Но удивляться чудесам было некогда. Схватив сопротивляющееся существо за многосуставчатые лапы, чтоб и не подумало сбежать, я начал одну за другой наносить размашистые оплеухи.
Истеричные вопли заглушили вой ветра.
– Достаточно. Так ты ее точно не добьешь, – вмешался вскоре Радогост, которому надоело наблюдать за нашей возней.
Он вытащил из-под полы тяжелого плаща деревянный меч с широким темным клинком. К рукояти тонкой лентой была примотана крохотная детская игрушка – грубо выструганная лошадка. Этим мечом он в несколько уколов заставил шишигари распасться на части. Внутри оказалась та самая точка, что я увидел иным зрением.
Тут же подоспел Щука с каким‐то кувшином. Вдвоем они загнали светящуюся искорку внутрь и плотно закрыли крышкой. Ощущение обреченности в тот же миг стало исчезать.
– Ты не чувствуешь точку роста. Контролируй эмоции, – заметил главарь, обратившись к тяжело дышавшему Велесу. Подросток промолчал.
Закончив свои дела, незнакомцы обернулись ко мне. Выглядели они не слишком дружелюбно. Отсидеться в сторонке явно не получилось бы. Будто постаравшись спастись от неловкости, мое тело повело себя нестандартно.
Меня вновь стошнило. Прямо им под ноги.
Глава пятая
Порядок – величайший из даров человеку.
Он отделяет мудрость от глупости, как зерна от плевел.
И защищает нас, когда на землю сходит Ночь.
Первым делом они погасили странный фонарь. Одноглазый смаг просунул руку в чугунное, изъеденное копотью чудовище с пудовой свечой внутри и сдавил огонек пальцами. Остальные бережно упаковали кувшин с шишигари в сумку и унесли прочь. Я продолжал лежать в снегу неподалеку от лужи рвоты, боясь коснуться лица.
В тот момент казалось, что от него не осталось ничего, кроме кровавых лохмотьев.
– Вставай-ка, недотыкомка. – Щука присел на корточки рядом.
Я упрямо мотнул головой. Куда? На мне живого места нет. Но великан истолковал молчание иначе и повернулся к Радогосту:
– У нас живая вода осталась?
– Поищи в вещах Ойлы. – Тот щурил темные глаза, изучая меня. – А ведь крепкий парень. Это надо ж, бегать с отравлением столько недель? Он хоть стоять может?
Чудо! Губы оказались на месте, и я даже смог их разлепить:
– Это вы, вы ведь подсунули меня твари?
Главарь кивнул, не став отрицать очевидное.
– Зачем?!
– Нас она знала. Чуяла. А ты еще не пропах едкой кровью шишигари. Был шанс, что она на тебя клюнет и высунется. Так и вышло. Ты молодец, справился.
– Вы меня подставили!
– Привыкай, – хохотнул Щука, протянув какую‐то флягу. – Да успокойся, не отраву предлагаю. Сами порой пьем. Помогает справиться с тошнотой.
– Кто вы вообще такие? – Я осторожно пригубил напиток, почувствовав, как от каждого глотка по телу разливается блаженное тепло.
– А на кого мы похожи? – спросила девушка, откинув капюшон.
Она была худой, скуластой, черные лоснящиеся волосы заплетены в десяток косиц, да еще и одета как мужчина. Никаких тебе украшений: ни бус, ни браслетов, ни венца – не было видно, что, вероятно, намекало на разбойное прошлое. На впалой щеке алела свежая царапина. Должно быть, подарок колючего куста.
– Мы – смаги. – Подойдя ближе, она пнула мою ногу носком потертого сапога. – А ты сброд. Вор и убийца. Даже не думай, что сможешь стать одним из нас.
«Кажется, я ей не нравлюсь. Значит, смаги… Что‐то знакомое».
В прежние времена так звались члены Братства Тишины, которые утверждали, что научились перенимать у малых народцев их способности. До раскола царства Гороха смаги занимали важное место при дворе и участвовали во многих битвах, помогая воинам раскрывать слабости врагов.
Когда наука доказала животную природу умений нечисти, смагов объявили лжецами, а потом о них позабыли. От былого величия остались лишь дурная слава да с сотню живых последователей.
«И смотрите, чем смаги теперь занимаются».
– Идемте в дом. Здесь становится слишком холодно. – В нашу сторону шустро ковылял Ойла. Он возвращался из подвала терема, откуда совсем недавно улепетывал я.
– И? – спросил Радогост.
– Поздно. Не выдержал разрыва связи. Лежит там, коченеет. – Старик невозмутимо сплюнул в снег. – Думаю, так даже лучше. Пропойца стал бы обузой.
– Не нам то решать.
– А что скажем вдове? – вмешалась ученица.
– То же, что и всегда. – Главарь, явно разочарованный, отвернулся от развалин. – Умер от отравления дешевой выпивкой, ничего тайного в смерти нет.
– Может, хотя бы тело вынесем?
– Потом. – Ойла шмыгнул носом в мою сторону и скривился. – Сначала с шутом разберемся. Ишь, как вырядился, точно к цыганам на свадьбу пригласили! – Он хрипло каркнул, будто давно позабыл, как следует смеяться.
Мое бесполезное оружие и наполовину стертые рисунки на руках, видать, знатно всех повеселили.
Меня, сопротивлявшегося и злого, снова схватили под руки и потащили обратно в дом. Пара учеников уже разжигала огонь. Подтолкнув меня к прогнившей скамье, старшие смаги встали у двери, а их главарь вытащил что‐то из-за пазухи и швырнул на стол. Стопка листов. Я вгляделся в витиеватые буквы и рисунок.
На верхнем листе красовался мой портрет. Надпись под ним гласила: «Душегуб из Фензино. Опасен. Жесток. Поймавшему мерзавца будет выдана награда в виде золотого кубка из рук князя Борислава да лучший конь княжьих конюшен».
– Кое‐как убедили княжескую канцелярию эти листки по улицам не развешивать. Ты, Иван, настоящий плут. А ведь как все хорошо начиналось. – Радогост сел напротив и вытащил другую бумажку. Вслух зачитал: – В девять потерял мать. Причиной гибели якобы стал пожар. В тот же год бежал из дома с бродячими артистами, где овладел мастерством ходить по канату и обчищать кошельки у зевак. В тринадцать забросил это дело и за хорошие деньги поступил в Сокольскую Школу Знахарства. По словам учителей, проявлял усердие и жадность до знаний. Однако не прошел последнего испытания из-за того, что накануне выкрал из-под замка щенка-оборотня, которого надлежало изучать студентам. Больше обоих в школе не видели. Известен во многих уголках Славского троекняжества как великий кудесник и целитель Константинос Златный. Легко обманывал народ, несмотря на свой юный возраст. Лгал, мошенничал, богохульствовал, но за убийством до сего момента замечен не был. И вдруг – целая деревня. Как же так?
Остальные смаги криво усмехались. Многое же они успели выяснить. Получается, отпускать меня домой никто не собирался.
– Это не я. Вы и сами прекрасно знаете.
– Знаем. – Добродушный Щука хрустнул запястьем. – Только вот другие тебе не поверят.
– Другие и не нужны. Вы хотели меня испытать, верно? Я выполнил задачу и заслужил право знать правду. Что происходит? Как вы связаны с теми тварями и Братством Тишины? И как вы уничтожили многоногую? Мне… Мне нужно такое же