В течение осени 1947 и в начале 1948 года группа известных деятелей сионистского движения обратилась к советскому правительству с просьбой послать в Палестину «пятьдесят тысяч добровольцев» из числа советских евреев, чтобы они помогли им справиться с арабами и основать независимое еврейское государство. Взамен сионисты обещали сотрудничество и партнерство против британского империализма. В советском МИДе специалисты по Ближнему Востоку с большим скептицизмом отнеслись к этой просьбе, равно как и к идее поддержки Израиля вообще: среди них преобладала та точка зрения, что приверженцы идеи сионизма, в силу своей классовой сущности, будут выступать, скорее всего, на стороне США, а не СССР. Как ни странно, несмотря на растущий антисемитизм и чистку аппарата от евреев внутри страны, Сталин в тот момент отверг доводы скептиков. Весной 1947 года постоянный представитель СССР в ООН Андрей Громыко выступил с поддержкой образования отдельного арабского государства – в то время как западные государства еще стояли за единую арабо-еврейскую Палестину. Позже Сталин санкционировал массированную военную поддержку сионистам через территорию Чехословакии и одобрил разрешения, данные правительствами стран Восточной Европы, на эмиграцию евреев из этого региона на Ближний Восток. В мае 1948 года, когда в Палестине разразилась арабо-еврейская война, Советский Союз, даже не дожидаясь ее окончания, признал Государство Израиль де-юре, прежде чем это сделали Соединенные Штаты. В 1970-х гг. Молотов утверждал, что «все, кроме Сталина и меня», были против этого решения. Он пояснил, что отказ признать Израиль позволил бы врагам СССР изобразить дело так, будто Москва выступает против национального самоопределения евреев [236].
Вероятно, у Сталина были и другие доводы. Поддержка сионистского движения в Палестине помогала ослабить влияние Великобритании на Ближнем Востоке. К тому же вождь мог рассчитывать на то, что новорожденный Израиль будет хронически слаб и зависим от внешней помощи, и что разногласия между англичанами и американцами, многие из которых выступали против поддержки отдельного еврейского государства в Палестине, обострятся. Не исключено, что Сталин даже рассчитывал обрести в Израиле советскую базу на Средиземноморье – если это так, то речь идет о еще одной попытке после неудачного ультиматума туркам и провала затеи с североафриканскими колониями [237].
К удивлению Сталина и остального мира, еврейские вооруженные силы быстро разгромили войска нескольких арабских государств и одержали решительную победу в войне. Помощь советской техникой и людьми сыграла в этом не последнюю роль. Но, как и предсказывало большинство экспертов, Израиль отказался стать советским сателлитом, предпочитая опираться на поддержку администрации Трумэна и правительства Эттли, а также на помощь зажиточного американского и британского еврейства. Кремлевский вождь также увидел, какую бурную радость вызвало появление государства Израиль среди евреев в самом Советском Союзе. Даже жена Ворошилова, Екатерина Давыдовна (Голда Горбман), фанатичная большевичка, в день, когда было объявлено о создании Государства Израиль, сказала своим близким: «Вот теперь и у нас есть родина». К этому времени Еврейский антифашистский комитет (ЕАК) превратился, по мнению Сталина, в «центр антисоветской пропаганды и регулярно поставляет антисоветскую информацию органам иностранной разведки». Сталин стал подозревать всех евреев в сионизме и связи с сионистскими кругами Соединенных Штатов и Израиля. Особую опасность для него представляло то, что у евреев была своя культура и язык – идиш. Миллионы советских евреев считали Соломона Михоэлса, выдающегося актера, главу еврейского театра, также возглавлявшего ЕАК, своим неофициальным лидером. В конце войны руководство ЕАК обратилось к Молотову через его жену, Полину Жемчужную, а также к Ворошилову и Кагановичу с просьбой рассмотреть вопрос о создании еврейской советской республики в Крыму. Израиль еще не существовал, а Сталин уже начал принимать меры для пресечения сионистского заговора, который, как ему мнилось, зреет внутри Советского Союза. В январе 1948 года по приказу кремлевского вождя Михоэлс был убит сотрудниками МГБ. Чтобы скрыть убийство, была инсценирована гибель Михоэлса под колесами грузовика. В конце 1948 года были арестованы и допрошены остальные руководители ЕАК. Им, помимо прочего, было предъявлено обвинение в том, что они якобы планировали превратить Крым в сионистско-американскую базу на территории Советского Союза. В январе 1949 года МГБ арестовало С. А. Лозовского – заместителя Молотова, бывшего главу Совинформбюро и политического куратора ЕАК.
Жена Молотова тоже была арестована. На голосовании в Политбюро о судьбе горячо любимой жены Молотов вначале воздержался, но затем проголосовал за арест. Потом он вспоминал, что, когда на заседании Политбюро Сталин «прочитал материал, который ему чекисты принесли на Полину Семеновну, у меня коленки задрожали». Были арестованы еврейские жены и других высокопоставленных лиц – «всесоюзного старосты» Михаила Калинина и Александра Поскребышева, личного секретаря Сталина [238]. Это оказалось всего лишь началом широкомасштабной кампании, направленной на искоренение «сионистского заговора». Апогей этой кампании настал незадолго до смерти Сталина, во время арестов по «делу кремлевских врачей». Было объявлено, что арестованные врачи, лечившие высших советских руководителей и членов их семей, по указке американского сионистского центра «Джойнт» намеревались физически уничтожить партийное и военное руководство страны. Многие советские евреи, включая высокопоставленных государственных служащих и выдающихся деятелей культуры, жили под страхом неминуемого ареста или депортации в Сибирь [239].
Бредовые обвинения Сталина в адрес ЕАК в намерении отделить Крым от СССР резонировали с одолевавшими вождя мыслями о безопасности южных рубежей. Он не мог примириться с тем, что ему не удалось «додавить» Турцию и Иран. Турция, получившая в течение 1947–1948 гг. финансовую и военную помощь от американцев, превратилась в ключевого союзника Соединенных Штатов на Средиземноморье и Балканах. Иран продолжал балансировать между великими державами. В то же время Сталин не сдержал обещаний, данных народам Южного Кавказа, и эти неоплаченные векселя осложняли обстановку в регионе. Руководители компартий Грузии, Армении и Азербайджана, все до