Утром повторилось.
— Ты сверху или стоя? — рыкнул он почти недружелюбно, его голос был низким, хриплым от сна. И в нем сквозило неприкрытое желание.
И Дарина снова поддалась. А как же иначе…Она и слова не могла сказать. Он точно её гипнотизировал. Своим телом, своей тяжелой энергетикой.
Своим телом, своей тяжелой, почти физически ощутимой аурой, которая вдавливала ее в матрац, лишала воли, заставляя желать только одного — чтобы это никогда не заканчивалось. Ее разум отключился, уступив место телу, которое уже знало, чего хочет, и молчаливо, покорно принимало его волю.
Он выбрал стоя.
Закинул её ногу на койку и вошёл. Дарина тотчас поплыла. Такого же не может быть! Не может… Она ощущала его властность. Ощущала, как он присваивает её. Она, черт побери, чувствовала его тяжелое дыхание на своей шее, его руки, впившиеся в ее бедра, и нарастающую волну удовольствия, смывающую последние остатки разума.
Потом они упали на кровати. Каждую на свою. На чьей-либо одной разместиться вдвоем было бы проблематично.
— Ты спать?
Нет, блин, ещё на один подход согласная…
— Да.
— Хорошо, спи.
О, ей дали добро. Спасибо, мил человек!
Дарина прикрыла глаза. Что. Это. Было.
Вчера, сегодня. Нет, серьезно… Что?
Не было ни раскаяния, ни сожаления. Ещё чего.
Она позволила Адаму многое. Не всё. Нет. Она не опустилась на колени, не взяла его в рот. Себя тоже не дала.
Они просто трахались.
Два попутчика, решившие скоротать время. Так что ли получалось?
Голова гудела. Тело ныло. О, ещё как ныло. Особенно лоно. Прилично он её так растянул. Знаючи и умеючи. Он сожрал её своей грубой животной энергетикой. Ладно, не сожрал. Поглотил, сойдемся на этом.
Дарина прислушалась к себе. Мыслей как не было, так и нет. Весело. И что дальше?
Да ничего. Поспать надо. Вон… Адам уже спит. Дыхание у него выровнялось.
Кстати… Фамилию она его так и не знала. Не спросила. А сейчас уже и без надобности.
Дарина посмотрела на часы. Так, ей осталось три часа. Неплохо она время скоротала. Быстро. Она ничего не могла с собой поделать, ирония так и хлестала из неё.
Надо просто закрыть глаза и провалиться в сон.
А уже потом… когда её встретят девочки… и она обустроится… И ей нальют обещанной местной наливочки, она вспомнит и осознает…
…что тут такое было.
В сон она провалилась достаточно быстро. Очнулась резко, едва ли не от толчка.
И первым делом посмотрела в сторону койки Адама.
Его на месте не было. Как и в купе в целом. Насколько же крепко она спала, что не услышала, как он вышел? Это первый момент. Второй — её никто не поднял, не разбудил! Проводницы проворонили этот момент! А если бы стоянка была короткой и Дарина не успела выйти?
Глава 10
Диана собиралась в спешке.
Она сорвалась с полки, движения стали резкими, лихорадочными. Она натягивала джинсы, нащупывала ботинки, запихивала вещи в рюкзак, не глядя. Почему-то ей стало истерически важно уйти до его возвращения. Уйти тихо, на цыпочках, раствориться в толпе.
Прощаться будут по-английски…
Выпорхнув в коридор, Дарина быстро посмотрела в оба конца коридора. Мощной фигуры Адама нигде не было видно. Вот и славно. Словно камень свалился с души.
Ни к чему сейчас им встреча. Покутили и разошлись. Ну идеально же!
Она быстрым шагом направилась к выходу, втискиваясь в толпу пассажиров, уже кучкующихся у дверей.
— Мы не на тот путь встали… Как такое может быть, — донеслось до нее из общего гула.
— А встречающие? Они же нас там ждут!
— Придется обходить поезд.
— Ну, зашибись…
Вон оно, оказывается, ещё что. Блин…
А девчонки? Они же должны её встречать! Мысли путались, смешивая общую суматоху с личным волнением. Она аккуратно, стараясь не промазать мимо, спустилась по холодной металлической лестнице на перрон и огляделась, щурясь от яркого дневного света.
Знакомых лиц в мельтешащей толпе не наблюдалось
Ладно… Сейчас найдутся. Она уже полезла в карман за телефоном, пальцы скользили по холодному стеклу, пытаясь разблокировать его.
И в этот момент на её плечо легла тяжелая, знакомая рука. Грубоватый, низкий голос пробасил почти над самым ухом, заглушая весь шум вокзала.
— Задержись-ка.
Дарина едва не подпрыгнула на месте, сердце замерло, а потом рванулось в бешеной пляске. Тело узнало его раньше разума. Это сжатие в животе, этот внезапный жар, прокатившийся по коже.
Адам…
Ей не надо было оборачиваться, чтобы убедиться. Его прикосновение, его голос были вписаны в нее за эту ночь намертво. Она застыла, чувствуя, как под его ладонью немеет всё ее тело.
И когда только он успел?
Или на перроне уже был?
Оборачивалась Дарина медленно, старательно нацепляя на лицо нейтральное выражение.
Безумие, напавшее на неё ночью, прошло. И точка.
Адам хмурился. Почему-то она не удивилась. Возвышался над ней и прожигал темным недовольным взглядом.
Дарина тотчас вспыхнула.
— Привет, — более разумного она ничего не придумала.
— Не поздновато здороваться?
— Ты что-то хотел, да? — она снова огляделась по сторонам.
И снова никого из знакомых.
А вот Адам как-то странно напрягся.
— Тебя встречают?
Почему-то ей подумалось, что он хотел о другом поговорить.
— Да.
— Кто?
О как…
Дарина сильнее вцепилась в ручку дорожного чемодана.
Она растерялась. Серьезно. По-дурацки захлопала ресницами, прямо как девочки-«птички», которых Боженька наделил красотой и не отвесил ума.
Её заминка не прошла даром.
Адам усмехнулся и голову склонил набок.
— Ладно… Пойдем.
— Я сама и…
Он так зыркнул на неё, что слова застряли в горле.
— А сумки через перрон тоже сама будешь? — его голос и не думал смягчаться.
Ну что за человек…
Она не могла понять его. Вроде неплохой мужчина. Говорит приятно, грамотно. Скорее всего, с высшим образованием, хотя сейчас разных кудесников развелось с девятью классами.
Но не похож он на кудесника!
— Сама, — уперлась Дарина.
Надо заканчивать эту историю, потому что…
Да потому что они попутчики и только! А она с ним кончила впервые в жизни. И не раз! И голова у неё от всего этого счастья шла кругом. Ноги-то она собрала… С остальным сложнее.
Мозги точно на место возвращаться никак не желали.
Адам, закинул свою сумку на плечо, и