Я отошла чуть подальше, не желая мешать его минуте прощания. Но он обернулся на меня.
Я подошла ближе и сжала его плечо. Аларик накрыл мою ладонь своей, крепко сжал, а потом снова посмотрел на могилу матери.
Сердце моё рвалось в клочья. Я так ясно понимала его в этот миг, что слов не требовалось.
Я подняла взгляд и посмотрела вперёд. Заметила, что мать-настоятельница не ушла. Она стояла в конце кладбища, молчаливая, в своём строгом чёрном платье, которое развевалось на ветру.
Я снова перевела взгляд на крест. И только звук ветра сопровождал нас в эту тяжёлую минуту.
Возвращались с кладбища мы спустя два часа. Молча, каждый со своими мыслями, с тяжестью, которую нельзя было разделить словами.
Нас никто не провожал.
Мы вышли за монастырскую стену. Холодный ветер с гор ударил в лицо, и деревянные ворота медленно закрылись за нашими спинами.
Аларик остановился и обернулся ко мне.
— Спасибо, — сказал он негромко. — Спасибо, что ты была со мной.
Я сделала шаг ближе.
— Как ты?
— Насколько это возможно, — он чуть усмехнулся, но в усмешке было слишком много боли. — нормально.
Я подошла к нему вплотную и обняла. Сжала крепко, как только могла, прижавшись к его груди. Он обнял меня в ответ.
А потом я взобралась обратно на дракона, в которого обратился Аларик. Крылья расправились, и вскоре монастырь с его суровыми стенами остался далеко позади. Мы летели обратно. Домой.
Я не говорила ему, что хочу в академический домик. Я понимала, что Рику сейчас тяжело и хотела поддержать его.
Мы приземлились на территории нашего семейного особняка.
Стоило лишь переступить порог и войти в холл, как в воздухе раздался ненавистный мне голос.
Мария была здесь.
Глава 56
Моё тело онемело. Я не сделала ни шага вперёд, так и замерев посередине холла. А Аларик обернулся ко мне. Всё читалось в его взгляде, а он безошибочно считывал выражение моего лица.
Рик подошёл, хотя я видела, что был готов к отказу. Сделал пару осторожных, крошечных шагов, дотронулся до моей руки, поднял её и задержал взгляд прямо на моих глазах. Зрачки его изменились: из карих человеческих превратились в вертикальные, зажглись желтизной.
И он запечатлел аккуратный поцелуй на моём запястье, прошептав слова, которые были нужны именно мне.
— Тш-ш. Мы со всем справимся. Мы вместе.
Из гостиной послышалось:
— Ты обязан на мне жениться! — истерично кричала Мария. Не кричала даже, а требовала.
Мы подошли ближе и стали свидетелями сцены: Нариман был прижат к стене, его круглые ошалевшие глаза метались по сторонам. Перед ним стояла растрёпанная Мария. А в руках она трясла бумагами.
Она не походила на ту ухоженную надменную зефирку, которой предстала для меня ранее. Весь лоск и аристократизм спал с нее, как шелуха с лука.
— Ты ведь хотела выйти замуж за моего брата! — выпалил брат Аларика.
— Замолчи, Нариман, и бери ответственность! Подписывай этот безднов магический договор!
Тот мялся, молчал, не знал, что делать. И только когда его взгляд натолкнулся на нас, а Аларик едва заметно кивнул ему, Мария поняла, что мы здесь. Она резко развернулась, увидела нас и отпрянула. Щёки вспыхнули красным, руки затряслись.
— Мария, что здесь происходит? — голос Аларика прозвучал холодно.
— А вот и вы! — она вскинула подбородок. — Я требую… нет, приказываю, чтобы Нариман взял на себя ответственность и женился на мне!
— С чего бы это? — усмехнулся Аларик и подошёл ближе.
— Потому что он — отец моего ребёнка!
— Ты только сейчас об этом заговорила? Или потому, что раньше думала, что сможешь обмануть меня и моего дракона?
— Я ни в чём не виновата! Я лишь хотела… лишь хотела…
— Ты лишь хотела сытой, красивой жизни, — оборвал её Аларик. — Мы это уже поняли. Но не забывай. Ты была замешана в деле с подделкой родового артефакта, а также в заговоре против моей семьи. Твою полную вину установит следствие.
— Я… я ничего не знала! Мне только говорили, а я выполняла!
— Ты была замешана в нападении на Мирея?
— Нет! Я узнала об этом уже после… Я должна была лишь воспользоваться сведениями, вывести леди Лилию из себя! Я только хотела замуж!
Мария запнулась, но вскоре снова сорвалась, почти закричала:
— Подписывай договор, Нариман! Или… я убью своего ребёнка!
В её руке сверкнула склянка.
Аларик бросил на меня быстрый взгляд. Я кивнула. Мы оба понимали: на шантаж идти нельзя.
Следующее мгновение стало решающим. Она отбросила магический договор, двумя руками перехватила склянку, сорвала колпачок и уже собиралась выпить. Но не успела. Ни капли яда не коснулась её губ. Я сформировала щит у ее губ. Точная, ювелирная работа.
— Нужно было быть умнее, девочка, — голос Аларика резанул воздух. — Решила шантажировать боевого мага и лучшего щитовика Академии? Не предусмотрительно.
Он выбил склянку из её рук, схватил и скрутил ей запястья. В тот же миг мой щит вспыхнул и исчез у её лица. Мария была слишком растеряна, ошеломлена происходящим. Мне показалось, она даже не до конца осознала, что все закончено.
Аларик грубо усадил её в кресло, навис над ней и достал из камзола небольшой камень.
— Видишь это? — сказал он. — Записывающий артефакт.
Глаза Марии стали круглыми от ужаса.
— Степень твоей вины в заговорах будет устанавливать следственный комитет. А сейчас ты подпишешь мой магический договор.
Он повернулся к брату:
— Нариман, отправляйся за семейным юристом. Быстро.
Того словно ветром сдуло. Уже спустя полчаса семейный юрист составлял документы. Согласно магической клятве, Мария обязывалась беречь своё здоровье, регулярно проходить осмотры у лекарей, а после рождения ребёнка — отдать его семье Вейрских.
Встречи, если Мария пожелает увидеться с малышом, будут оговорены заранее, но только при условии, что её не посадят в казематы. От этих слов Марию затрясло, но Нариман позаботился и об этом. Вместе с юристом вызвал сразу лекаря. Тот уже был под рукой и успел вовремя: дал ей успокоительные капли, оказал первую помощь.
Аларик аккуратно сложил магический договор и убрал его в секретер.
— Я не хочу в казематы… — жалобно пропищала Мария, вытирая мокрое лицо. — Я… я только делала то, что мне говорили! Мне… мне просто нужно было удачно выйти замуж…