Эдельхейт красноречиво посмотрел на Хиггинса, тот встрепенулся и откашлялся, поправляя ремешок шлема на шее.
Гай сжалился над ним и пояснил:
– Если вы, мистер Смит, позволите констеблю осмотреть ваши документы, то это определит итог наших с вами «прений», а мистер Хиггинс сможет написать отчёт своему начальству о завершении дела.
– Эти документы – частная собственность и нотариальная тайна, – заявил Смит.
Заявил справедливо, но недооценил готовность Хиггинса заканчивать расследования за чужой счёт. Дело об ограблении Вильямсона всё ещё висело на его шее, а Эдельхейт великодушно предложил снять этот груз да ещё и завершить дело предстоящих «исков» одним-единственным обыском.
– И что же я должен там искать, сэр? Здесь тонны бумаг! – спросил констебль.
В этот раз он куда больше доверял словам Эдельхейта, так как вместе с ним арестовывал Стонбая.
– То, что обычно прячут. Например, в сейфе или под замком, или в запечатанных папках. Это непременно должна быть бумага, не обращайте внимания на перфокарты. А вам, мистер Смит, не о чем волноваться. Констебль – лицо служебное и незаинтересованное в чьих-либо корпоративных секретах. По этой причине я и пригласил его в качестве «судьи» в наших с вами «прениях».
Присутствие констебля в форме на «стороне обвинения» сильно усложнило положение Смита. По закону никто не может препятствовать официальному обыску. И если Вильямсона и Эдельхейта Смит мог просто выгнать из своей конторы, то с констеблем всё сложнее.
– Приступайте. Только делайте всё в моём присутствии, я не позволю вам перепутать бумаги, – строго ответил Смит.
– Я быстро, сэр, – пообещал констебль. Он мог быть куда более оживлённым, когда чуял раскрытие дела и скорые лавры.
Эдельхейт улыбался, словно кот, который загнал мышь в угол. Конечно, он уже знал, где следует искать, но констебль должен был найти это сам.
– Откройте эти ящики, сэр.
Смит неохотно потянулся за ключами от того самого шкафа, что стоял запертым в тёмном углу. Наверняка нотариус был уверен, что обычный констебль не сможет да и не станет разбираться в ворохе написанных канцелярским языком документов – попросту ничего не поймёт. А подпускать к документам Эдельхейта или Вильямсона Смит не собирался, и на этот случай у него на языке вертелась лазейка из подзаконного акта.
– Что за конверт, мистер Смит? – Констебль вертел в руках увесистый запечатанный конверт размером с добрую папку документов.
– Рабочая документация, – отчеканил нотариус.
– Позволите констеблю на неё взглянуть? – намекнул Эдельхейт с улыбкой. – Заметьте, я не напрашиваюсь сам. Только констеблю Хиггинсу.
Смит скрипнул зубами. Действительно, если бы Эдельхейт попросился сам осматривать документы, то нашёлся бы весомый повод выставить отсюда всю честну́ю компанию, но пока всё было в пределах закона.
– Глядите, – махнул рукой Смит, но его плечи заметно напряглись.
Констебль неуклюже разорвал конверт, и оттуда на пол посыпался целый ворох бумаг.
– Да что же вы! – кинулся к ним Смит, но Эдельхейт опередил его:
– А что это такое, мистер Смит? Кажется, чертёж?
При этих словах вперёд кинулся Вильямсон и схватил бумагу. Никакое недовольство Смита его не остановило.
– Мой чертёж! Это мой чертёж! – едва взглянув, воскликнул Вильямсон.
– Какие глупости, Грегор! Откуда у меня твой чертёж? Что за чушь ты несёшь?
Смит постарался вытянуть из рук Вильямсона бумагу, но тот вцепился в неё как собака в кость.
– Констебль! Я заявляю, что этот чертёж украли из сейфа моей мастерской на фабрике. – Вильямсон выпустил из рук чертёж только для того, чтобы вцепиться в накрахмаленный воротник рубашки Смита. – Где оригинал, мерзавец?! Что ты с ним сделал?!
– Успокойтесь, мистер Вильямсон! Никакого насилия в присутствии представителя закона! – Констебль оттащил разъярённого Вильямсона в другой угол.
Смит потёр шею.
Эдельхейт же поднял с пола бумаги и внимательно вгляделся. Впрочем, на этот раз специально для зрителей.
– Вот ваш оригинал, мистер Вильямсон. Здесь же. А вот это, – Гай поднял лист бумаги за краешек, – апостиль для предъявления интеллектуальной собственности за границей.
– Дайте-ка сюда! – Смит схватил листок и принялся бегать по нему глазами. – Да это просто подделка! Документ совершенно не соответствует стандартам…
– Весьма соответствует, мистер Смит, не пытайтесь нас обмануть. Не у вас одного тут юридическое образование, – отобрал листок Эдельхейт. – Впрочем, если вы настаиваете, мы всегда можем показать документ другому незаинтересованному юристу. Например, познакомился я на днях с мистером Трейнором на 3-ей Центральной. Весьма пытливый в своей профессии человек. Его или кого-то другого вполне можно пригласить на ваш суд.
– Суд будет рассматривать мои жалобы, а не…
– У вас тут очень интересные документы, мистер Смит, – продолжал Эдельхейт. – Досье на каждого «торгового принца», а ещё на многих промышленников и прочих богатых лиц Гласстона. Да за такие сведения их конкуренты отдали бы золотые горы. Наверное, вы не раз соблазнялись.
– Не зарывайтесь, Эдельхейт. Это просто рабочая документация, как я и сказал.
– Это было бы рабочей документацией, если бы здесь же не обнаружились украденные чертежи. Заметьте, ваш конверт был запечатан. Констебль, можете уже отпустить мистера Вильямсона, я готов поведать, что тут произошло. Вы не против?
– Конечно, мистер Эдельхейт. Я вас внимательно слушаю, – охотно отозвался Хиггинс.
Он достал блокнот и карандаш и приготовился записывать. «Приятно иметь в городе устоявшуюся репутацию», – не без удовольствия заметил Эдельхейт. Вильямсон, Смит и не замеченная никем Инес слушали затаив дыхание.
– Как я и сказал, мистер Смит – союзник мистера Стонбая в деле против Вильямсона, хотя их мотивы и отличаются. Стонбай хотел использовать Вильямсона как сенсацию, а мистер Смит – отомстить за нанесённую обиду. Смит послал своего помощника защищать Стонбая на суде и, конечно, был в курсе всех бесед осуждённого с адвокатом. Впрочем, нашему будущему суду это мало поможет, так как помощник прикроется адвокатской тайной и будет всё отрицать. Но суть в том, что мистер Смит узнал о человеке, который работал на мистера Стонбая и которого мы с доблестной полицией так и не поймали, но подозревали о его существовании. Смит встретился с ним, дабы закончить дело, и наёмник с удовольствием продал украденные чертежи Смиту. Не знаю, правда, чья была идея с выкупом, и у кого сейчас хранится тот чемоданчик с красной лентой, но мистера Вильямсона ограбили на солидную сумму. А солидная сумма – это как раз то, чего не хватало мистеру Смиту, чтобы укрепить своё положение и приблизиться к статусу «торгового принца».
По себе знаю, что работа юриста уважаема и оплачивается хорошо, но по-настоящему большое состояние на ней не сделать. А мистеру Смиту оно было очень нужно, раз уж выгодная женитьба на Инес Браун сорвалась. Продавать