– Исчерпывающе, – задумчиво кивнул Милсворд и протянул ладонь для рукопожатия. – Вы интересный человек, Гай Эдельхейт.
– А вы – нет. Но зато вы хороший человек, а это подчас важнее.
* * *
Винс огляделся по сторонам и присел у чёрного хода. Прямо над ним горела лампа, словно ждала позднего постояльца. Местная хозяйка очень любезна к своим квартиросъёмщикам, но Винсу яркий свет был некстати. Он сделал несколько движений отмычками, прежде чем понял, что дверь не заперта. Винс осторожно дёрнул её, и перед ним открылся полутёмный коридор дома. Винс быстро скользнул внутрь и закрыл за собой дверь. Прислушался. Тишина.
Взгляд рыскал от одной двери к другой. Осторожные шаги приглушал длинноворсный ковёр с цветочным узором. В такой же цветочек были обои на первом этаже, но Винс шёл выше. Лестница протяжно скрипнула, и Винс замер. Столь привычный для постояльцев звук сейчас казался сродни оркестру, громко оповещающему весь дом о взломщике. Тогда Винс ускорил шаг, чтобы быстрее миновать столь рискованный участок.
За дверью справа послышались голоса. Винс готов был броситься за угол и вспоминал наспех придуманную историю о своём присутствии. Но из-за двери так никто и не появился, и Винс поднялся на последний этаж без происшествий. Затем он свернул в единственное ответвление направо и обнаружил искомую лестницу на чердак. Та скрипела ещё больше, но здесь его вряд ли кто-то заметит.
Винс открыл дверь на чердак. Просторный и тёмный, под самой крышей чердак создавал впечатление убежища, точно как каморка Винса наверху часовой башни. Но, в отличие от каморки, здесь было убрано и почти не пахло пылью.
Винс достал из кармана спички и свечу. Маленький огонёк немного осветил пространство, и Винс тотчас увидел стол у единственного слухового окна. Он шагнул туда, как вдруг услышал справа странный звук. На уровне пола показалось движение.
В круг света просунулись собачьи нос и язык. Блестящие глаза-бусины смотрели на Винса. Пёс не был агрессивен, лишь с любопытством смотрел на человека перед собой и поворачивал ушастую голову то в одну сторону, то в другую, а затем коротко гавкнул.
В детстве у Винса тоже была собака. Вернее, она была бездомной, но Винс всегда делился с ней завтраком, который ел на крыльце чёрного хода. Каждый день эта собака приходила, принимала из рук еду и на прощание лизала ладонь. И вот однажды не пришла. Винс сразу пошёл её искать… и нашёл через две улицы. Собака лежала на обочине дороги и тяжело дышала, из пасти текла кровь, лапы подёргивались. Её сбили экипажем. Она умирала, и маленький Винс ничем не мог ей помочь. Так и сидел рядом, пока она не закрыла глаза.
Винс приложил палец к губам, и чердачный пёс тут же затих и улёгся на пол.
* * *
Эдельхейт вернулся домой и вопреки обыкновению вошёл через главный вход. Входная дверь шумно хлопнула, возвещая о прибытии постояльца всех на первом этаже. Из проёма кухни выглянула хозяйка:
– Мистер Эдельхейт? А я думала, вы уже дома.
– Нет, задержался на приёме. Беседовали с молодым Милсвордом.
– Вы всегда такой занятой, – с материнской улыбкой покачала головой мистрис Палмер.
Кажется, она была очень горда, что у неё снимает жильё столь представительный и известный в высших кругах джентльмен.
– А почему вы думали, что я дома?
– Ну как. Слышала, что кто-то по верхним лестницам ходит, вот и подумала, что вы. Показалось, наверное.
«Показалось женщине, которая всего лишь по звуку определяет, кто вошёл?»
– Доброй ночи, мистрис Палмер, – улыбнулся Эдельхейт и взбежал по лестнице наверх, не дождавшись ответа хозяйки.
Подъём на чердак всегда нужно было освещать свечой, но за месяцы Гай уже выучил все ступеньки, а потому бегал по ним, не спотыкаясь. Он остановился перед дверью. Из-под неё поддувало. Забыл прикрыть окно? Положил ладонь на ручку и резко дёрнул.
Чердак встретил его зловещей тишиной и зыбким лунным светом. Гай тихо прошёл в центр комнаты, тщательно прислушиваясь. Ни звука. Зажёг спичку, резко обернулся. Ничего. Из-под кровати раздалось поскуливание.
– Винсент, это ты?
Пёс вылез из своего убежища и лизнул подставленную ладонь. Эдельхейт облегчённо выдохнул и зажёг лампу. Чердак выглядел как обычно, пока взгляд не упал на стол. Посреди бумаг на самом видном месте лежал небольшой кошель, которого тут раньше не было.
Гай ощутил холодок по спине. Ещё раз огляделся по сторонам. Никого. Только собака. Он осторожно взял находку и заглянул внутрь. Там лежала вырезка газетного объявления о найденном кошеле…
Глава 18. Клуб привидений
Винс брёл среди трущоб, где каждый дом кричал о нищете. Сложенные, словно игрушечные, из подручных материалов строения. Покосившиеся деревянные опоры. Запах как на кладбище пополам с канализацией. Грязная от мусора река. И всё же в таких домах горел свет. Даже в них теплилась жизнь. Даже эти стены оберегали и служили кому-то домом.
Если сравнить трущобы Гласстона и богатый Вэст-Эдж, трудно поверить, что столь непохожие места уживаются в одном городе. Жизнь воистину несправедлива. И тот, кто бы взялся навести в ней порядок, должен быть богатым и святым. К сожалению, таких не существует.
Винс обогнул череду домов, которые построили тесным полукругом. Внутри сделали небольшой двор, где несколько десятков жильцов по очереди готовили на общем костре еду. Несколько детей с тарелками окружили костёр, завороженно смотрели в котёл и ждали свою порцию каши из отрубей. Их мать как раз крошила туда чёрствый хлеб.
Винса никто не заметил, и он отправился дальше. Прошёл под мостками, соединявшими вторые этажи над тропой, и вышел к большой траншее, которая в темноте походила на бездну или вход в ад. На деле она вовсе не была бездонной. У стен этой траншеи внизу уже начали закладывать кирпичи и деревянные балки, но работа встала после взрыва на фабрике Вильямсона.
До того как Вильямсон объявил, что его грандиозным проектом станет подземный поезд, никто понятия не имел, зачем Милсворд выкупил эту землю у города и начал здесь рыть. Шутили даже, что тут обнаружили археологический клад или залежи полезных ископаемых.
Шутили, правда, только те, чьи дома уцелели и кто не оказался в результате этой стройки на улице. Поговаривают, что ради подземного тоннеля Милсворд мог снести до четверти всех трущоб, а это означало свыше тысячи бездомных. И когда стройка остановилась, бедняки восприняли это не иначе как благословение.
Вот только в газетах пишут, что проект вот-вот возобновится