревать?
– После смерти Румисора.
– Что же не остановил?